с кем, потому что именно так вас насиловал Чума.
Он тихо хмыкнул в подтверждение.
Ужас пронзил меня. Я оторвалась от его груди и встретилась с ним взглядом.
— Мне жаль. Если бы я знала, что тебе это неприятно, я бы не…
Инкуб заставил меня замолчать поцелуем в губы. Он так нежно держал мою голову в своих руках, и когда наши губы разомкнулись, его лоб прижался к моему, удерживая мой взгляд.
— Это не так, Мэг. Уже нет. И это из-за тебя.
Слезы, которые я сдерживала, покатились по моим щекам.
— Я должна была быть там с тобой. Я хочу отправиться в Нижний мир и найти его душу, чтобы мы могли позволить Алистеру уничтожить ее навсегда.
— Детка, он ушел навсегда.
— Что? Вы не отправили его обратно в ад?
Рафф покачал головой.
— Мы пытали его до изнеможения. Но именно Алистер нанес последний удар…
— Поскольку он единственный, кто может полностью уничтожить душу.
Уголки его рта растянулись в улыбке, от которой сверкнули зеленые глаза.
— Ага. Думаю, это классная возможность быть одним из фаворитов Раздора, верно? Мы можем сделать все самое интересное, а наш теневой папочка будет рядом, чтобы убедиться, что они никогда не вернутся.
Голос Раффа снова затих, поскольку он, казалось, погрузился в свои мысли.
Рифф вытянул ноги в лодке, и стало тесно.
Я забралась на колени Раффу, обхватив коленями его бедра.
— Говоря о теневом папочке, что ты на самом деле о нем думаешь?
То, как инкуб смотрел на меня, опьяняло.
— Рафферти.
— Хм? — он перевел свое внимание на мои глаза. — О, ух. Мне всегда нравился Алистер. Он сексуальный, высокий, темноволосый и жуткий — наш типаж. Я имею в виду, этот парень чертовски странный, но он нас спас. И он хороший собеседник. Как бы банально это ни звучало, «Грешники Сайдшоу» — самое близкое к раю место, которое любой из нас, тварей, когда-либо сможет увидеть. Возможно, цирк начинался как средство подпитки его магических сил, но я не думаю, что теперь он занимается этим именно по этой причине.
— А что насчет Демона? Изменилось ли твое мнение о нем?
При упоминании адской гончей Рафф нахмурил брови.
— Рифф и я никогда не ненавидели его, хотя он, вероятно, думает, что мы ненавидим. Думал ли я об его убийстве? Нууу, да. — инкуб снова рассмеялся, на этот раз безумным смехом, который прекрасно сочетался с подтекшим клоунским гримом. — Он также любимец дьявола, так что не так уж и важно, если бы я довел эти мысли до исполнения.
Мой хвост обвился вокруг горла Раффа, а его голый член утолщался, прижимаясь к моему центру.
— Хорошо, а теперь ответь мне без пиздежа.
Он облизнул ухмыляющиеся губы.
— Мне нравится проникать ему под кожу. Это делает меня твердым.
Теперь он полностью выпрямился и приподнял бедра со скамьи лодки, чтобы убедиться, что я заметила его стояк.
— И? Должна ли я вытрахать ответ, который хочу от тебя услышать?
Его глаза загорелись.
— Если есть такой вариант… — он поперхнулся, когда мой хвост сильнее обхватил его шею, сжимая так, что связки его горла натянулись, а на его челюсти запульсировала вена. — Бля, ладно. И я благодарен ему за то, что он для нас сделал. С Чумой и местью. Ему не нужно было так уж сильно волноваться о том, чтобы мы исцелились от дерьма, но он это сделал.
Я расслабила хвост на его горле и поцеловала в губы.
— Отличненько. Теперь, когда ты это признал, вам с Риффом нужно поблагодарить его. И просто сказать спасибо будет недостаточно, но это только начало.
Татуировка над бровями Раффа сморщилась от его хмурого взгляда.
— Что нам делать? Купить ему блядскую открытку Hallmark? Вылезти из торта и отсосать его член?
— Неужели это единственные две вещи, которые ты можешь придумать?
Ох, его улыбка стала зловещей.
— Нет.
Я строго посмотрела на него.
— Веди себя хорошо.
— А я точно должен?
Его руки легли мне на бедра, Рафф резко поднялся вверх, наполняя меня одним быстрым движением. Мой вскрик удивления разбудил Риффа.
— Ч-что?
Половина его синих волос была примята там, где они прижались к борту лодки. Он отпрянул как раз вовремя, когда Рафф перевернул меня на спину.
Рифф опустился на колени на дно лодки и проснулся. Его рот накрыл мой, наслаждаясь моими губами, пока его брат трахал меня. Лодку сильно качнуло, и кто-то из лодки позади нас свистнул.
Мы их проигнорировали. Мы были в своем собственном мире.
40
Неделю спустя.
МЭГ
— Что думаешь, Питомец? Должны ли мы включить его в главное представление, когда карнавал закончится?
Человек-мотылек стоял в центре ринга с десятками игл пятнадцатого калибра, воткнутыми в каждый дюйм его тела, металл зловеще блестел в свете прожекторов. Мой желудок скрутило от этого зрелища. «Грешники Сайдщоу» всегда было ужасающим представлением, а карнавал оказался еще хуже. Черт, пару дней назад я задушила охранника тюрьмы, известного насилием над женщинами-заключенными, его собственными кишками. Но именно иглы меня смутили.
Проколоть соски и сделать татуировку на бедре — нормально, но на действия Роуча было смотреть мучительно и больно. Особенно когда он добрался до своих гениталий.
Пока карнавал продолжался снаружи, «развлекая» смертных отбросов, соблазненных магией Алистера, в большом шатре все еще шло ночное шоу для местного сверхъестественного населения. Шоу было короче, выступления не такими грандиозными, а Алистер даже не был ведущим. Но это, похоже, не повлияло на продажи билетов.
Вероятно, они все пришли из любопытства к карнавалу.
Я повернулась к Алистеру, который держал меня на коленях, обняв за талию, а другой рукой поглаживал голову Демона, который сидел у его ног в своей уменьшеной форме гончей.
— Разве мы не собираемся делать более пугающие номера в будущем? Этот довольно жестокий, — ответила я на его вопрос после некоторого раздумья. — Ты питаешься страхом, а не отвращением.
Его глаза медленно обратились на меня, сверкая в темноте, как изумруды. Он отнял руку от Демона и осторожно провел тыльной стороной пальца по моей линии подбородка.
— Страх и ужас более эффективны, когда они сбалансированы с другими эмоциями, Маленький Демон. Как ты думаешь, почему я выставил тебя и твое прекрасное тело напоказ, а? Ты — воплощение красоты и блаженства.
Он наклонился, и его мертвенно-холодные губы коснулись моих в темном поцелуе, от которого холод пробежал по моим костям.
— Они воображают, что у них есть ты. Черт возьми. Я продаю фантазию, как будто они могут заполучить тебя. И
