И теперь мы пытались испробовать новый способ борьбы – «залей заразу к демонам» называется.
Я новое озеро формировала, Водяной осторожно из-под земли его водой наполнял, Кикимора с Лешим его контролировали, Эарх – меня.
– Предлагаешь лес перенести? – Тяжело спросила я, пыхтя от напряжения.
Эарха я не видела, но его осуждающий взгляд почувствовала.
– Говорю, что озеро не поможет. Не будешь же ты весь лес топить.
Не буду, конечно, но сил уже честно никаких не осталось, и если сейчас выяснится, что сорняк под водой не живёт, то дальше с ним бороться уже легче будет. Всегда легче становится, когда знаешь, что хоть один безумный вариант решения проблемы у тебя есть.
И тут произошло непредвиденное.
– Уважаемая ведьма Велена! – Послышался звонкий мужской голос с окраины леса.
Причём его все расслышали, все же удивлённо и замерли, взглядами обмениваясь.
– Влекииц, – мгновенно определил Леший.
– Без магии, – кивнула, подтверждая, Кикимора.
– Один, – Эарх на меня очень подозрительно посмотрел.
Как я уже говорила, мои духи своевольно в лесу карантин объявили. Предусмотрительно, конечно, и я бы даже похвалила, если бы не знала: делается это всё исключительно для того, чтобы Айзека в лес не пускать. Не понравился демон духам, совсем не понравился. Настолько, что они теперь в каждой мелочи с подозрением подвох искали, вот и сейчас, судя по взглядам, решили, что это Айзек кого послал, ну или сам иллюзию накинул.
– И не нужно на меня так смотреть, – выдохнула устало и все плетения, озёрную чашу формирующие, отпустила. – Водяной, закончишь.
Тут уже несложно было, он и один справится.
А я пошла смотреть, кого там к нашему лесу принесло.
Пошла, к несчастью, не одна. Эарх с самым суровым видом двинулся следом, напрочь мой выразительный взгляд проигнорировав.
Спорить особо не хотелось, так что я просто сделала вид, что ничего не заметила.
А на поляне перед лесом нас действительно ждал влекииц. Я этого невысокого мужчину с густыми чёрными усами и большими зелёными глазами уже точно видела.
Едва вышла из кустов, мужик с шумом облегчённо выдохнул, даже сгорбился весь, бедняга, но мгновенно взял себя в руки и:
– Велена! – Начал чуть ли не умолять, жалобно на меня глазищами своими взирая. – Умоляем, сил больше никаких нет! Сделайте что-нибудь со своим демоном!
Честно сказать, не этого я ожидала, совсем не этого.
Удивлённо заморгав, потрясённо переспросила:
– А что с моим демоном не так?
И только когда спросила, поняла, что действительно вслух Айзека своим назвала, но это ладно, это я как-нибудь переживу, а вот мужик происходящего, похоже, нет.
– Жизни никакой не даёт! – Вскричал несчастный, сорвавшись на фальцет, и неопределённо махнул себе за спину, видимо, указывая на город.
Лес мой начинался практически сразу за городом, разделяли их метров пятьдесят поляны цветочной, так что мне отсюда было хорошо видно, что за прошедшее время город неплохо так отстроили. Дома стояли ровные, в окнах занавески и цветы домашние видно, сады плодоносят, люди ходят, голоса слышны. Правда, там, дальше, всё ещё маги по небу туда-сюда летают, видимо, остальные улицы города отстраивая.
Сколько ни всматривалась, понять, в чём же дело, я так и не смогла.
Переведя взгляд на горожанина, беспомощно развела руками, говоря, что причины его истерики не понимаю совсем.
Мужчина шумно выдохнул, судорожно вздохнул и с дрожью в голосе принялся рассказывать:
– Демон ваш после того, как двое суток безуспешно в лес проникнуть пытался, злющий был… словами не передать! С батюшкой вашим о чём-то долго говорил, да после разговора ещё злее сделался. А потом, как в портал сиганул, мы и успокоились все. Кто же знал, что вернётся к вечеру с глазами, огнём горящими, да когтями камни кромсать начнёт?
И этот на меня вопросительно посмотрел, словно спрашивал, могла ли о подобном знать я. А я не то что о камнях, я вообще ни о чём из этого не знала! И вот вопрос: как же я могла не почувствовать, что Айзек двое суток в лес пробраться пытался, но при этом сразу уловила, когда вот этот влекииц к границе подошёл?
Очень медленно ведьма, в прошлом чёрная, а нынче уже практически лесная, развернулась на месте и всмотрелась в лес, за спиной оставшийся.
Эарх людям не показывается, но точно здесь был, меня одну не оставил. И взгляд мой он тоже видел, но решил никак на него не реагировать.
А я была зла! Очень зла тем фактом, что эти гады бессовестные от меня появление Айзека скрыли. Мало того, что мне наврали и в неведении оставили, так ещё и его довели.
– Так вы поможете, Велена? – Робко обратился горожанин.
Мой взгляд не обещал Эарху ничего хорошего.
Столь же медленно развернувшись и встав нормально, рассеянно кивнула мужчине.
И не осталось ничего иного, кроме как покорно двинуться за ним, радостным, во Влеку, с каждым шагом гадая: чего же такого Айзек наделать успел?
Мы миновали окраинные улицы, пересекли переулок, который ещё только наполовину восстановили, в смысле дома поставили, а теперь толпа доведённых дотошными горожанами магов отстраивала заборики, скамеечки, цветочные клумбы. Одна старушка даже уверяла, что раньше на её яблоне было в три раза больше зелёных плодов, и если маги ей их сейчас не вернут, то осенью за урожаем она пойдёт в сад мэрии.
Затем шли ещё две полностью отстроенных улицы, за ними снова та, на которой строительные работы ещё только шли, и вот тут начинались странности. Влекийцы здесь ходили тихие, сами мусор разгребали и в кучки складывали, пара человек стояли у своих участков и, судя по всему, переносили на бумагу план бывших у них до разрушений построек. Молча. Абсолютно молча. Вдалеке пели птицы, слышались голоса и даже редкие крики, гудение магии, стуки топоров и молотков, хруст пил… а здесь тишина.
И в этой совершенной тишине вдруг раздался истошный мужской крик!
Дёрнувшись от неожиданности, я уже хотела поспешить на шум, решив, что просто так никто кричать не будет и там явно мужчине помощь нужна, но неожиданно меня за руку поймал сопровождающий меня влекииц. На запястье тёплые пальцы крепко сжал, большие страшные глаза сделал и медленно отрицательно головой покачал.
Ведьма решительно ничего не поняла.
А крик повторился вновь! Громкий и жалобный!
А вслед за ним прозвучало издевательское:
– Сколько?
Причём голос мне был хорошо знаком, а если судить по степени издевательства, Айзек был зол. Очень зол.
– Всё, – мужчина, меня сопровождающий, остановился и даже головой отрицательно замотал, – я дальше не пойду.
