он, — да что ж такое.
Справа образовался просвет, Шалаев немедленно вклинился туда — машины там шли чуть быстрее, а левая сторона встала намертво. Дорога тут сужалась, справа было то ли поле, то ли огромный пустырь, за ним в сизой дымке тянулся лес без конца и края, а на разделительной стоял «Ровер» Черникова. Внедорожник частично вылез на встречку и перегородил собой почти две полосы. Шалаев поравнялся с «Ровером», время замедлилось, точно его тянули назад, машины плыли, как рыбы в аквариуме. Весь правый бок «Ровера» был в дырках: справа налево от переднего крыла до заднего колеса, потом по косой — ровная черта, и еще по стеклам, боковым и лобовому. Что за ними — не разобрать, стекло помутнело, пошло мелкими трещинами и наполовину ввалилось в салон, на задней дверце та же картина. Машины объезжали «Ровер» по обочине и неслись дальше, Шалаев остановился. Посмотрел на Риту, на «Ровер», выскочил из машины.
Стало очень душно, Рита открыла дверь. На асфальте вперемешку со стеклами валялись гильзы, все это мерзко хрустело у Шалаева под ногами — он посмотрел сначала в левое переднее окно, потом оббежал машину, пригнулся. Рита вышла на дорогу и пошла к «Роверу». Тут было-то всего несколько метров, а она никак не могла их пройти, ноги будто вязли в песке, воздуха не хватало. Шаг, еще один, еще — дышать стало нечем. Рита расстегнула пальто, стащила шарф и намотала его на кулак. Еще немного, еще два шага.
— Куда ты, — Шалаев оказался у нее на пути, — не ходи туда, не надо. Иди в машину.
Рита не поняла ни слова, знала одно — ей надо подойти к «Роверу» и лично убедиться, что там все в порядке. Может быть, Черников отвлекся и врезался в кого-нибудь, или наоборот, так бывает, а дырки в дверях к делу не относятся. Она толкнула Шалаева, но тот не двинулся с места.
— Отойди, — она попыталась обойти его, поскользнулась на чем-то — это оказалась гильза. Она укатилась под «Ровер», рядом валялись еще несколько, очень похожих на те, что она видела в салоне. Там были гильзы и тут тоже, там убили нескольких человек, а тут? Что тут было?
— Не ходи, не надо, — Шалаев схватил ее за плечи, — ему уже не поможешь.
— Я проверю, — Рита рванулась у него из рук, — отпусти меня!
Шалаев вдруг схватил ее за подбородок, повернул голову к себе и посмотрел в глаза:
— Ты ему говорила, куда поедешь? Он знал?
— Да. — Ноги стали как ватные, перед глазами все плыло, Рита видела только гильзы на дороге, осколки и несколько дырок от пуль в задней двери. — Я просила его отвезти меня…
И вдруг все поняла, в одно мгновение — Черников решил сам разобраться насчет записи, поехал один, и его расстреляли в километре от этого чертова Игнатьево, расстреляли потому, что знали, с кем она приедет.
— Это тебя ждали, а друг твой напоролся.
Шалаев отпустил ее и отвернулся. На них смотрели из проезжавших мимо машин, Рита чувствовала на себе эти взгляды, и ей было больно, очень больно, точно это ее сейчас расстреливали на дороге. Она знала, что за темными стеклами «Ровера» ее никто не увидит, там безопасно, вырвалась, подбежала к машине и дернула за ручку. Шалаев схватил Риту за локти, развернул и прижал к себе, не давая шевельнуться или вздохнуть, и говорил, говорил сквозь зубы:
— Не надо туда смотреть, не надо. Он бы этого не хотел, можешь мне поверить.
* * *
К концу недели очень сильно похолодало, земля промерзла, трава превратилась в бурые лохмотья, а под колесами такси хрустел лед, когда машина подъехала к подъезду. Водитель курил, запах был едкий и неприятный, Рита отступила на несколько шагов. Последние несколько дней она не выходила из дома и не открывала шторы, и теперь серый дневной свет больно резал глаза. Она поставила сумку с деньгами на заднее сиденье и достала молчащий телефон. Рита давно удалила все контакты и чаты, заблокировала и Юльку с Иркой, и Гранину, что недавно прислала напоминалку: «завтра сделка, не забудь». Спасибо, кстати, забыла бы, и не сразу поняла, о чем вообще идет речь. В памяти устройства остался только один контакт, один чат, а Черников так и не прочитал последнее сообщение. И на звонки он тоже не отвечал, а последние два дня там говорил автоответчик.
«Значит, он все еще занят, ему некогда, но он обязательно ответит», — Рита еще раз послушала неживой голос и написала Черникову: «Я уезжаю в Москву, напиши, когда сможешь приехать». Галочка была только одна — значит, он отключил телефон: совещание или важная встреча. Ничего, он ответит, он всегда отвечал ей.
— Поехали? — водитель выкинул окурок из окна. В салоне жутко пахло, Рита вдохнула глубоко, открыла дверь, и тут подъехала белая «Ауди», загородила дорогу.
— Эй, дай проехать! — возмутился таксист. Рита закрыла дверь, Шалаев вышел из своей машины. — Дорогу дай! — крикнул таксист и нажал на сигнал. Шалаев быстро подошел, на ходу достал что-то из внутреннего кармана куртки, и перед глазами Риты оказалось удостоверение:
— Майор ФСБ Шалаев А. А., — прочитала она на красно-розовой вкладке, подняла голову. Шалаев стоял напротив и уже не улыбался. Он убрал удостоверение и показал Рите на дорожку, что шла вдоль дома.
— На пару слов.
— Я арестована? — Рите было все равно, что тот ответит.
— Нет, с чего вы взяли?
— Мы едем или как? — заорал таксист. — Время идет, деньги капают!
Шалаев быстро подошел к нему, сунул корочки под нос, водитель уселся в машину и поднял стекло. Шалаев вернулся к Рите.
— Вы не пришли на похороны…
— Чьи? — огрызнулась Рита. Накрыла такая злость, что еще немного — вцепится этому майору в лицо ногтями. За эти дни ей столько раз сказали и написали это слово, что дальше просто некуда, точно весь мир вокруг сошел с ума. Какие похороны, чьи похороны? Хороните кого хотите, она тут при чем?
— Вашего друга, — Шалаев заметно растерялся.
— Я не видела его мертвым, — отрезала Рита, — с какой стати мне ходить на чьи-то похороны? Вам что надо? Вы за этим пришли?
Шалаев странно взглянул на нее, с жалостью и одновременно с тоской, так, наверное, врач смотрит на безнадежного больного. Рите стало неприятно, и она отвернулась.
— Мы проводили проверку о передаче большой суммы денег, — сказал Шалаев, — здешний теневой глава, скажем так, обязался передать их… Короче, речь идет о финансировании терроризма, и наш старый добрый крестный отец за повышенный
