— За тобой долг, Старцев.
— Ага, — не стал спорить я. Цуки рассказала мне, что Эйрик пришел на помощь, но пока оставался огромный вопрос, откуда он узнал, что Даше грозит опасность?
— И я его спрошу, не сомневайся.
Я кивнул.
— Спасибо. Как он?
— Жив, — лицо Хильды дрогнуло. Было видно, что она очень сильно переживает за Эйрика. — Но очень сильно ранен. С ним сейчас работают хирурги и целительница из Хладных. — Он выживет. Я видела его смерть, и он умрет не сегодня.
И все же на этих словах её голос дрогнул, несмотря на демонстрацию уверенности.
— Я так понимаю, что ты его послала. Но как ты узнала?
— Увидела. Я вижу… разные вещи. Которых нет, но которые могли быть или могут случиться. И взглянув на твою сестру, я увидела, что она сегодня умрет. И если это случится, то произойдет что-то очень плохое. Ужасающее.
Она замолчала, недовольно пожевала губы, после чего продолжила.
— Знаю, как это звучит. Но это так. Я могу видеть прошлое и будущее, вот только не всегда это получается по моему желанию. Мои глаза сами решают, что и когда показывать. Иногда я вижу так ясно, словно смотрю своими глазами, а иногда это просто образы, смысл которых ещё нужно понять.
— Это весьма… интересная сила, — и полезная. — И что ты видишь, глядя на меня?
— Бурю, — тут же ответила девушкка, глядя мне прямо в глаза. — Бурю, что накроет всех. Бурю, что снесет любые стены. Бурю, что перевернет мир.
Я призадумался и через несколько секунд кивнул. Эти слова для меня каким-то сильным откровением не стали. Я буря и есть, само воплощение.
— Значит, поэтому ты выбрала меня своим фаворитом? Поэтому ты бросила того парня? Ведь знала, что он умрет, тронув колонну.
Хильда плотно сжала губы, и я ощутил, как внутри неё всколыхнулась ярость.
— Я пыталась его отговорить, но этот придурок… — я слышал боль в её голосе. — Он не хотел слушать. Считал, что я придумала. Мужчины бывают такими идиотами! Но… это бы все-равно случилось. Он мечтал стать Истинным, и даже если я бы его отговорила, то он бы все-равно попробовал и провалился. Не сегодня, так через месяц или через год. Такова была его судьба, и если человек сам не хочет её изменить, то я бессильна.
— В любом случае, спасибо ещё раз.
— Долг, Дмитрий Старцев, — напомнила девушка. — Теперь ты мой должник.
— И я что, должен теперь стать твоим фаворитом?
— Нет. Быть подле меня — честь, а не наказание. Использовать право долга для такого недостойно меня и моей чести. Ты сам должен этого хотеть, просить меня. Так что нет, но не сомневайся, я придумаю способ мне отплатить.
И с этими словами девушка развернулась и, шелестя юбками, направилась прочь с демонстративно поднятым подбородком.
— Странная она… — немного успокоилась Даша, но я все ещё чувствовал её дрожь.
— Есть такое.
— Но симпатичная, — шмыгнула носом сестра. — Как сестра и подруга я бы сказала тебе забыть о ней и помнить о Тане, но как член нашего довольно слабого рода советовала бы к ней присмотреться. Северяне — народ необычный, но она дочь ярла Тысячи Фьордов. Брак с ней вернет нам дворянство.
— Ты забегаешь слишком далеко, Даша, — покачал я головой. — Брак? Пф-ф-ф… У меня сейчас дел куча. Нужно разобраться с Беспаловым как-нибудь.
— Дим, нравится тебе это или нет, но ты глава рода. Если я выйду замуж за дворянина, то мне придется уйти в другую семью. А Старцевым нужны наследники, иначе наш род канет в лету. В другой ситуации я бы сказала не торопиться и найти себе хорошую жену, но когда нас регулярно пытаются убить, я начинаю думать, что стоит сделать это поскорее и заделать уже наследника.
— Чтоб и их заодно убили? — хмыкнул я.
— Да. Что?.. Нет! Дима! Придурок! — сеестра ударила меня кулаком по плечу, а я улыбнулся, увидев, что ей лучше. — Я имела в виду… Ты же говорил, что твой контракт завязан на мне и чести рода. А если бы меня сегодня убили, что бы случилось с тобой?
— Думаю… Меня бы вышвырнуло из тела, оставив пустую оболочку.
— Вот именно! Ничего бы не осталось от нашей семьи. Ни детей, ни наследников.
— Мне кажется, ты немного драматизируешь.
— Вовсе нет! Я… Ладно… — выдохнула Даша. — Давай обсудим этот вопрос потом. Но Дим, правда, держи его в голове. Если не станет нас двоих, то не станет Старцевых, а этого нельзя допустить.
— Я понял. Понял, — отмахнулся я.
* * *
— И это сойдет ему с рук?! — зарычал я и ударил по столу, снеся его. Валентина Сергеевна тут же отступила, а Рубцов поморщился, поглядывая на обломки стола.
— Держите себя в руках. Можете мне не верить, но мне это нравится не больше, чем вам. И все же мы бессильны. Беспалов сейчас очень могущественный человек, он держит в своих руках почти все оружейные заводы страны. И если мы придем к Его Величеству и скажем, что он участвовал в покушении на Лизаветту, случившемся в Мариинском театре, то нас подымут на смех.
— Он пытался убить мою сестру. Он направил джинна из тех двоих, что пытались убить Лизаветту, и вы говорите, что не можете это доказать? — я подошел и взял старика за грудки. Он ахнул, Валентина бросилась к нему, но тот жестом остановил её. — Да что вы вообще можете, Рубцов?
— Я понимаю, что вы злитесь.
— Нет. Я ещё не злюсь. Но когда разозлюсь, вы узнаете, — сказал я ему прямо в лицо и отпустил старика.
— Дмитрий, поймите, мы противостоим очень могущественному и хитрому человеку. Он построил целую металлургическую империю. И боюсь, чтобы его свергнуть, нужно нечто большее, чем простые слова. На данный момент его слово против вашего.
Я заскрежетал зубами.
— Но во всем есть и плюсы. Мы многое узнали за эти месяцы. Совсем недавно мы и понятия не имели о его причастности к трагедии Мариинского театра. Теперь мы об этом знаем.
— Но зачем? — уже чуть спокойнее спросил я. — Зачем ему предавать Императора?
— Он не предает Императора, да будет тот править вечно. Беспалов считает, что делает это для блага страны. Ему нужна война с хагга и османами, и он пытается спровоцировать конфликт. Смерть или похищение принцессы могли стать той искрой, что подожжет пороховую бочку, что осталась от прошлой войны.
— Война? — удивился я. — Зачем это ему?
— Власть, влияние, деньги. Он уже давно пытается стать вторым человеком в стране, и эта война — его шанс. За последние годы он построил больше двух десятков новых оборонных заводов, производящих оружие и транспорт. Потратил на это почти половину состояния, но война всё это окупит. По его мнению, война ослабит внешних врагов и укрепит власть Императора, да будет править он вечно, а заодно и его. Понимаешь?
