что мы готовим ядовитый газ для теракта.
Энни ничего не ответила, зато под бок внезапно подвернулся Оуэн с просьбами рассказать об этом случае побольше. Йовану было совершенно не до выдумывания подробных историй, поэтому он только рассеянно пробормотал в ответ что-то неопределённое.
Вдова крепко стиснула подрагивающими пальцами плечи девочки, прижимая её к себе.
— Дальше я справлюсь, — проговорила она. — Чем меньше рядом народу, тем быстрее Энни успокоится.
— А я, а я? — обиженно заныл Оуэн. — Я так давно не играл с Энни! Мне тоже нельзя?
Вдова растерянно взглянула на Гая, который легонько придерживал рвущегося вперёд мальчика. Тот пожал плечами.
— Ну ладно, — решилась старушка. — Только будь потише. Твоей сестре сейчас нездоровится.
Отпустив Оуэна, Гисборн поспешил обратно к комнате Марион. Йован последовал за ним.
Колдунья почему-то сидела на полу, нервно теребя свою простыню-платье. Включив свет, Йован заметил, что она не бесцельно слезла с кресла: на потемневшем от старости паркете были выцарапаны странные символы.
— Мне очень жаль! — воскликнула нежить. — Я не знала, что дети так близко, иначе старалась бы не шуметь.
— Ничего страшного, — ответил Гисборн, внимательно осматривая надписи. — Главное, чтобы заклинание действовало в полную силу. Ты закончила?
— Почти.
Марион взяла нож, лежавший у неё на коленях, и вслепую выцарапала им ещё несколько символов.
— Да что происходит-то? Не хотите рассказать? — возмутился Йован.
Нежить повернула голову на звук его голоса и немного смущённо произнесла:
— Ты назвал меня доброй и красивой женщиной… Спасибо.
— Ой, не стоит благодарности, — пробормотал он, невольно морщась при взгляде на колдунью. По сравнению с днём воскрешения она выглядела намного хуже: мясо начало разлагаться и чернеть, кое-где свисало клоками.
«Ну, может ты и не так уж прекрасна, но, по крайней мере, не займёшь последнее место в конкурсе красоты среди нежити. Ведь есть ещё Уилл Скарлет», — подумал он, стараясь пореже вдыхать неприятный запах гнили.
Тем временем Марион завершила своё заклинание.
— Всё готово.
— Отлично, — сказал Гай. — Теперь можно говорить без опасений.
— Так говори скорее, — поторопил его Йован.
Гисборн на всякий случай закрыл дверь, прежде чем начать рассказывать о том, что здесь делалось.
— Это ещё одни защитные чары, которые должны укрыть комнату от посторонних глаз и ушей. Теперь никто не узнает о том, что в ней происходит.
— Уверен? — с сомнением спросил Йован. — Может, и с этим заклятием можно будет справиться?
Марион раздражённо мотнула головой.
— Моё первое заклятие действует превосходно! Я очень сомневаюсь, что кто-то мог его обмануть, да ещё так, чтобы я ничего не заметила. Если кто-то и вправду следит за нами, значит он входит в число тех, кому разрешено входить в дом.
— А это я, ты, вдова и дети, — сказал Гай. — Больше ни один человек не может переступить порог.
— И ещё животные, — добавила колдунья, снова поворачиваясь к Йовану. — Так ты предполагаешь, что ваша крыса на самом деле является человеком?
— Почти уверен, — кивнул тот. — Это можно как-то определить?
— Я не знаю таких способов. Честно говоря, мне мало верится в то, что в деревне может скрываться бессмертный. Победить смерть способны только могущественные колдуны, которых в мире не так уж много, а решаются этим воспользоваться лишь единицы.
— Не сказать, что Робин такой уж могущественный, но тем не менее, у него получилось, — заметил Йован.
Марион покачала головой.
— На самом деле, его сила очень велика. Но Робину не достаёт знаний, поэтому он и не сумел достичь больших вершин.
— Скольких бессмертных ты знаешь?
Колдунья задумалась. Криво слепленные друг с другом куски мяса на её лице двинулись, будто она пыталась нахмурить отсутствующие брови.
— Я никогда не встречала таких колдунов и лишь слышала рассказы о них, по большей части превратившиеся в легенды и искажённые народом. Великий чародей Мерлин… Кощей Бессмертный… Сфено и Эвриала… Больше я никого не припоминаю. Но все они настолько могущественны, что им бессмысленно было бы скрываться так долго, действуя исподтишка. Нет колдуна, который жил бы несколько сотен лет и не накопил достаточно знаний, чтобы стать почти непобедимым.
— Кроме Робина, — вставил Йован. — Он сидит взаперти и за семьсот лет так и не узнал ничего нового. Наш колдун, судя по всему, тоже никуда не высовывается.
— Не могу представить, зачем человеку проживать вечность вдали от мира, — вздохнула Марион. Она упорно не хотела соглашаться с этой теорией.
Гай, за долгое время не произнёсший ни слова, вдруг вмешался.
— Тебе кажется невероятным то, что бессмертный действительно существует, но я в этом более чем уверен. Его действия пугающи и непонятны… Почему он заставил всех жителей забыть название деревни? Я уверен, что уже на протяжении многих веков никто…
— Постой, постой! — взволнованно перебила Марион. — Деревня… Как же… — она сосредоточенно опустила голову, пытаясь вспомнить. — Не может быть… Я тоже его забыла!
— Видишь! — воскликнул Гай. — Колдун существует и, более того, он достаточно силён, чтобы подобраться к тебе, оставшись незамеченным!
Йован почувствовал, что ему становится страшно. Даже Марион с её внушительной колдовской мощью оказалась неспособной противостоять такому врагу. А ведь она была самым главным, если не единственным, их козырем! Однако стремление колдуна поскорее сжить её со света говорило о том, что она всё-таки может с ним бороться.
Сейчас важно было понять, чего хочет этот человек, так отчаянно пытаясь помешать пасть заклятию, отделяющему деревню от остального мира.
— Он прячется! — вдруг прошептала Марион. — Прячется от более могущественного врага. Я помню, матушка рассказывала мне о магических картах, по которым можно отыскать человека в любом месте, даже в самом захудалом посёлке. Но чтобы отобразиться на карте, место должно иметь название. Безымянную деревню такая карта не покажет.
— Интересно, — Йован задумчиво почесал затылок. — А если мы сейчас дадим ему название, то Мерлин или Кощей, или кто там ищет нашего колдуна, сможет его обнаружить?
Нежить кивнула.
— По идее, должно быть так.
— Ну, значит, конкурс на лучшее название объявляется открытым! Предлагаю…
Мысли вдруг словно остановились. На него нашло скверное ощущение, которое было родом из кошмарных снов, когда он при всём желании не мог сделать ни шага в сторону с пути несущейся машины.
— Что за чёрт? — испугался он, растерянно переводя взгляд от Марион к Гаю. Те выглядели сосредоточенно и мрачно.
— Не выходит, — констатировал Гисборн.
Йовану захотелось как следует стукнуться головой о стену. Чувствовать, что собственный разум может подвести его по указке какого-то непонятного колдуна, было просто отвратительно. Он несколько раз глубоко вздохнул, стараясь не дать себе запаниковать.
— Так, ладно. Не позволяйте страху взять над вами верх, — сказал он, хотя остальные двое были спокойны, хоть
