чушь. Как ты вообще собираешься это провернуть?
— Об этом не беспокойся. Мне просто нужно немного времени.
— А до этого? — спросила я.
— Я не могу просить тебя остаться, не так ли? — сказал он неуверенно.
В его глазах таилась искорка надежды, и от осознания того, что сейчас я у него её отниму, мне стало плохо. Слезы навернулись у меня на глаза, и я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Я знала, что, если останусь, это только ещё больше все усложнит, но от этого уходить было ничуть не легче.
— Мне нужно идти, — сказала я, мой голос был едва громче шепота.
— Могу я хотя бы подвезти тебя? Пожалуйста? — спросил он.
— Да, — тихо сказал я.
В душе я была рада провести с ним больше времени.
Пока я одевалась, комната казалась тяжелой от груза наших невысказанных чувств. Тишина была оглушительной, наполненной всем тем, что мы не могли заставить себя сказать.
Мне не хотелось уходить.
Одевшись, я спустилась к Айзеку.
— Спасибо, — сказала я, и мой голос застрял у меня в горле. — За всё.
Мы молча шли к его машине, никто не знал, что и сказать.
Пока он вел машину, я не могла удержаться и украдкой поглядывала на него, запоминая каждую черточку его лица, каждый изгиб губ.
После мучительной трехчасовой езды, мы добрались до места назначения, он повернулся, чтобы посмотреть на меня, и его глаза наполнились смесью печали и любви.
— Кристал, посиди в машине. Я пойду возьму для тебя номер и попрошу, чтобы пришли взять твои вещи.
Молча кивнув, я стала наблюдать как Айзек теряется в толпе людей.
Вскоре он вернулся вместе с носильщиком. Мы поднялись на десятый этаж, и мне протянули ключи.
— Если можно, я быстро дам вам информацию, так надо по кодексу, — сказал носильщик. — В вашем распоряжении собственная мини-кухня, обеденный уголок и комната отдыха. Здесь также есть бассейн на крыше с видом на набережную, фитнес-центр, мини гольф и коворкинг-пространство. Ваши окна смотрят на The Battery — прибрежного оазиса с многолетними садами. Нью-Йоркская фондовая биржа, Уолл-стрит и Всемирный торговый центр One World Trade Center также находятся в нескольких минутах ходьбы от отеля. Советуем использовать приложение Sender. Всё, что вам нужно в одном клике. И не надо куда-то звонить или идти. Стойка регистрации работает круглосуточно и без выходных. Опять-таки лучше использовать приложение. На этом всё.
Айзек расплатился с мужчиной, и мы остались одни.
— Я всё верну. Мн-
— Не глупи, Кристал. Это ничто.
— Но мне не удобно.
Он упёрся об косяк двери и устремил свой пристальный взор на меня. Его холодные, голубые глаза казалось смотрели сквозь меня.
— Кристал, считай это плата за моральный ущерб, — Он засунул руку в карман и достал пластиковую карточку протянул её мне. — Возьми.
— Нет уж, мне ничего от тебя не надо.
Он раздраженно вздохнул и, положив руку мне на талию, притянул к себе. Айзек всунул карту в мой задний карман, попутно ударяя меня по попе. Я ахнула.
— Пусть будет, хотя бы на всякий случай. Не спорь. Хотя бы не сейчас, — его голос был тихий и хриплый. — Я бы хотел, чтобы все было по-другому.
Я протянула руку и коснулась его щеки, ощутив тепло его кожи кончиками пальцев.
— Я тоже, — прошептала я.
Тяжесть нашей предстоящей разлуки тяжело повисла в воздухе. Это был момент, наполненный противоречивыми эмоциями: грустью и желанием, тоской и принятием. Не говоря ни слова, он притянул меня в свои объятия, и я растаяла на его сильной груди.
Его губы нашли мои в яростном и страстном поцелуе, словно Айзек пытался передать все чувства, которые мы не могли выразить словами. Это была смесь глубокой любви и боли, отчаянная попытка удержать друг друга еще хотя бы на несколько драгоценных мгновений.
Его вкус был одновременно знакомым и вызывающим привыкание, и я обнаружила, что теряюсь в ощущении его прикосновений. Его руки блуждали по моему телу, запоминая каждый изгиб и каждый сантиметр моей кожи, возможно, в последний раз.
Я почувствовала, как слеза скатилась с моих глаз, когда я углубила наш поцелуй, осознавая горько-сладкую реальность нашей ситуации.
Но в тот момент были только мы. Ничто другое не имело значения — ни прошлое, ни будущее. Это были только мы двое, вплетенные в танец любви и боли.
Но слишком скоро поцелую пришлось прерваться. Айзек отстранился, его глаза встретились с моими, как будто он пытался запечатлеть в памяти каждую деталь.
— Я позвоню тебе и скажу, когда всё будет готово, — сказал он, смахивая слезу с моей щеки.
Во мне не нашлось сил заговорить, поэтому я лишь покачала головой в знак согласия.
Уходя, Айзек обернулся, чтобы посмотреть на меня. Наши глаза встретились, и я помахала рукой, грустно улыбаясь.
* * *
Прошел месяц с тех пор как он ушёл, но мне кажется, что прошла вечность. Каждый день кажется борьбой, постоянным сражением за то, чтобы держать себя в руках и продолжать двигаться вперед без него рядом.
Я скучаю по нему так сильно, что сердце сжимается при одной мысли о нём. В моей груди есть боль, которая никуда не денется, пустота, которую невозможно заполнить. Хуже всего по ночам, когда я лежу в постели, не в силах заснуть, тоскуя по его прикосновениям, его теплу, его присутствию.
Куда бы я не пошла, я ищу его везде, надеясь мельком увидеть его, снова услышать его голос. Но я понимала, что сделала правильный выбор, решая двигаться вперёд.
У меня была работа, и скоро я переезжала в новую квартиру, как оказалось за ту, Айзек заплатил за месяц вперед. Иногда я просыпалась, и мне казалось, что Айзек был сном. Но боль была слишком реальная.
Я думала, что смогу быть сильной, что смогу справиться с его отсутствием, но я ошибалась. Чувствуя себя такой потерянной без него, как корабль, дрейфующий по морю, без чувства направления или цели, я порой
