Там нас встретил Шеф вместе с вызволенными из кутузки Барнаула бойцами.
Я спустился по трапу в сопровождении Софии.
Шеф стоял, прислонившись к здоровенному колесу военного грузовика и курил.
София, завидев его, резко увеличила шаг и демонстративно прошла мимо, не удостоив даже взглядом.
— Привет, куколка! — Шеф в шутливом приветствии приподнял кепку за козырёк. — Ух, какая сердитая!
— Ты хотел нас пристрелить и свалить в закат, помнишь? — напомнил я. — Такое сложно простить.
— А она сдала меня ментам, — пожал плечами Шеф. — Я думал — мы квиты. Ладно, кто прошлое помянет, тому глаз вон.
Детский сад, ей-богу!
Меньше всего мне хотелось разводить этих двух по разным углам и следить, чтобы не рвануло от перенапряжения. Но, видимо, пока придётся побыть нянькой…
— Просто постарайся держаться от неё подальше.
— Да она и сама хорошо справляется, — хохотнул Шеф.
Мы перегрузили оборудование в два транспорта и двинулись во владения Дома Басмановых-Астафьевых, расположенных на берегу озера Убсу-Нур.
Никогда прежде не бывал в Монголии, или Монгольской губернии, как тут принято говорить. И это зрелище впечатляло — по вольной степи гулял ветер, пригибая волнами высокую желтоватую траву, вдали белоснежными шапками сверкали горные вершины, искрилось озёрная гладь. Чудесное, завораживающее место!
Вскоре мы пересекли магнитку, затем повернули и дальше уже двигались вдоль неё, пока не миновали информационно табло, обозначавшее, что мы на территории Дома.
Мимо нас промчался набиравший скорость поезд, состоявший из двух десятков грузовых вагонов.
Мы приближались к озеру Убсу-Нур. Уже виднелись многочисленные постройки на берегу — в основном ангары и малоэтажные здания, обрамлявшие одну массивную бетонную конструкцию, напоминавшую перевёрнутую чашу.
Магнитная дорога, параллельно которой мы двигались, вскоре уперлась в развилку, потом ещё в одну и последнюю версту наши транспорты уже двигались вдоль локомотивов, верениц грузовых вагонов, ветки с поездами обслуживания.
Наконец наши транспорты уперлись в массивный КПП. Я уж думал, что придётся проходить идентификацию личности, звонить в колокольчики, но нас пропустили.
Несколько минут езды и мы остановились на большой открытой площади, расположенной рядом с бетонной чашей. Одна из веток магнитки заходила прямо неё через открытые ворота.
Нас встретила небольшая делегация во главе с невысоким человеком средних лет. На его выдающимся носе красовались очки в дорогой оправе, такой же дорогой костюм-тройка, начищенные до блеска туфли. Но он постоянно поправлял то пиджак, до одергивал жилетку, словно наряд был ему непривычен.
Остальные были одеты куда проще.
— Ваша светлость! — воскликнул глава делегации. — Рад приветствовать вас на станции Песчаная! Позвольте представиться — барон Семён Варинов, ваш покорный слуга и управляющий этим дивным местом!
— Здравствуйте, барон, — я пожал руку.
Она оказалась чуть влажной, словно её обладатель нервничал.
— Не желаете отдохнуть после дороги или отобедать? Готова баня, накрыт стол…
— Позже. Лучше проведите экскурсию по объекту, пока мои люди выгружают оборудование.
Мне и впрямь было чертовски интересно увидеть ещё одну прореху.
— С превеликим удовольствием, ваше светлость! Пройдёмте! — он жестом пригласил меня следовать за ним.
— София?
— Нет, ваша светлость, увольте! Я тут уже бывала.
Мы с бароном направились прямиком к бетонной чаше, миновали несколько постов охраны, прежде чем попасть внутрь. После нескольких непримечательных коридоров с дверьми и табличками на них, мы оказались под сводом этой конструкции.
По размерам она напоминала большой круглый стадион со сферической крышей. В центре находилась массивная конструкция из стали, которая удерживала по три больших кристалла с каждой стороны, окутанных толстыми силовыми кабелями.
Вот только эти кристаллы ни светились красным изнутри, а были словно потухшими.
Ветка магнитной дороги, которую я видел снаружи, немного не доходила до конструкции и обрывалась. Точнее не обрывалась, а была разобрана — элементы находились неподалёку.
— Прореха сейчас не открыта? — разочарованно протянул я.
— К сожалению, ваша светлость. Впервые за шесть лет, — ответил барон.
Мы приближались к воротам. Под моими подошвами вдруг заскрипел песок.
— Заносится вместе с вагонами с той стороны, — виновато улыбнулся барон. — Точнее, заносился.
— Измерение по ту сторону, куда вела магнитная дорога… Какое оно?
— Мир песка и пылевых бурь, ваша светлость. Там почти не осталось органики из-за столкновения с метеоритом и затянувшейся ядерной зимы. Низкий уровень кислорода в атмосфере, немногочисленные водоёмы напоминают наше Мертвое море. Но зато полно редкоземельных элементов, так необходимых Империи.
— Вы остановили добычу из-за перенастройки резонатора? — удивился я.
— Не совсем, — барон замялся и снова одёрнул жилетку. — Мы вынуждены были прекратить поставки по контрактам в связи с… эм… В связи приостановкой сотрудничества, скажем так.
— Не продолжайте барон, я понял.
Речь шла о заморозке контрактов на время расследования, одним из фигурантов которого был я сам. Редкоземельные элементы нужны всего — металлургии, космоса, электроники, медицины, энергетики. Если дом Басмановых-Астафьевых теряет на поставках, то кто-то другой начинает снимать сливки.
Я прикинул высоту —
