—Есть в этом что-то сакральное,— философски заметил Людовико Моро.
—Сакральное?
—Завоевание без войны и кровопролития. Не каждый так может.
—Кровь будет.— возразил Антуан.— Посмотри на османскую державу. Хороший тому пример.
—Пусть так.— кивнул Сфорца.— Она будет. Но проливает ведь ее не он и не его люди и не его приказу. Злодеи творили это зло по воле своего сердца. Иоанн их не заставлял, не провоцировал и не подталкивал к этому. Просто султан ослаб, и они, как шакалы, набросились на него.
—Но если бы Иоанн туда не пришел…
—Если бы Папа не послал на Иоанна Фридриха, то они бы не посмели тронуть султана. Просто опасаясь расплаты. Так что если на этот вопрос смотреть с этой стороны, то виновен в этой крови покойный Сикст.
—Опять Папа,— скривился Карл.— Вам не надоело?
—Антуан прав.— возразил Моро.— Там, в Риме, произойдет что-то очень важное. И я хочу быть поближе. Брать свою долю последним — значит получить объедки.
—Не боишься, что Бурбоны или Трастамара у тебя Прованс заберут, пока ты гуляешь по Италии?
—Не рискнут.
—Думаешь?
—При такой близости Иоанна его торговые партнеры могут спать спокойно. Я уверен в том, что и Изабелла, и Анна прекрасно понимают последствия таких действий. Тем более, что король Руси теперь опасен не только армией, но и флотом. Что только все усугубляет.
—Ганза вряд ли охотно станет за него воевать.— возразил Карл.
—Ганза — да. Но я не о ней. Вы же слышали, что он свои корабли строит?
—Слышали. И что?
—Я подсуетился и в качестве подарка отправил ему немного добровольцев из Генуи. Сведущих в кораблях, и кое-что мне задолжавших. Они мне по старой дружбе поведали про эти его галеоны, на которых и служат. Намного крепче каракк, даже в шторма, намного лучше плывут и управляют, но главное — вооружение. Артиллерия! Оно не только сильное, но быстрое. Мои люди присутствовали во время боя одного галеона против группы каракк Ганзы у Риги. И видели, как он их раскидал играючи.
—Он один? У него всего один корабль?
—Уже заметно больше. Иоанн их строит по две штуки в год. Мог бы и больше, но ему не хватает моряков для экипажей. Он и на этих-то едва набирает людей.
—Да, я слышал об этом,— кивнул Антуан.— Его люди по всей Европе моряком опытных вербуют.
—Одна эскадра таких кораблей, вымпелов в пятнадцать сумеет совладать с флотом любой державы Средиземного моря. Изабелла это тоже знает. Анна же не станет рисковать в принципе, понимая, что король Руси может поддержать ее противника — Валуа. Чего в принципе достаточно, чтобы качнуть чашу весов. А уж если он пришлет несколько пехотных полков…
—Бискайский залив беспокойный,— чуть подумав возразил Карл.— Да и далеко флоту придется воевать от своих портов.
—Про прочность галеонов я сказал не просто так,— мягко улыбнулся Людовико.— Кроме того, галеоны Иоанна уже поставляют в Европу индийские товары. Что отлично их зарекомендовало. Многие ли совершают регулярные рейсы так далеко?
—А мне казалось, что они по Персидскому пути пришли.— хмыкнул Антуан.— Интересно.
—Нет,— покачал головой Моро.— Этот беспокойный человек не может сидеть спокойно. И теперь, получив Ганзу и ее запасы моряков, я думаю, что лет за десять-пятнадцать создаст сильнейший в Европе флот. С которым все будут вынуждены считаться. Ибо даже коалиции будут пасовать перед ним также, как сейчас бегут от его армии. Так что будьте уверены, ни Изабелла, ни Анна не пойдут на явную ссору с королем Руси. Они все это отлично знают. Даже больше скажу — Изабелла свою экспедицию собирается отправить на поиски нового пути в Индию. Того, которым корабли Иоанна пользуются. И ищет способа как-то договориться с ним, чтобы ее людей там не утопили.
—Ты точно идешь на Рим?— спросил после небольшой паузы Карл у Моро.
—На Рим? Боже упасти. Я иду с Иоанном к Риму. Чтобы посмотреть, что к чему и, если что, не прозевать пользу для своего дома и государства.
—А не боишься, что Иоанн станет Императором?
—Ты же сам сказал — это невозможно.
—А вдруг?
—Если вдруг случиться это чудо, то я приму его как стихийное бедствие. Или кто-то из вас в серьез намерен воевать с ним? Мне кажется примеров бесполезности этого уже предостаточно. В конце концов с ним можно договорится в отличие от того же Фридриха. А у покойного Максимилиана остро не хватало авторитета, хотя умен был… умен…
—Что-то мне все это начинает все меньше нравится.— произнес тихо Антуан.
—Отчего же?— усмехнулся его брат.— Еще совсем недавно ты веселился, глядя на происходящее.
—Мне что-то стало страшно. Это ведь… ведь весь старый мир рухнет.
—Моряки говорят, что самое безопасное место — в центре урагана,— философски заметил Людовико Моро.— Не знаю, как вы, я именно туда и собираюсь отправиться…
* * *
—Что же делать… что же делать…— тихо шептал Папа при молчании Курии. Изрядно, надо сказать, поредевшей. Многие кардиналы вдруг обрели какие-то неотложные дела где-то за пределами Рима и уехали.
Это выглядело так смешно…
Это выглядело так больно…
Никто из правителей не отзывался на призывы о помощи. Все или отказывали, или молчали. Только швейцарцы, с которыми Рим заключил договор, оставались верны. Корпоративная черта. Они никогда не предавали нанимателя, пока тот платил. Просто потому, что потом никто не наймет их детей и внуков.
А Папа платил…
О!
Рим вкладывался в этих юнцов по полной программе. Ведь основные массы ветеранов уже сгорели в войнах против Иоанна. Огромное количество доспехов и оружия осталось там — на полях сражений. И новые баталии не отличались особенно ладным снаряжением. Даже несмотря на то, что здесь стояли и те, кого тщательно готовили для похода на восток. Но ведь были не только они…
—Изабелла так и не ответила…— также тихо, как и Папа произнес один из кардиналов.— Но до меня дошли слухи, что они там все решили заключить перемирие. На время. И выставить свои войска.
—Я так понимаю не нам на помощь?
—Разумеется. Наоборот.
—Это катастрофа… столько войск… вся Европа против нас. Даже король Англии отправил свои корабли…
—Я бы не стал говорить так мрачно. Большинство идут с Иоанном в надежде урвать свой кусок. Именно против нас они не настроены. Разве что чехи, поляки и литовцы. Они Казимира нам не простили. Но их боль легко можно унять, просто дав им золота. Там не такая уж и обида. Скорее престиж семьи пострадал.
—И что это меняет?
—Нам нужно попытаться остановить Иоанна.— произнес этот же кардинал.— Не разбить. Не уничтожить. Просто остановить. На каком-нибудь препятствии. Показав им, что он не всесильный. И пойти с ним на переговоры.
