– Нам тут недалеко, – сообщил он, радушно улыбаясь. – Кстати, все документы уже готовы. Вы сегодня посмотрите, а завтра мы сможем их подписать.
– Можно и сегодня подписать, – предложил Миша, но Карл не согласился:
– Как русские говорят, делу время, а потехе час. Завтра утром я приду к вам в офис, и мы все окончательно решим.
Карл уверенно вел машину, и уже через пять минут они, проехав по Вознесенскому проспекту и покрутившись в хитросплетении улиц, выехали прямиком к дому возле Исаакиевской площади. Почтамтская улица по вечерам освещена плохо, но Миша сразу узнал тот самый дом, где началась его «карьера».
Он помнил, как явился сюда год назад. Ему удалось завязать знакомство с Машей. Она была одинокой женщиной. А одинокой женщине, даже богатой и преуспевающей, тоже нужен близкий друг.
Миша пришел в гости с большим букетом цветов, как и сейчас. Этот букет он захватил с собой, когда уходил ночью, оставив в квартире мертвую женщину.
– Вот и приехали! – бодро объявил Карл, заглушая мотор и жизнерадостно улыбаясь. – Супруга уже ждет нас. Надеюсь, ей понравится такой красивый букет.
– Вы здесь живете? – Мишу вдруг охватила тревога.
– Живу я в Таллине, – напомнил Карл и засмеялся, – а здесь я только снимаю квартиру. Пойдемте, жена заждалась нас, там все готово.
Михаил поднял глаза наверх и увидел освещенные окна той самой квартиры.
«Может быть, это совсем не та квартира, а другая? – с надеждой подумал он.
– Бывают же совпадения?»
Они вместе вошли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Ноги у Михаила начали подкашиваться. Ему вдруг показалось, что вот сейчас они войдут в квартиру, а навстречу выйдет Маша – окровавленная, с ножом в горле. Именно такой он оставил ее тогда в постели.
Остановились у тех самых дверей.
– Вы снимаете здесь квартиру? – спросил Миша и почувствовал, что у него заплетается язык.
– Здесь, здесь… – подтвердил Карл, открывая дверь ключом. – Проходите, пожалуйста. Там все готово.
Ну не бежать же теперь обратно? Михаил собрался с духом и шагнул вперед.
Никогда бы он не вернулся сюда, в эту квартиру, при других обстоятельствах. На место преступления возвращаются только маньяки, они видят в этом особый смысл. А Михаил маньяком себя не считал.
«Это дурацкое совпадение, – уговаривал он себя. – Конечно, квартира перешла потом к другому человеку, а тот стал ее сдавать иностранцам. Ничего удивительного».
Больше всего ему хотелось сейчас убежать отсюда, ему вдруг все показалось ужасно подозрительным. Но если он сейчас кинется прочь, бросив букет, это будет означать разрыв отношений с Карлом и, значит, потерю выгоднейшего контракта.
Михаил заметил, что квартира сильно изменилась с тех пор, как он был тут.
Новые обои, новая обстановка. И такие уютные светильники в прихожей. Через полуоткрытую дверь гостиной был виден тщательно накрытый стол с хрустальными фужерами и бутылкой шампанского посредине.
– А где же ваша супруга? – спросил Миша, топчась в передней и держа наготове букет.
– Она здесь… – С этими словами он широко распахнул дверь комнаты и пропустил Михаила вперед.
* * *
За полчаса, которые Людмила провела в пустой квартире, привязанная к стулу, она не раз пожалела, что не умерла прежде.
Ей было страшно. Она старалась не думать о предстоящих мучениях, но память с дьявольской услужливостью предлагала самые ужасные истории, о которых она когда-либо слышала.
Зачем ее привязали тут и чего еще ждет убийца?
Людмила услышала, как открылась входная дверь, и поняла, что злодей вернулся не один.
Как будто сквозь туман, сквозь пелену, внезапно окутавшую сознание, Людмила услышала еще один мужской голос и тут же узнала голос Михаила.
Да, все именно так, как она и предполагала. Сбывались самые худшие предположения.
Потом она различила фразу:
– Позвольте познакомить вас с моей женой…
После этих слов вошел Михаил с букетом цветов, а за ним и незнакомец.
Лицо Михаила менялось за мгновения. Сначала, когда он только входил, на лице сияла приятная улыбка. Но, едва увидел привязанную к стулу женщину с кляпом во рту, улыбка сменилась удивлением. А удивление тут же перешло в ужас – Михаил узнал Людмилу.
– Вы ведь, кажется, знакомы? – спросил Карл.
Михаил резко обернулся, и в этот момент ему на шею накинули веревку.
Михаил уронил букет на пол, лицо его стало синеть. Он захрипел, а глаза полезли из орбит. Не доведя дело до конца, Карл отпустил веревку, и Михаил, согнувшись, упал на колени.
Человек, который для Михаила был Карлом, а для Людмилы просто незнакомцем, навалился сзади и скрутил ему руки за спиной.
Полминуты – и еще не успевший отдышаться Миша был связан, прикручен к стулу и посажен напротив Людмилы. Теперь они глядели друг на друга. Только Людмила не могла говорить, а Михаил выкрикивал какие-то бессвязные слова.
Мужчина подошел к Людмиле и вытащил кляп у нее изо рта.
– Что это значит?! Кто вы такой?! – кричал Михаил, пытаясь освободиться от пут. – Что вам надо? Карл, объясните, что происходит? – почти жалобно умолял он.
– Я не Карл, – спокойно ответил человек, у которого напрочь пропал иностранный акцент. – Кто я такой, ты сейчас узнаешь. Наша встреча происходит именно так, как я и задумал.
Людмила, хоть и могла теперь говорить, молчала.
– Я мертвец! – объявил незнакомец. – Я – тот, кого ты все время считал мертвым. Я восстал из мертвых специально для того, чтобы разделаться с тобой.
Ты веришь, что мертвецы могут мстить?
– Я вас не знаю, – пробормотал Михаил растерянно. – Я никогда вас не видел. И ничего плохого вам не сделал.
– Ты меня убил, – заявил мужчина, назвавшийся Карлом. – Ты подло воспользовался моим доверием и убил меня. И не меня одного…
– Я вас не убивал, – обреченно прошептал Михаил. Глаза его сделались стеклянными от страха.
– Ты, наверное, думаешь, что попал в руки сумасшедшего? – засмеялся незнакомец. – Нет, это не так. Я в здравом уме, хотя это даже странно.
После всего, что мне пришлось пережить по твоей вине, вполне можно было сойти с ума. Кстати, иногда за последние полгода я очень хотел сойти с ума, чтобы забыть, что на свете такое бывает.
– Что бывает? – ошеломленно спросил Михаил.
– То, что ты и Наташа сделали со мной, – дрогнувшим голосом произнес мужчина, и Людмиле показалось, что она знает этот голос. Он ей о ком-то напоминал.
