твои иглы мне до лампочки. А на большее ты не способен. Я тебя сейчас заключу в воздушный кокон и либо оставлю свободной голову и буду бить тебя ей об раковину, или тот же вариант, но все сделаешь сам.
— Тебя найдут, от камер не спрятаться.
— Найдут? Вряд ли, -гадко улыбнулся он, — ты же не думаешь, что это мое настоящее лицо?
— Морок? — предположил я.
— Ты тупой? Камеры видят реальность и морок на них не действует. Для того, чтобы их обмануть, надо быть архимагом. Тут иной принцип. Но тебе до этого нет дела. Кстати, я надеюсь, твой спрятанный телефон все пишет? Мне еще перед работодателем отчитываться о проделанной работе. Понимаю, что улика, но мне плевать, а им интересно посмотреть, как ты будешь страдать. Я повторю вопрос, что ты решил?
— Сам всё сделаю, -прохрипел я внезапно пересохшим горлом. В голове я лихорадочно просчитывал варианты. Через его щит мне не пробиться — иглу он мне даст только одну. Полезу к поясу, сразу спалит и спеленает так, что пошевелиться не смогу. То есть, мне, чтобы его достать, надо пробить воздушный кокон, которым он меня окутает и возможный щит, который, опять-таки возможно окутывает его. Задача, не решаемая в моем текущем состоянии. Черт, и где эта Алгомская с ее «своих не бросаем»?! Ладно, будем работать с тем, что есть.
Предположим, я загоню иглу себе в сердце — на самом деле задача, чтобы при этом выжить, очень сложная, но если простимулировать точку Лао Гун на руке, это заставит сердце биться реже. И тогда даже уколов его, я сильно ему не наврежу. Легкий укол в руку он даже не заметит. Но это даст мне отсрочку буквально в секунд десять, не больше, а потом сокращение — и игла просто порвет сердечную мышцу.
И за эти десять секунд я его должен убедить, что мертв. И как он будет это проверять? Да просто возьмет и перекроет мне кислород в коконе. Живой бы из него с легкостью выбрался — кокон работает только на неподвижном человеке. Но если я двинусь, то состоится второй вариант — и моя голова встретится с раковиной, а этой встречи я точно не переживу. Думай, думай!
Так, а если не втыкать, а только изобразить действие. Удар в сторону сердца — и игла, проскальзывая, остается в руке. После этого начинаю дергаться будто в судорогах, кататься по полу, кокон спадает.Игла при этом будет острием наружу, даже хватку не придется менять, хотя, в процессе можно и из пояса успеть достать, потом бросок с эфиром, и все. Так его щит я точно пробью. Хорошо, похоже на план. Так и буду действовать, тем более, что у меня выбора нет.
— Готов? —спрашивает он, и меня окутывает прозрачная пленка. Руки свободны. На пол падает игла, вытащенная из перчатки. —Дернешься, и умрешь в муках, — тут же сообщает он, отходя от меня на пару шагов, становясь так, чтобы хорошо видеть, что я буду делать, но при этом делая мою предполагаемую атаку максимально неудобной. Встаю, держась рукой за стену, о нее же и оттолкнусь потом.
Глубокий вдох, выдох. Молитва богиням Веронике и Виктории, проклятья в сторону Хранителя и его сестры. Все, решение принято, короткий замах, вспышка эфира — и я падаю на пол, реалистично треснувшись головой. Можно было это проделать и сидя, но мне нужно было движение. Отталкиваюсь от стены, катаясь по полу и дергаясь в судорогах. Глаза закрыты, запах паленой одежды — пришлось потратить эфир, чтобы было реалистично. Чувствую, что кокон больше не давит, затихаю, смотрю вверх, не моргая, не дышу, не шевелюсь. Он осторожен, сначала просто пинок по ногам. Склоняется надо мной, вижу его лицо. Идиот и явно не профессионал. Я точно переоценил его возможности. Мои губы невольно дергаются в улыбке. Он заметил, пытается отшатнуться, но раздаётся едва слышный щелчок, игла точно входит в цель, пробивая глаз и входя в мозг.
Без звука валится со мной рядом, исполняя телом тот же танец, что недавно исполнял я. Вот только он дергается по-настоящему, в отличии от меня. Ощутимо запахло горелым мясом. Похоже, я слишком много влил в иглу огненного эфира.
— Всем стоять, не двигаться! Тайный Сыск.
В туалет врываются оперативники и здесь тут же становится тесно.
— Ну что, малыш, я же тебе говорила, что мы своих не бросаем, -ко мне приблизилась Алгомская.
— Да пошла ты нахрен — и свои твои тоже! Не приближайся ко мне, сука бешеная! Я все сделал сам, и доказательство того, что вы ни черта не сделали, чтобы предотвратить покушение, о котором, как я понимаю, знали заранее, у меня тоже есть! Я подам официальную жалобу на вашу работу.
— Какой ты грозный, так бы и затискала, -улыбнулась она, абсолютно не впечатленная моими угрозами. —Мы все видели и держали на контроле, и поверь, вмешались бы, если бы что-то пошло не так. Но ты молодец, -она протянула руку, чтобы потрепать меня по волосам.
Этот жест просто взбесил меня, и я, грубо ударив ее по руке, пошел прочь, бесцеремонно расталкивая оперативников, что столпились в туалете.
— Мы еще не закончили, князь, -донесся до меня ее голос.
— Дальнейшее общение с вами будет только в присутствии адвоката рода Мышкиных. Доказательства моей невиновности у меня в кармане, так же, как и доказательства вашей некомпетентности. Удачи вам и все такое. Век бы вас всех не видеть.
С наслаждением хлопнув дверью так, что со стен посыпалась штукатурка, я вышел наружу и пошел в класс за вещами. Теперь я в эту школу вернусь только на экзамены и буду находиться в ней только с вооруженной охраной. И пусть только попробуют мне возразить. Задолбало все, хочу напиться и, пожалуй, я так и сделаю сегодня!..
Глава 27
Домой я вернулся в бешенстве. Нарычал на охрану, что спокойно отсиживалась в машине, когда меня убивали. Да, умом я понимал, что сделать они ничего не могли, но легче от этого не становилось.
Пересмотрев запись и удовлетворенно кивнув, я понял, что с идиотами будет покончено. Доказательство сговора у меня есть, и под суд теперь пойдут не только детишки, но и их родители, заказавшие убийство. Только ради этого стоило рискнуть свой шкурой.
А еще Алгомская эта. Тварь, сука, ненавижу!!! Все видела, все знала и ждала. Как
