подлеца». И тут прямо море разливанное для разных комических ситуаций. Смешных бегств: например, стремительный бег, когда другая камера потом показывает, что девочку держат за кофту со спины. И бежит она (девочка) на месте.
Позже, конечно, выяснится, что мама — это не жена, а старшая сестра, «сын» — это племянник. А похожи они потому, что родственники, блин. Только не так, как кое-кто нафантазировал. Тоже клише на клише, зато хоть какая-то логика появляется.
— Нам с мамой дать тебе наводку на пару кинематографичных двухлетних актеров? — невинно спросила я. — Или сам догадаешься? Там уж по похожести сам выбирай.
Круглолицые мамочки трепещут от мыслей о кинематографе. Так почему бы и не помочь одному из ребят еще разок мелькнуть в кадре? Раз там, раз сям… Кто знает, вдруг это пойдет на пользу?
— А… понял, — резко кивнул будущий режиссер. — Спасибо, госпожа Ли! А дальше?..
— Пока только это, — мама переглядывается со мной. — Мы обязательно продолжим.
— Приходите завтра, — добавляю, не сдерживая смех.
«Аппетит и в самом деле приходит во время еды», — этого не говорю, не поймут.
Конечно, назавтра он приходит. Получает новую порцию заметок от руки. Эх, нам бы компьютер домой, а еще принтер бы пригодился… Мечты. Вот если бы с ролью куклы не прокатили меня, может, на что-то из полезной техники и заработали бы. Но раз нет, не о чем и сожалеть.
Возможно, так Мироздание дает мне понять, что скромный задний «вход со стороны сценаристов» для меня удачней будет, чем претенциозная актерская ковровая дорожка.
Да, Мироздание?
Хотя видео-визитку и портфолио мы придержим. Их копии ассистент Фан отдала маме, пока я старалась произвести впечатление на приемную комиссию. Видео закатали на диск, а фото и напечатали, и продублировали в цифровом формате. Только смотреть их нам негде. Но есть они не просят, так что пусть лежат. Может, все же пригодятся в будущем.
В новой порции бумаг и образов — создание основной музыкальной темы фильма. И латание очередной дыры. «Родная» автор сценария не смогла внятно донести, как же «студент старше», тайная любовь героини, оказывается втянут в компанию первогодок.
А я его делаю композитором и звукорежиссером. Будущим, конечно, но задатки уже видны. И он к студенческому проекту первогодок решает присоединиться как раз по теме музыки.
Да, в конструкции шалаша есть еще одна конструкция шалаша, уменьшенная. Студенты-первогодки снимают фильм о том, как студенты-первогодки снимают мини-фильм. Рекурсию поймали? У меня что-то такое в мозгах щелкнуло, с большим и маленьким зеркалом, где большое отражает маленькое, а маленькое большое, а… Так, стоп. Еще чуть-чуть, и шаг до дурки.
Так вот, возвращаясь от зеркал к нашим баранам… зачеркнуть: студентам. Девочке становится сложно бегать от мальчика, потому что ей исполнять песню. Ту, что он для нее сочинил. Романтичную и нежную, но не слишком медленную. Такую, чтобы ей хотелось подпевать.
Пометка: «Музыку и текст сочиняйте своими силами. Удачи!»
— Это… — будущий режиссер снова уходит в астрал.
И снова разительно меняется внешне. Такими темпами мы из тощего зашуганного студентика, глядишь, человека вырастим.
«Парень, а давай, ты окажешься гением?» — проносится в моей голове. — «Который так удачно устроил потоп в теткиной квартире, что попался мне на глаза. И я, не побоюсь этого сравнения, раскрою твой талант, взращу гения своей эпохи. Гений снимет сотни великих, эстетически прекрасных, наполненных смыслом и глубокими чувствами картин. И тем заткнет дыру в протекающем чане гармонии».
Мысль крайне заманчивая, но вряд ли все так просто.
— Мы сможем сделать это! — через какое-то время сияют карие глаза.
Нормального (для китайца) размера. Он что, раньше щурился постоянно? Нет, реально, мы с мамочкой на него положительно влияем.
— Замечательно, — по-доброму улыбается Лин Мэйхуа.
— А… финал? — робко теребит уголок листа студент.
«А рожа не треснет?» — поражаюсь этой душевной простоте.
— Приходите… — говорю.
— Завтра, — на два голоса заканчиваем фразу мы с мамулей.
После вечера работы над финалом, где надо показать уже взрослых и состоявшихся героев, мол: глядите, мечты — сбываются, я на прогулке вся «вареная». Устала вчера, ведь напрягала маленькие детские мозги на всю катушку. И во дворе продолжаю думать: а точно ли все нормально свела на финишной? Мы же отдадим Сину-свину записи, и потом ищи его с правками, что ветра в поле. Телефона своего у него нет. Не в общежитие же звонить?
Словом, если корректировать, то до прихода студента. Он к нам заявляется после занятий. Я успею погулять, а мама спокойно закупится свежими продуктами. Зачаток режиссера нуждается не только в свежих идеях, но и в усиленном питании. То же справедливо по отношению ко мне и моим родителям.
Медленно и печально еложу кисточкой по асфальту. Мне всегда лучше думалось в процессе записи, но с новым языком это слегка затруднительно. Джиан плотно занял горку. Как скатывается в очередной раз, поглядывает на мою мега-кисть с легкой завистью. Надо будет им с пухлощеком презентовать по такой. Два раза по шесть юаней, не разорюсь. И лишний повод будет посетить тот магазинчик. В нем много всего интересного, я и половины не рассмотрела.
Пухлощек нынче не с нами. Его повели (о, как тосклив был взгляд его прощальный!) в больницу, на контрольный осмотр. Что-то там связанное со змеиным укусом. Маманя не может поверить, что сынуля отделался легким испугом, и всё ждет нехороших последствий. А их нет. А она ждет.
Из плюсов: иголок и страшных людей в белых халатах Ченчен теперь не боится. Ему как раз кровь из пальца сегодня брать должны. Желаю ему удачи и быть стойким, как Великая стена.
— Мама Мэйли! — при виде моей замечательной родительница Джиана аж подпрыгивает. — Прошу, помогите мне. Эта подготовка…
Я почти не вслушиваюсь. Что-то ей надо поднять, закрепить… Короче, вторая пара рук и бесплатная рабсила понадобилась госпоже Чжан. Вечером отмечание с тортом и лапшой, которой
