Теперь, когда дома остались только они со Стэном, готовка должна была ощущаться как легкий бриз. У нее в распоряжении был весь день, чтобы спланировать меню и приготовить блюда, посидеть над рецептурными книгами, если хотелось, как сидела над своими Саванна (у нее их было очень много для такой молодой женщины!) – сосредоточенно и с удовольствием, приоткрыв рот, будто читала любовный роман. У Джой появилось время бродить по супермаркетам с особым ассортиментом товаров в поисках необычных ингредиентов, хотя ей хотелось плакать от скуки при мысли об этом. Что с ней не так? Она вспомнила быстрое удивленное предложение Бруки попробовать какой-нибудь сервис по доставке еды или, если ей нужна помощница по хозяйству, нанять ее! Дети Джой считали, что любую проблему можно решить с помощью Интернета. Они всегда тянулись за ответом к своим телефонам и не могли продержаться больше пяти минут без того, чтобы не сунуть нос в телефон в поисках чего-нибудь. «Я посмотрю, мама». «Вот, нашел». «Я уже зарезервировал». «Я уже заказала». Они тяп-тяп-тяпали большими пальцами по экранам, и все было тип-топ. К чему ее старческие беспокойства?
– Я собиралась отблагодарить тебя за заботу о Стэне, пока я лежала в больнице, – сказала Джой Саванне. – Надеюсь, он не слишком много брюзжал? Он бывает ворчливым.
– Такой проблемы не было, – ответила Саванна.
Джой не могла разгадать, что написано у нее на лице.
Был ли Стэн раздражителен с ней? Или просто странно вел себя? Он мог быть странным, а молодым не хватает терпения на всякие странности, им нужны четкие объяснения всего, включая то, почему люди ведут себя так или иначе. Они еще не уяснили, что существуют вопросы без ответов.
– Мои дочери сказали бы, что ему не нужен человек, который заботился бы о нем. Но он из другого поколения. От него никогда не было никакой помощи на кухне. – Джой помолчала, обдумывая сказанное. – Хотя нет, он хорошо открывает банки.
Джой задумалась: «Как обходится Дебби Кристос без Денниса? Кто открывает ей банки? У Дебби тонкие запястья. Надо сказать ей, чтобы звала Стэна всякий раз, как ей потребуется открыть банку. Всякий раз».
– Как вам яблочный крамбл? – поинтересовалась Саванна, она знала о семейном квесте в поисках рецепта бабушкиного яблочного крамбла.
– Этот хороший, но все равно в нем чего-то не хватает. – Джой облизала ложку. – Вообще, если быть честной, он даже рядом не стоял. Я не знаю, как ей удавалось готовить такой вкусный крамбл. Больше она ничего печь не умела. А была отвратительной старой пьяницей.
И тем не менее почему-то ее яблочный крамбл имел привкус любви. Это была загадка.
– Может быть, секретный ингредиент – это какой-нибудь алкоголь? – предположила Саванна. – Виски?
Джой указала на нее ложкой:
– В этом есть смысл. Умница.
– Попробую что-нибудь в эти выходные, – произнесла Саванна, и Джой увидела: девушка рада, что она назвала ее умницей. – Я собираюсь разгадать загадку яблочного крамбла семьи Делэйни!
Саванна коснулась ложки кончиком языка и положила ее. Она на самом деле не ела. Только готовила. Такая худенькая. Джой хотела сказать ей об этом, но она научилась осторожно подбирать выражения. Эми и Бруки однажды подслушали ее фразу: «У моих дочерей огромные ноги», и это ей дорогого стоило. Но она не имела в виду ничего дурного! У них действительно был очень большой размер ноги.
– Ты совсем мало ешь, да? – сказала Джой Саванне, надеясь, что в этом нет ничего обидного. – Я имею в виду для человека, который так любит готовить.
– У меня раньше был хороший аппетит, в детстве. – Саванна сунула ложечку в яблочный крамбл и покрутила ее. Подумала ли она, что Джой не посмела сказать, мол, она на самом деле ничего не ест? – Я всегда была голодная.
Саванна посмотрела в глаза Джой почти воинственно, так что та не стала развивать эту тему. Может быть, она случайно задела болезненный для Саванны вопрос. Теперь появилось столько новых правил жизни, Джой не успевала их усваивать. Ее дети, которые пришли в этот мир совершенно нецивилизованными и научились хорошим манерам от нее, иногда восклицали: «Мама! Как ты можешь говорить такое!» Она всегда смеялась, будто ей до этого дела нет, но, по правде говоря, подобные нечаянные нарушения приличий расстраивали и смущали ее.
– Сколько времени ты жила с тем парнем? – спросила Джой. – Ну… который… – Она прикоснулась к своей брови в том месте, где у Саванны был порез.
– Около года. – Лицо девушки оставалось бесстрастным. Она зачерпнула полную ложку молочной пены с капучино.
– А до того он обижал тебя?
Джой не проверяла ее. Абсолютно нет. Просто задавала вопросы, пытаясь лучше понять.
Саванна положила ложку и сказала:
– Могу я спросить вас кое о чем? О вашем… браке?
У Джой снова возникло это странное ощущение, что перед ней появилась настоящая Саванна – на мгновение успокоившаяся, ставшая собой, снявшая маску.
– Спрашивай, – без колебаний ответила Джой.
– У вас были когда-нибудь… измены?
– О! – произнесла Джой, вытерла салфеткой рот и откинулась на спинку стула.
– Это очень личный вопрос, я понимаю.
Вопрос и правда был личный, но Джой только что сама задавала Саванне личные вопросы о ее отношениях, так почему та не могла последовать ее примеру?
– Нет, – сказала Джой, и ей не составило труда отмахнуться от смутного образа тянущихся к ней губ чужого мужчины.
– Насколько вам известно, – проговорила Саванна, и Джой моргнула. – Я ни на что не намекаю, – добавила девушка.
– Конечно, – согласилась Джой. – Ты права: насколько мне известно.
– Вам повезло встретить родственную душу, когда вы были так молоды.
– Родственную душу, – повторила за ней Джой. – Тогда я об этом не знала. Он был просто парень. Он не совершенен. Я не идеальна. В молодости вечно так переживаешь из-за вещей, которые, как тебе кажется, невозможно простить. Я не знаю…
– Дни рождения? – Саванна взяла крошку яблочного крамбла и покрутила ее между пальцами. – Вроде забытых дней рождения?
– Да, всякое такое, – сказала Джой, хотя ее никогда особо не волновали дни рождения и разные годовщины. Ей хотелось сказать: «Ох, моя дорогая, ты даже не представляешь».
Джой вспомнила тот день, когда они ехали на Открытый чемпионат Нортумберленда, проходивший на Центральном побережье: мальчики без устали тузили друг друга на заднем сиденье, она почувствовала, как Стэн, сидя за рулем, становится неестественно спокойным, и от неприятного предчувствия у нее скрутило живот. Она повернулась и зашипела на детей, сделав как можно более строгое лицо, чтобы они прекратили возню. Это происходило в период наибольшего обострения войны Логана с Троем, когда казалось, что каждый их спор превращался в борьбу не на жизнь, а на смерть.
И тут Стэн включил поворотник. Свою мигалку. Так они называли тогда индикатор поворота. Забавно, как исчезают слова, становятся вычурными и смешными, вроде модных вещей и мнений, которых вы когда-то придерживались. Так вот, он включил свою мигалку, остановил машину, отстегнул ремень безопасности, вылез, захлопнул дверь, и Джой подумала: «Ты, должно быть, шутишь, Стэн. Мы на скоростном шоссе». Но он не шутил. В тот день он пропустил матчи. Все дети проиграли свои. Странное поведение.
