открыл, — хмыкнул я, понимая, что теперь при полностью нулевой шкале мне точно кирдык. — То, что я не из вашего пантеона, и ежу понятно.
— Ты недостоин смерти от адского пламени, — ответил на это, а, может, и не на это, Цербер. — Поэтому я раздеру тебя зубами, как подзаборную шавку! И вымараю всю память о тебе!
И с этими словами Цербер прыгнул, резко сокращая и без того малую дистанцию, чтобы разорвать меня своими скалящимися пастями.
Глава 20
Честно говоря, я никогда не задумывался о собственной смерти. Понимал, что даже боги когда-нибудь перестают существовать, но это связано обычно с тем, что у них не остаётся поклонников. Такие узкоспециальные боги вроде Силиконы.
А как может стать невостребованным бог Рандом, тесно связанный с везением? Да никак, естественно.
И вот сейчас на меня неслась моя погибель, а я даже сделать ничего не мог, чтобы её остановить. Можно сказать, что на какой-то момент я оказался в полном шоке.
Сил у меня не было нисколько. Возможно, лишь толика моей божественной, но и она в данной ситуации была бесполезна по той простой причине, что Попадос продумал всё заранее и сделал своего пса неуязвимым конкретно от моего воздействия.
И я сделал последнее, что от меня требовали мои честь и достоинство.
Пока бешеная псина летела по воздуху, грозясь расправиться с нами, я вышел вперёд и загородил собой старика Озерова.
Он, конечно, тоже погибнет. Но, возможно, именно в этой атаке уцелеет, а там…
А там мне уже будет неважно.
И тут совершенно неожиданно, оттолкнув меня в ментальном смысле, вперёд вырвался Игорь и забрал управление телом. Точнее, только речевым аппаратом.
«Спасибо тебе, Рандом, хоть за неделю жизни!» — гаркнул он в сознании, и я почувствовал, как пополняется шкала благодати. Совсем чуть-чуть, но… Туманов тут же использовал эту самую благодать.
— Служи-ить!!! — заорал он так, что стоял бы в беседке хрусталь, обязательно полопался бы.
Правда, в реальности произошло ещё более неожиданное событие.
Трёхголовый пёс, пышущий дымом и направляющийся к нам, чтобы разорвать божественную сущность Рандома, вдруг отклонился назад и прямо в воздухе принялся тормозить лапами.
Затем он плюхнулся на мохнатую задницу, затих и даже принялся вилять хвостом. При этом он потихоньку полз к нам, пригнувшись к дорожке.
Морды его выражали полное добродушие. Правда, не все. Средняя голова крутилась туда-сюда и охреневала от происходящего примерно так же, как и я.
— Вы что себе позволяете? — рычала она, выдыхая дым. — Вы же предаёте хозяина!
— Служить, — повторил Игорь уже тише и на этот раз вполне направленно на среднюю голову.
На этот раз я увидел чудесное преображение. Средняя голова на мгновение закатила глаза, а когда они выкатились обратно, перед нами была уже вполне дружелюбная собака.
«Это как? — спросил я у Игоря, до сих пор пытаясь привыкнуть к тому, что по-прежнему жив. — Я не понял».
«Вот это вот, — наставительно произнёс он, отдавая управление над телом обратно мне. — И есть глас».
— Что ж ты раньше не использовал свой дар? — с упрёком обернулся ко мне Озеров.
«Вот именно, — обернулся я с упрёком к Туманову. — Почему не использовал?»
«Так он же сам сказал, что нельзя, — ответил Игорь, пытаясь оправдаться. — Ни в коем случае».
— Ты же сам сказал, что ни в коем случае, — повторил я, понимая, что работаю сейчас передатчиком.
— Кроме вот таких вот случаев, — дед двумя руками показал на подползающего к нам пса.
Тот отчаянно вилял хвостом, выказывая свою полную дружелюбность.
— И что мне с тобой делать? — проговорил я, обращая этот вопрос к Игорю.
«Я не знаю, — ответил тот, устраняясь от решения данного вопроса. — Моё дело было всех спасти, я это сделал, а нести ответственность за последствия, увольте».
— Можем у нас на заднем дворе привязать, — с сомнением произнёс Озеров.
— Да он вам всю усадьбу спалит, — сказал я, видя, как вместо слюней из пастей пса капают огненные капли. — Это в лучшем случае.
«Может, с собой возьмём? — предложил Игорь, и я поразился его простодушию. — Будет свой питомец».
«Куда мы его возьмём с собой? В ресторан „Гурман“, где главным гурманом будет он, а блюдом — шеф-повар? — спросил я, разглядывая притихшего пса. — Нас же первый наряд полиции примет, а потом из зоопарка не выпустит».
— Да, задачка, — проговорил на это дед. — А интересно, он не может принять вид обычной собаки? А то с тремя головами — действительно неудобно.
— Сидеть, — сказал я, подозревая самое плохое.
Пёс встал с пуза и уселся передо мной, но с некоторой обидой на мордах.
— Я всё-таки разумное существо, — проговорил он. — Со мной можно не только командами общаться.
— О! — я указал на него пальцем. — Говорящий трёхголовый пёс — это самое то, что нужно, чтобы нас не заметили, — тот закатил глаза, но дружелюбия не потерял. — Ладно, извини, ты теперь мне подчиняешься?
Пёс на мгновение задумался, словно что-то проверял внутри себя.
— Ты — мой хозяин, — проговорил он, а затем повторил так, чтобы я понял: — Игорь.
— Ты можешь превратиться в более привычную форму для этого мира? — спросил я, понимая, что разрешена только острая фаза проблемы, а неприятности ещё могут продолжиться, пусть и не от этой псины.
Пыхнув дымом, трёхголовый пёс посмотрел на меня с неодобрением. Он явно не хотел менять свой облик.
* * *
Бог Дзен по своему обыкновению медитировал, сложив ноги в невероятный узел и левитируя в нескольких десятках сантиметров над троном с закрытыми глазами.
Попадос признался себе, что терпеть этого не может. И более всего из-за того, что в данном случае совершенно неясно, можно ли обратиться к верховному богу или нет. Если обратишься, он может и не услышать. А может, ты его отвлечёшь от чего-то важного? Да и вообще, не должен ли верховный бог находиться во всеоружии? А то тут поди разбери: спит он или наблюдает за чем-то?
— Дзен, — тихонько позвал Попадос верховного бога. — Не отвлекаю?
Он поклялся себе в этот момент, что, если он когда-нибудь станет верховным богом, то всегда будет бдеть, чтобы не допускать подобного.
Дзен лениво открыл один
