это. Это было мое решение с самого начала, по крайней мере, я бы выбрала именно его, если бы мне предоставили выбор. Ясно? Все, что для меня важно, — это то, что ты в безопасности и счастлив.
Кассио грустно улыбается, его глаза говорят о том, что он не совсем убежден. Затем нас прерывает легкий стук в дверь. Мы оба поворачиваемся, чтобы посмотреть, и видим, что в дверном проеме стоит Нико.
— Часы посещения закончились, — поддразнивает он. — Твое время вышло.
— Я и не знал, что у меня есть время. — Ворчит Кассио.
Я сжимаю его руку, молча давая ему понять, как много значит то, что он пришел навестить меня, хотя я уверена, что ему обеспечен ад от отца. В глазах моего отца близнецы ничего не делают правильно, поэтому каждый раз, когда мне удается их увидеть, я считаю, что мне повезло.
Нико похлопывает Касса по плечу, когда тот уходит. Затем мой старший брат тихо закрывает за собой дверь.
— Почему? — Спрашивает он просто. Потому что только Нико знает, что я решила переспать с Петром. Дважды.
Я качаю головой и тяжело сглатываю, опустив глаза в пол.
— Он предлагает мне маленький проблеск того, каково это — быть свободной? — Предлагаю я, потому что не могу придумать лучшего объяснения.
Нико тяжело вздыхает, вытирая лицо руками, а затем зачесывает пальцами волосы.
— Он недостаточно хорош для тебя, — откровенно заявляет он.
Я внимательно изучаю брата.
— Пока не знаю, как, но я найду способ расторгнуть этот нелепый контракт до того, как он закончится браком, — спокойно заявляет он.
— Нико, — предупреждаю я, мой голос звучит более по-матерински, чем я предполагала.
— Не пытайся со мной спорить, — заявляет он, его голос становится все более властным. — Он никчемный кусок дерьма, который слишком много раз все проваливал.
— Нико! — Я задыхаюсь, мой гнев нарастает. — Не говори ничего подобного. Я сама поставила себя в такое положение, и сама буду разбираться с последствиями. На этот раз твоя задача — убраться восвояси.
— К черту. Я устал позволять маленькому принцу Велесу играть в свои игры разума. Он притащил тебя в Нью-Йорк и использовал все возможные уловки, а потом вернул тебя домой разбитую. По крайней мере, я должен поступить с ним так же.
— Нико, прекрати, — требую я, мой тон стал более решительным. — Я знаю, что у тебя хорошие намерения и что твое сердце находится в правильном месте. Но это мое решение, и я не хочу, чтобы ты что-то делал.
— Это то, что ты сказала в прошлый раз, и посмотри, к чему это привело.
— А в прошлый раз, когда ты что-то сделал, меня отправили в Нью-Йорк, — огрызаюсь я.
Я не хочу признавать, что прямым следствием его действий стало то, что Петр засунул свой член мне в глотку. Это определенно вывело бы его из равновесия. Но на этот раз Нико должен меня услышать. Он уже доказал, что прислушиваться к его желаниям — не самое лучшее решение.
Нико замолкает, его челюсть захлопывается, и по мере того, как между нами нарастает напряжение, он испускает тяжелый вздох. Отпустив голову, мой старший брат демонстрирует редкий проблеск раскаяния.
— Мне жаль, Скаут. Я знаю, что это твоя жизнь. Мне просто чертовски не нравится, что ты оказалась в таком положении. Бремя, которое отец взвалил на тебя — это неправильно.
Если бы Нико только знал. Но на самом деле, несмотря на то, что я была вынуждена заключить соглашение с Петром, все уже не так однозначно. Потому что, несмотря на всю боль и смятение, я влюбилась в него. Если только отец за это время полностью не разрушит наши шансы на счастье.
Никогда не думала, что услышу от себя слова о том, что готова выйти замуж за человека, которому была обещана против своей воли. Но теперь, когда я знаю Петра, мне трудно ненавидеть свое будущее.
Не после нашего ночного разговора.
Наши отношения можно назвать нетрадиционными, романтикой, возникшей по необходимости. Но, по правде говоря, у меня есть надежда, что мы с Петром можем быть счастливы вместе. Если только мы сможем дойти до алтаря.
29
ПЕТР
— Он был в апоплексическом ударе, — восторгается моя мама, когда мы едем с частного аэродрома в дом Маркетти. — Я думала, что у дона Лоренцо случится инсульт прямо во время телефонного разговора. Я и сама не смогла бы спланировать это лучше.
— Ты и спланировала, — прорычал я, глядя в тонированное окно машины и пытаясь сдержать свой пыл. За последнюю неделю мой гнев только усилился — с тех пор как я предал Сильвию и оставил ее в руках жестокого отца.
— Глупости. Я сказала тебе, чтобы ты выполнил свою работу, но я и представить себе не могла, что ты можешь быть настолько эффективным. Ты заставил его потребовать этой встречи за такое короткое время, должна признать, я впечатлена. Ты действительно на высоте.
В ее тоне звучит одобрение, от которого у меня сводит желудок. Но я прикусываю язык и молча выхожу из себя, когда мы въезжаем на длинную подъездную дорожку, ведущую к дому Маркетти. Под шинами внедорожника хрустит гравий. Затем наш водитель останавливается.
По правде говоря, я с ужасом жду сегодняшнего вечера. Это будет первая встреча с Сильвией после нашего последнего свидания, и я понятия не имею, в каком положении мы находимся. Она не отвечает на мои звонки и сообщения. Я даже не видел ее в колледже, поэтому уверен, что дон Лоренцо держит ее под замком.
Мне не следовало доводить его до того, указывая, на то, чтобы он заставил ее надеть пояс целомудрия. Боюсь, это могло натолкнуть его на мысль спрятать ее, как принцессу, в каком-нибудь гребаном замке, охраняемом драконом. Лучше бы он больше не прикасался к ней.
Если я увижу хоть один синяк, то на этот раз я действительно потеряю голову. Неважно, что скажет Сильвия.
Мама принимает руку водителя и выходит из машины в своей фирменной юбке-карандаше, затем расправляет ее, чтобы выпустить меня. Собравшись с силами, я следую за ней, и мы вместе, как одна команда, подходим к входной двери. Хотя я уже не уверен, что это так. Внутреннее смятение из-за того, что я сделал с Сильвией, заставляет меня сомневаться во всем, что касается моей верности и того, что она влечет за собой.
Дворецкий приветствует нас, открывая дверь с той же вежливостью, которую он демонстрировал в прошлом. Он
