своим стопам? Это же издевательство над её психикой! Оленёнок совсем не предназначена для такой работы. Она ласковая, милая, преданная… Но совершенно не чувствует людей. В юриспруденции это очень важно. Этот козёл, её отец, хотел пропихнуть малышку в прокуратуру только ради себя.
Как можно быть таким жестоким? По отношению к собственному ребёнку! Вот если бы у меня был ребёнок, я бы…
Твою ж мать! Я что, серьёзно сейчас о детях задумался?!
— Привет, сын! — моргаю, поворачивая голову в сторону вошедшего брата, который уже здоровается с Ником. — Андрей, — он кивает и мне тоже, а потом приглядывается к третьей гостье.
Сперва смотрит с недоумением, а потом прищуривается.
Олеся встаёт и протягивает Василию руку:
— Олеся Лугина, — однако же, мужества ей не занимать. — Приятно познакомиться.
Старший брат застывает в полном шоке…
— Та самая Лугина? — переспрашивает, садясь за стол.
— Да. Это моего отца вы пытаетесь засадить в тюрьму, — Леся тоже садится.
— Какого хрена вы её привели? Это что, розыгрыш какой-то? Шутка?
— А вы не знали? — Леся складывает руки на груди. — Как эти двое заполучили нужные документы? — она надувает губы, испепеляя нас с Никитой взглядом. — Они хранились у моего отца на даче. Там отдыхала я. Теперь сложите два плюс один.
— Твою ж мать… — у брата ползут брови на лоб. — Вы охренели? — он обращается к нам с Ником, и мы опускаем взгляды. Неприятно, конечно, что он узнал подробности вот так… Но когда-нибудь это всё равно бы вскрылось. — Господи, Андрей! — он обращается ко мне. — Ладно Ник! Он всегда был без башни, но, неужели, ты… тоже в этом участвовал?
Сцепляю зубы крепче и медленно киваю.
Брат прикрывает глаза. Всю жизнь он был таким. Кристально честным. Прямо до скрежета в зубах. Всегда учил меня говорить правду. Даже когда она не во благо. Ещё и поэтому меня так раздирало желание, чтобы Лугин старший во что бы-то ни стало получил по заслугам!
— Приношу извинения от лица нашей семьи, — брат печально качает головой, обращаясь к Олесе. — Я не думал, что моя ситуация заставит этих двоих пойти на такие меры…
Олеся вся подаётся вперёд. Она смотрит на моего брата так внимательно, так пронзительно… Смотрит и молчит. Я будто физически чувствую, как работают шестерёнки в её голове. Ну же, детка. Ты же не дурочка. Раскрой глаза! Этот человек невиновен!
Вася продолжает говорит ещё и ещё… И с каждым своим словом всё ярче контрастирует с тем образом, который, я уверен, уже успел выстроить в голове Оленёнка её отец.
Олеся какое-то время слушает его молча, а потом по её щеке бежит одинокая слезинка.
— Милая девушка, почему вы плачете? — спрашивает Вася.
— Я… — Олеся прячет лицо в ладонях. — Чёрт возьми… — она всхлипывает, а потом вытирает щёки пальчиками и снова смотрит на брата. — Я уже не знаю, что мне думать… Прошу, расскажите, как было дело? Вы кажетесь честным человеком. Мне… правда, очень важно знать!
— Хорошо, — брат кивает.
Собирается с мыслями, а потом быстро рассказывает свою историю… А пока он делает это, я сам вспоминаю, как это было…
Примерно полтора года назад к нему впервые пришли люди из строительной компании Лугиной-старшей. Они убеждали Васю продать им землю, которая была нужна для проекта крупного торгового центра. Мой брат отказал сразу, но люди Лугиных не оставляли его в покое. В итоге они опустились до угроз, но брат всё не верил, что их притворят в жизнь… Не верил до тех пор, пока однажды у него не нашли наркотики. Конечно, они были подброшены, но на суде появился свидетель, который утверждал, что видел, как Вася покупал их с целью сбыта. Удивительно, но мне удалось найти брешь в показаниях этого свидетеля. Оказалось, что в указанное время он находился в совершенно ином месте… Я смог разоблачить ложные показания, и дело уже было почти выиграно, как вдруг судья вынес обвинительный приговор!
Пока шёл суд, я не знал, что наш судья напрямую связан с компанией застройщика. Выяснил это только после того, как всё закончилось обвинительным вердиктом. И вот с тех пор я не мог жить нормальной жизнью, пока не выяснил всё, что нужно было, чтобы расквитаться с Лугиными. Вот только я никак не думал, что… влюблюсь в единственную дочь врага моей семьи.
Когда брат затихает, Олеся смотрит в стену над его головой каким-то странным расфокусированным взглядом…
— Спасибо, — наконец, выдавливает она. — Я вам верю…
Мы с Ником не можем сдержать улыбки. Наконец-то она поверила! Хочу было взять Лесю за руку, но она тут же отдёргивает её и встаёт.
— Я вижу, что вы — честный человек, — Леся по-прежнему обращается только к Васе. — Очень жаль, что про остальных членов вашей семьи я не могу сказать того же…
Ещё одна слезинка бежит по милой щёчке, а у меня внутри что-то ухает вниз брошенным в бездну камнем. Кажется, это моё сердце. Видимо, ему, всё же, суждено разбиться.
Глава 68
Олеся
Спустя три дня
— Ты точно в порядке, Лесь? — Лера садится на диван в гостиной, держа в руке пузатый бокал вина. — Уверена, что готова в этому?
— К встрече с отцом? — пожимаю плечами. — Нет, не готова. Я, вообще, ко всей этой хрени не была готова, но… жизнь распорядилась иначе.
Перед глазами в очередной раз проносится сцена, которая случилась при выходе из СИЗО, после встречи с Василием Кравцовым… Никита, Андрей, их страстные признаний… Быстро моргаю, чтобы побороть воспоминания. И отчего до сих пор так жжёт сердце? Я, ведь, приняла решение. И должна его держаться.
— Мама не объявлялась? — участливо спрашивает Лера.
— Нет, — мотаю головой. — Мне кажется, она уже давно не в стране. Поверить не могу, что она меня бросила…
— Думаю, она просто побоялась тоже оказаться за решёткой… — вздыхает подруга, кладя голову на спинку дивана.
Вчера я, наконец, нашла в себе силы прибраться в квартире. Даже не знаю, что теперь с ней будет.
