от родного города. Здесь скоро начнётся очередной тренировочный сбор его футбольной команды. А потом – небольшой местный чемпионат, в котором команда примет участие.
Ребята приедут чуть позже, на автобусе. А я здесь уже несколько дней. И вот папа тоже приехал. Футболисты будут жить в отеле, а мы с отцом живём в квартире, которую федерация выделила ему, как заслуженному тренеру. До спорткомплекса отсюда рукой подать. Из окон квартиры на девятом этаже можно даже увидеть угол здания и часть футбольного поля.
Иду открывать отцу. Он заходит, опускает свою сумку на пол, обнимает меня. Чмокаю его в щёку, и мы обмениваемся дежурными фразами.
О самом главном я спрашивать боюсь. Хотя мне очень хочется знать, как прошла его встреча с Захаром Андреевичем...
Правильно ли мы поступаем? Меня всё ещё грызут сомнения. Я отнюдь не уверена в том, что нужно было втягивать во всё это отца. И боюсь, что его желание немедленно встретиться с зятем лишь всё усугубило.
– Ты голодный? Поешь? – спрашиваю я, когда проходим с отцом на кухню. – У меня тут супчик куриный.
– Давай.
Папа моет руки, садится за стол. Я ставлю перед ним тарелку, кладу хлеб. Он молча ест, явно пребывая где-то в своих мыслях. Наливаю ему чай, и пока папа уминает печенье, запивая его ароматным чаем, я вопросительно смотрю на него. Меня распирает от нетерпения.
Почему он до сих пор молчит?
– Пап, как всё прошло? – не выдерживаю я.
– Ты о чём?
– О твоей встрече с ...
– Забудь об этом, Алина, – прерывает меня отец. – Ты просто ребёнок, которого втянули в какую-то чушь. Забудь, я сказал! Теперь это не твоё дело, поняла?
У меня буквально падает челюсть от удивления. Что?? Как это – забудь?
– Пап...
Он делает категоричный жест рукой.
– Держись поближе к Тимофею. Он сможет тебя защитить. Один выпад от Грозного – неважно, которого из них – и я подключу полицию и адвоката. Матери Тима тоже сообщу. Мы задавим Грозных толпой. А ты расслабься. Готовься к школе и ни о чём не думай.
Он встаёт, моет свою чашку и направляется на выход из кухни. С трудом подняв отвисшую челюсть, я наконец обретаю возможность говорить.
– Мы с Тимом расстались. И я не стану держаться к нему ближе, как ты мне предлагаешь. К тому же, я не могу лишить себя памяти. Я помню всё, что находится на флешке.
А это доказательства того, что прокурор нарушал закон. Например, информация о крупном застройщике, который получил в собственность здание, сначала обесценив его с помощью пожара. Этот бизнесмен не раз проворачивал подобную схему. И, судя по документам, имеющимся на флешке, Грозный-старший его покрывал. Эти двое были давно и тесно связаны.
Также на этой флешке есть информация о матери Егора. Место захоронения, предсмертная записка с обвинениями в адрес Юлианы, результаты судмедэкспертизы... В заключении которой причиной смерти указан суицид.
Отец раздражённо вздыхает.
– Алина, если ты возомнила себя достаточно взрослой, я, пожалуй, оставлю тебя здесь. Оплачу эту квартиру на год вперёд и переведу тебя в местную школу. Или вообще будешь на домашнем обучении весь одиннадцатый класс. Хочешь?
– Позволишь мне жить одной? В этой квартире? – вскидываю брови.
– Почему же одной? Привезу к тебе бабушку с Урала. Она давно рвётся погостить.
Я непроизвольно морщусь. Не потому, что у меня плохая бабушка. А потому, что опекать она меня будет так, что даже дышать придётся через раз. Бабушка не имеет возможности часто видеть внучек, но до фанатизма нас любит. И думает, что мне всё ещё пять.
– Не надо бабушку.
– Тогда не беси меня! – рявкает папа. – Будь рядом с Тимом. И больше ни с кем не выходи на связь. Скоро всё утрясётся, я уверен.
– Хорошо... Но... Папа, а как же мама Егора?
Теперь я смотрю на отца с мольбой. Он устало опускается на стул возле меня.
– Думаешь, мне самому не жаль этого мальчишку? Он такой же ребёнок, как и ты. Но наша семья не будет в это лезть, Алина. Всё это нас не касается, понимаешь? У Егора есть отец, который сам будет решать, что и как ему говорить. Мой зятёк дал мне обещание, что будет держать своего сына подальше от тебя.
– Но Егор всего лишь хочет знать правду! – с отчаянием восклицаю я, продолжая его защищать.
– И эту правду скажешь ему не ты, – строгим голосом заявляет отец и уходит.
Я абсолютно бессильна сейчас. И всё, что могу – это продолжать злиться на Егора. Сохраняя эту злость в себе, мне немного легче проживать день за днём. День за днём...
Как только приезжает команда, папа всё время пропадает на тренировках. А я безвылазно сижу в квартире и читаю книги, которые задали на лето. Прочитываю весь список. Проглатываю строчку за строчкой. Лишь бы не задумываться над тем, как там Егор, и что у него происходит...
Просто не думать, и всё!
Начинаются региональные соревнования. Наша команда выходит в финал. Отец заявляет:
– Это будет просто свинство, дочка, если ты не пойдёшь на решающий матч!
Делать нечего, я иду на футбол. Наши размазывают соперников со счётом два-ноль. Тим, как всегда, в воротах. Там он лучший. Отражает такие удары, которые просто невозможно отразить. Но он это делает.
Первые ряды трибун заполнены девчонками из фан-клуба. Я сижу чуть выше и отлично вижу, как эти фанатки буквально выпрыгивают из трусов, лишь бы привлечь внимание парней.
– Первый! Первый! Первый! – скандируют они прозвище Тима.
Реагирует ли он на них? Нет, абсолютно нет! Но и меня он не видит. Я вообще не уверена, что он знает о моём присутствии здесь.
Когда матч заканчивается, футболисты уходят в раздевалку. Фанатки дожидаются
