дожидаться. Действовать нужно было быстро. Он собрал всех стражников в участке и выступил перед ними:
— Этой ночью в городе было совершено жестокое двойное убийство, группой лиц по предварительному сговору. Убийцы — члены общества «Враги Воронов», уже не раз устраивавшие драки и провокации в городе. Они прикрывались благими речами о борьбе со злом, сами же задирали горожан, чувствуя свою безнаказанность. И вот результат: озверевшая толпа растерзала двух человек и до полусмерти избила третьего. Если кто-то еще считает, что «Враги Воронов» поступают по совести, то я лично провожу вас в покойницкую и покажу тела их жертв.
В участке висела гробовая тишина. Нила переполнял гнев, и каждое слово он чеканил как приговор:
— Пастор Браун заморочил мозги многим из вас. Я сам верил его словам, потому что хотел верить. Но что из этого вышло? Мы — стражники, защита и опора города, готовы вцепляться друг другу в глотки, оскорблять и унижать несогласных с нами. А в это время убийцы творят что хотят, пользуясь нашими распрями для своих целей. Стал ли город безопаснее от того, что вы доказали кому-то свою правоту? Нет. Делает ли вас лучше ненависть к Воронам? Тоже нет.
Он перевел взгляд на Анри. Тот кусал губы и явно чувствовал себя неуютно. Под пристальным взглядом Нила он начал заливаться краской стыда.
— Вспомните о клятве, которую мы все давали, вступая в стражу. Мы обещали быть честными, справедливыми и порядочными людьми. Я настоятельно прошу вас прекратить низкую и подлую вражду, мелочные оскорбления друг друга и «дружбу» против кого-то. Мы — не враги, мы — товарищи, делающее общее дело. Каждый из нас может и должен вести себя достойно, чтобы не позорить честь мундира и свою собственную.
В рядах стражников появлялось все больше пристыженных лиц. Другие смотрели на Нила с облегчением и явным одобрением. Сэм широко улыбнулся ему. В глазах Марка светилось мрачное торжество. Никто не перебивал и не спорил, ожидая продолжения.
— Спасибо за понимание. В ближайшие дни мне понадобиться помощь каждого из вас. Убийцы должны быть осуждены, но в городе возможны беспорядки. Мы не можем допустить этого. Для тех, кто вступил в общество «Врагов Воронов», у меня есть совет: либо немедленно покиньте их, либо отправляйтесь по домам, пока все не утихнет. Вы сейчас в щекотливой ситуации: скоро вам придется сажать в тюрьму бывших приятелей, и это многим не понравится. Я дам вам отгулы, как лейтенант. Томас, ты вчера был в их патруле?
— Нет, я же сказал, что не пойду, — удивился тот, — я домой отправился. А что?
Похоже, он не знал, кто участвовал в убийствах, значит, был непричастен. Хорошо.
Нил оглядел стражников и встретился взглядом с Гийомом.
В его лице не было и кровинки. Оно было абсолютно белым, а губы дрожали.
Черт.
— Все свободны, возвращайтесь к обязанностям. Гийом, подойди ко мне.
Нил отвел его в кабинет, закрыл дверь и безучастно кивнул на стол.
— Садись. Пиши.
— Что?
— Признание. Это — твой единственный шанс избежать виселицы. Сделай вид, что пришел сам и раскаиваешься, сдавай соучастников, помогай расследованию. Вытянем тебе тюрьму. Хоть жив останешься.
— Нил, я этого не делал. Клянусь.
Гийома трясло.
Нил нахмурился.
— Томас сказал, вы собирались идти в патруль вместе. Но он отправился домой. А ты был с ними сегодня ночью.
— Нет! Я тоже не пошел, я пропустил патруль!
Светло-русые волосы Гийома стояли торчком. Он взъерошил их, явно не в первый раз за утро.
— Почему?
— Я… Томас сказал, ты хочешь со мной помириться. Сожалеешь, что потерял мое уважение, — Гийом сглотнул, — меня это выбило из колеи. Я не знал, соглашаться или послать тебя, а решить нужно было до утра. Я несколько часов бродил по городу, размышлял, а потом вернулся домой.
— Тогда почему ты сейчас так трясешься?
— Потому что я не идиот! — Гийом рухнул на стул и сцепил пальцы в замок. — Я должен был там быть, я устроил эти патрули, и у меня нет свидетелей, что я бродил в другом месте! Сегодня дежурили двенадцать человек, без нас с Томасом — десять. Думаешь, они точно запомнили, кто был, а кто нет? А уж перед виселицей убийцы кого угодно оговорят, хоть мать родную, не то что меня! Как мне доказать, что я этого не делал?
Нил глубоко вздохнул.
Сможет ли Рудольф вспомнить всех участников? Знал ли он вообще Гийома?
— Кто-то еще из наших дежурил этой ночью? Анри?
— Нет. Я раскидал по два стражника на патруль. Очередь Анри была позавчера.
Нил разглядывал Гийома, пытаясь понять, говорит ли тот правду.
Неверный вопрос. Мог ли Гийом забить до смерти беспомощную девицу? А избить Рудольфа, вставшего на ее защиту?
Нет. Не мог.
— Гийом, я тебе верю. Мне не хочется думать, что ты на такое способен. Но если я ошибся, то ты сейчас упустил свой последний шанс на спасение и отправишься на виселицу.
— Спасибо, подбодрил, — пробормотал тот.
— Если ты невиновен, то тебе ничего не грозит. Я буду верить, пока не получу железное доказательство твоей вины. Болтовня преступников им не станет: твое слово для меня весомее, чем их. Ты — человек, которого я хотел бы называть своим другом, а кого попало я друзьями не считаю. Прости, что относился к тебе высокомерно и недостаточно ценил твою дружбу. Я пожалел об этом.
Гийом вскинул голову и нервно рассмеялся. Он заметно расслабился.
— Знаешь, я часто представлял себе этот момент: как ты стыдишься, просишь прощения, а я обличаю и обвиняю тебя. И ты клянешься больше никогда не повторять этой ошибки. А теперь я чувствую себя каким-то болваном и понимаю, что ошибся сам. Ты правильно сказал о чести и достоинстве стражника. Я забыл о них, стремясь сбросить тебя с пьедестала, доказать, что я лучше и сильнее. Прости, что болтал о тебе гадости и раздул личную обиду на весь участок. Мир?
Он протянул Нилу руку, и тот пожал ее.
— Мир. Я могу рассчитывать на твою помощь с «Врагами Воронов»?
— Конечно. Я напишу тебе имена всех, кто должен быть сегодня в патруле и где их найти, — Гийом развернулся к столу и подтянул к себе лист бумаги. Он успокоился и сосредоточился. — Но есть еще кое-что, о чем ты должен знать. У «Врагов Воронов» припрятано оружие, на северном складе, у реки. Если не заберем его, то получим не беспорядки, а настоящее кровопролитие. Я собирался сдать место начальнику стражи со дня на день: рассчитывал на капитанские нашивки. Тогда бы
