class="p1">— Аика! Прими это! Есть вещи, которые нельзя изменить! Это неподвластно никому! И глупость одна из них! Усвой уже все уроки, которые тебе сегодня преподала Долина! И этот тоже! — встряхнул меня за плечи Шидж.
Шидж развернул меня в своих руках. Теперь я стояла спиной к домику для испытаний.
— Не смотри! Нобу! Кио! — приказал он, и я увидела, как мощная фигура Нобу метнулась к обнимающим друг друга девочкам Рен и Юри, загораживая от них происходящее в домике.
Кио как-то мгновенно оказался около розовых лисичек, стоящих кучкой, и умудрился обнять всех четверых. Остальные были выше рангом и точно в этом не нуждались и, если хотели, могли бы отвернуться сами и не смотреть на гибель одной из нас. У меня сил отвернуться просто не было, и я благодарно уткнулась в плечо Шиджу.
Повеяло магией. Поднялся ураганный ветер, и я услышала сильный хлопок. Шидж крепче обнял меня.
А потом наступила тишина, в которой отчетливо были слышны лишь всхлипывания Юри и Рен. Шидж выпустил меня из кольца своих рук, и я обернулась.
На поляне испытательного домика не было.
Зато на месте домика стояла огромная фигура ёкая с длинной шеей.
«Да!», — кровожадно мелькнуло у меня в голове: «Из домика должен был выйти только один. И это была не Такэ!»
Микоси-нюдо уже был гигантский, с длинной, как у змеи, шеей, которая странно вырастала из стоящего на земле человеческого тела, и которую венчала маленькая человеческая головка. Мгновенно у меня в руках оказались сразу оба моих меча, и я с громким криком бросилась на ёкая.
Я прыгнула высоко, почти птицей взлетев к его голове, и отрубила ему в прыжке маленькую человеческую голову. Я сама и не поняла толком, как у меня это получилось, и как я всего одним быстрым движением перерубила эту длинную змеиную шею. Микоси-нюдо даже ни единого движения сделать не успел.
Но на этом я не остановилась, продолжая наносить удары по все еще стоящей огромной фигуре, вкладывая в каждый удар всю свою злость и ненависть. Наверное, это смотрелось дико. Маленькая лисичка напрыгивает на чудовищное безголовое тело, кроша его в винегрет. Но мне это нужно было. Я при этом еще и кричала, выплескивая свою боль.
Изрядно порубленная туша монстра все же завалилась на поляну, и только тогда я застыла над телом, наблюдая, как Долина забирает свою жертву, втягивая ее в землю. Вспомнилась известная песня моей юности, в которой были такие строки: «…Через час уже просто земля, Через два на ней цветы и трава, Через три она снова жива…». Тут цветы и трава появились, как только тело исчезло.
Так я и стояла на поляне, вся в темной, почти черной, крови, с обнаженными клинками, боясь обернуться назад и посмотреть в лица друзей и подруг. Кричать больше смысла не было. Я стояла и смотрела вперед, не видя перед собой ничего. Глупо! Как же все нелепо и глупо получилось! Виновата ли я в том, что Таке пошла на это испытание? Погибла ли маленькая лисичка из-за меня? Я не знала. Но вот сейчас отчетливо поняла, что мое появление принесло в Долину не только хорошее, но и смерть. Я спасла Рен, но погубила Таке.
— Аика! — послышался за моей спиной голос Рен, — Аика, пойдем домой!
И тогда я нашла в себе силы обернуться.
В огромных прозрачных глазах Рен стояли слезы, но не было и следа испуга. Она вдруг подошла еще ближе и обняла меня. Вот такую: всю в чужой крови, с обнаженными мечами, которые я так и продолжала крепко сжимать.
— Пойдем домой, Аика! — повторила Рен.
И я убрала клинки и обняла Рен в ответ. Я не виновата в смерти Таке. Точно так же виноватым себя может посчитать каждый из учителей. В праве ли я навязывать свою волю и свои желания другим? Нет! Каждый выбирает свою судьбу сам. И сам отвечает за последствия этого выбора. И Кио, и Шиджеру, и Нобу, наверное, могли бы вмешаться и спасти Таке, но они этого не сделали. А может быть и действительно не могли, но и отношение к произошедшему у них было философское: никто не посыпал голову пеплом, никто никого не обвинял.
Мы с Рен шли обнявшись, а дойдя до нашего домика разомкнули руки, и я поднялась в спальню переодеться и смыть с себя кровь ёкая. Очень хотелось побыть одной и пережить эту трагедию, но когда я спустилась на первый этаж за чаем, то обнаружила там и Юри, и Рен, и всех троих учителей. Баке крутился уже привычно у моих ног.
— Что чувствуешь? Дай угадаю? Судя по твоему личику — вину? Могу я узнать, а при чем тут, собственно, ты? — ехидно поинтересовался Кио при моем появлении в гостиной, — Это вообще-то мой провал!
Я заскрипела зубами. Он меня провоцировал! Вот сейчас я отчетливо это понимала. Во мне не было, как в других лисичках, преклонения перед его персоной. Я привыкла в своей прежней жизни не трепетать перед кем-то просто потому, что у него высокая должность. Сперва надо было понять, по заслугам ли он ее получил. Так и в этом мире я оценивала учителей по их собственным качествам. Другие лисички этого не делали. Я смотрела на Кио, понимая, что он прав. Это его провал, а не мой. И я сейчас должна была бы вспылить и наговорить ему гадостей, выплеснуть боль и раздражение.
Но я уже знала, что этого не нужно делать. Как раз благодаря Кио Сабуро и его урокам. И знала, что он и так это всё понимает. А мне нужно учиться терпению и выдержке. Мне их отчаянно не хватает. Поэтому я сцепила зубы и промолчала. Даже больше! Я повернулась к Кио, аккуратно отвесив ему положенный при приветствии поклон. Когда я распрямлялась, то поймала на себе довольный взгляд Кио.
— Она справится! — вдруг заявил он.
— Я бы еще подождал… — покачал головой Шидж.
— Кио прав. Она его терпеть не может, но сейчас усмирила и гнев, и ярость, и боль. Перед Владыкой Кицунэ и подавно справится. А дальше тянуть опасно. Владыка может при встрече надавить на нее сильнее. Каждый день приводит его в еще большее нетерпение. Предлагаю завтра отправляться в Замок! — сказал Нобу.
— Согласен, — кивнул Кио.
— Я иду к Владыке? — спокойно спросила я.
Еще несколько часов назад эта новость заставила бы меня волноваться, нервничать и говорить глупости. Но после произошедшего все казалось не таким уж и важным.
