прощупывать почву, посылать сигналы вниз, а ты смотри по сторонам. С крысами ты справляешься недурно.
- Завод? А станки там есть? Древние машины для полезных ремёсел? – оживился Фрисс.
- Такие же станки, как на космодроме корабли, - покачал головой сармат. – Не прикасайся к металлу! Фрил и рилкар, если приспичит, можешь подбирать, но металл не трогай…
Наверное, Стинк не успокоился на одном неудачном походе – окрестности космодрома кишели крысами-переростками. Из-за ограды то и дело кто-то начинал вопить. Фрисс не прислушивался – он хотел проскочить это место как можно быстрее. Гедимин что-то сделал со своим оружием, что поток плазмы стал совсем тонким и невидимым, а вот жар и смертоносное излучение остались – и успешно уничтожали бурых разведчиков и серых воинов, подошедших слишком близко. Гедимин не хотел, чтобы выжившие навели на него всю стаю…
- Они облучаются от кораблей, набираются сил и направленно мутируют, - злым шёпотом пояснил сармат, когда они удалились от выбитых ворот космодрома. – Скоро выйдем на Звёздную Площадь, надеюсь, там их меньше…
- Звёздная Площадь? Она хранит память о войне? – спросил Речник. Почему-то все площади этого города были связаны с войнами.
- Это память о полётах, - сказал Гедимин, и Фриссу показалось, что он улыбнулся.
Девять кругов металлической ограды было в центре этой площади, выстланной чёрным рилкаром в мелкую белую звёздочку. За кругами стоял огромный небесный корабль – раза в два больше тех, что покоились на космодроме. Пучок скользнул когда-то по его боку, оставив оплавленную и пузырящуюся полосу.
- Хороший корабль и хорошее место! – Речник пытался разглядеть нос звездолёта. – А где же храм городского божества? Всё забываю спросить…
Сармат странно вздохнул, но ответил обычным голосом:
- Боюсь, такого здания в этом городе нет. У твоих предков не было такого скопища богов, как у твоих сородичей.
- Ты хочешь сказать, что хватало лишь крупным городам? Это несправедливо! – Фрисс сделал вид, что не заметил насмешки. – Все имеют право на помощь, защиту и покровительство.
Гедимин вздохнул. Речник покосился на него, но не стал затевать спор. Кому поклоняются сарматы, он даже представить не мог. Альнкитам, наверное. Или Звезде Урана.
Ярко-синий Клоа вылетел из окна и зигзагами промчался над улицей, снова Гедимину пришлось забиваться в тень и собирать на себя ирренциевую пыль со стены. Фрисс, зажатый в угол, обратил внимание на эту стену – она была ярко-жёлтой, как его скафандр, и фрил совершенно не потускнел за пять тысячелетий. Когда Клоа сгинул, Речник смог увидеть и всё здание – по городским меркам невысокое, но длинное, с выступающими из ровной стены полукруглыми башенками и странными окнами, будто хорошие зеркала, отражающими всё вокруг.
- Гедимин, можно зайти сюда? – спросил Речник. – Только посмотрю, что это такое.
- Хорошо, - сармат не стал возражать, но вошёл первым. Предосторожность оказалась излишней – Клоа улетел, больше тут никого не было.
И ничего знакомого не оказалось внутри. Разве что стол… совсем как обычный стол, даже покрытый сверху деревянными пластинками. На нём лежали полуистлевшие листы белого скирлина или чего-то вроде, испещрённые непонятными значками. Они рассыпались от лёгкого движения воздуха, и Фрисс даже прикасаться к ним не стал.
Большая часть огромного зала от Речника была скрыта перегородками из фрила и стекла, и заглядывать за них он расхотел, едва увидел чёрно-жёлтые кости и летающую платформу, склеенные воедино расплавленным скирлином. Останки лежали недалеко от стола. Вокруг на полу валялись небольшие цветные листочки. Фрисс подобрал несколько – они были жёсткие, блестящие, со множеством значков и узоров. Почти все одинаковые.
- Ты сейчас подобрал… ну, в общем, это деньги Тлаканты, - сказал Гедимин, заметив интерес Речника. – Не знаю, что ты с ними будешь делать сейчас.
- Куны? У них были такие куны? – оживился Фрисс. Не, кажется, их слишком легко было подделать! Вон какие одинаковые, найди такой фрил и лепи сколько хочешь. Ну да, сейчас они бесполезны, а какой-то житель мог бы купить на них много хороших вещей… но не купил, а сгорел в ЭМИА-лучах, и Фрисс даже похоронить его не мог.
- Гедимин, их можно очистить? Я возьму на память, - Фрисс поднёс карточки к «усам» дозиметра.
- Как хочешь, - сармат показал Речнику экран, забрал карточки и спрятал под пластиной брони. – Будешь искать дальше?
Фрисс в очередной раз пожалел, что не понимает показаний прибора, а объяснять сармат навряд ли будет. Он замялся, отходя от костей и глядя на зеркальное стекло.
- Гедимин, а если кусок такого стекла взять – оно очистится? – спросил он. Глаза сармата заискрились, но он всё-таки сдержал смех.
- Фриссгейн, хочешь зеркальце – будет тебе зеркальце, - сказал он, поворачивая что-то на сопле сфалта, а потом направляя оружие на окно. Яркий луч вырезал в стекле дырку размером с ладонь. Отделившийся кусок Гедимин поймал и показал Фриссу.
- Спасибо, - серьёзно кивнул Речник, - и есть кому подарить. Ты же камни собираешь…
И они снова шли по необъятной Центральной улице. Фрисс даже боялся думать, сколько народу собиралось тут во времена Тлаканты. Иногда из окон доносились шорохи и верещание, но на улицу крысы не выходили. Вскоре слева появилась длинная высокая стена, местами повреждённая, но так и не упавшая окончательно. Большие сферы-светильники на высоких ножках поднимались над ней. Гедимин посмотрел на дозиметр.
- Местами тут фонит, местами нет… Это и есть завод Старого Города, и будь я крысой, если знаю, что именно там делали. Нет, через
