я его. — Вся полиция и ФБР ищут ее прямо сейчас.
Он печально качает головой.
— Не знаю, что я буду делать, если потеряю ее, чувак. Затем он добавляет: — Я люблю ее.
Я киваю. Его слова совсем не шокируют меня, хотя до сих пор он никогда не высказывал своих чувств.
— Я знаю, что ты любишь ее.
Не знаю, ответила ли Ария взаимностью на эти чувства или нет, но я знаю, что Ренато был влюблен в нее с того дня, как встретил. Они проводили много времени вместе, но я думаю, это было больше из соображений удобства для Арии, поскольку мои мама и папа в значительной степени держали ее под замком на протяжении многих лет. Хотя теперь я понимаю, почему они были так строги с ней и почему всегда пытались обуздать и меня.
В этом мире много плохих людей, и все, что им нужно, — это одна возможность, один-единственный момент, чтобы доказать, насколько они ужасны на самом деле.
— Мы найдем ее, — выдавливаю я, когда мой кулак несколько раз опускается на грушу. — И я собираюсь убедиться, что этот ублюдок Константин заплатит за то, что он сделал.
Глава 45
Селина
Я резко просыпаюсь. Последнее, что помню, это то, как медсестры пытались успокоить меня, прежде чем воткнуть иглу в мою руку, усыпляя. После этого все расплывается.
Я в своей постели, так что Нико, должно быть, подоткнул мне одеяло. Но где он сейчас?
Движение справа от меня привлекает мое внимание, и я вижу темную фигуру, сидящую в кресле, в котором я обычно читаю у окна.
— Нико? Нико? — шепчу я.
— Да, — говорит он, наклоняясь вперед, и упирается локтями в колени.
Лунный свет, льющийся через окно, подчеркивает его красивые черты. В одной руке он держит бокал с темно-янтарной жидкостью, лед звенит о стенки бокала при его движении.
— Есть новости об Арии? — Спрашиваю я, хотя и боюсь ответа.
— Пока нет, — его голос полон эмоций.
— Это моя вина, — говорю я ему. — Если бы я не ушла из дома.
— Это не твоя вина. Мы понятия не имели о маячке.
Трекер.
Я рассказала об этом Нико после того, как меня спасли. Моя рука инстинктивно тянется к затылку. На том месте, где когда-то был маячок, повязка. Должно быть, его вынули, пока я была под действием успокоительного.
— Я не знала об этом, — быстро бормочу я. — Если бы я знала.
— Никто ни в чем тебя не обвиняет, Лина, — уверяет он.
Я нахожу некоторое утешение в этом факте, но вина и стыд все еще яростно скребутся у меня внутри. Я во всем виновата, даже если никто этого таковым не считает. Ария пропала из-за меня. Она где-то там, совсем одна, напуганная, не знающая, вернется ли она когда-нибудь снова домой.
И я точно знаю, что она чувствует.
Я пережила все взлеты и падения эмоций, которые заставляют твой разум думать, что ты на каких-то сумасшедших, зловещих американских горках. И как раз тогда, когда ты думаешь, что хуже уже быть не может, это происходит.
Содрогнувшись, я отбрасываю одеяла и встаю. Мои ноги дрожат, и я чуть не падаю. Хватаюсь за кровать.
— Черт, это сильное успокоительное, — ругаюсь я.
— Ты была очень расстроена, — напоминает он мне. — И, кроме того, они хотели вытащить из тебя этот трекер.
Он ставит свой стакан и подходит ко мне.
— Пожалуйста, вернись в постель.
Он пытается схватить меня за руку, но я отмахиваюсь.
— Я не могу просто сидеть здесь, пока Ария где-то там. Один Бог знает, что с ней делают! Мне нужно помочь. Мне нужно что-то сделать!
Я не осознаю, что близка к истерике, пока Нико внезапно не хватает меня и не притягивает ближе, прижимая к своей груди.
Первое из многих рыданий стихает, и мои пальцы сжимаются вокруг его рубашки, когда я медленно отпускаю часть своего подавленного чувства вины.
— Это моя вина. Это моя вина. Это моя вина, — повторяю я, прижимаясь к его груди, пока мои слезы пропитывают материал его рубашки.
— Нет, это не так, — шепчет мне на ухо Нико, нежно поглаживая мою спину вверх и вниз. — Виноват только один человек.
Он прав. В глубине души я знаю, что он прав. И даже если мне придется жить с чувством вины выжившего, или называйте это как хотите, Константин — тот, кто должен быть наказан. За всем этим стоит он. Если бы не он, ничего бы этого не произошло.
— Должно же быть что-то, что я могу сделать, — умоляю я его.
— Я мог бы отвести тебя в диспетчерскую. У Альдо могут возникнуть к тебе вопросы о местоположении мест, где вы были с Константином. Возможно, он сможет выяснить, куда он мог увезти мою сестру.
Я киваю.
— Я могу это сделать. Да, все, что ему нужно. Все, что угодно, чтобы помочь.
— Как только ты почувствуешь себя лучше, — добавляет он с небольшой оговоркой.
— Нет, — говорю я ему, решительно качая головой. — Сейчас. Это должно быть сейчас. — Я не буду ждать ни минуты или даже секунды, не пытаясь помочь им найти Арию. Это меньшее, что я могу сделать. — У меня много информации, с которой я мог бы помочь Альдо. Чем скорее, тем лучше, — умоляю я Нико.
Он смотрит на меня своими серыми глазами, которые я так люблю, а затем кивает.
— Хорошо. Тогда пошли, — говорит он, прежде чем просунуть руки под мои ноги и поднять меня. — Но я понесу тебя всю дорогу вниз. И если ты проявишь какие-либо признаки стресса или слабости там, внизу…
— Не проявлю, — уверяю я его. Прямо сейчас я полностью сосредоточена на поисках Арии. Я могу восстановить силы и подумать обо всем позже. Она моя главная цель, мой главный приоритет. И я не смогу полностью расслабиться, пока она не будет найдена.
После нескольких часов разговоров с Альдо о разных местах, мегаполисах и странах, которые Константин часто посещал, я морально истощена, и мы нисколько не приблизились к поиску Арии. Альдо пообещал проверить всю информацию, которую я ему дала, и проверять ее до тех пор, пока она либо не даст нам разгадку, либо не зайдет в тупик. Я молюсь и надеюсь на первое.
Когда Николас провожает меня обратно в мою комнату, я слишком взвинчена, чтобы спать.
— Давай примем душ, — предлагаю я.
Мне нужно смыть запах Константина со своего тела. Клянусь, я все еще
