В общей сложности не менее дюжины 203-мм фугасов и, наверное, вдвое большее количество снарядов меньшего калибра поразило борта, надстройки и верхнюю палубу «Кацураги», прежде чем пораненный в обе руки, но продолжавший оставаться на мостике находящегося в одном шаге от гибели корабля, Хэйтаро Такеноучи отдал приказ покинуть линию и скрыться за корпусами своих менее пострадавших одноклассников. Именно этот шаг впоследствии позволил ему стать свидетелем крушения всех остающихся надежд японских моряков.
В тот момент, когда мимо плетущегося на семи узлах курсом к Цусиме изувеченного бронепалубного крейсера, на борту которого уцелевшие моряки боролись одновременно с многочисленными пожарами и не менее многочисленными затоплениями, проходили броненосцы, у левого борта шедшего третьим «Цукубы» взметнулись два высоченных фонтана воды, ставших результатом мощнейших подводных взрывов. Подбитый корабль младшего флагмана 1-го боевого отряда мгновенно окутался облаком аварийно стравливаемого пара на несколько секунд почти полностью скрывшись из вида, а после того как вновь предстал взглядам затаивших дыхание моряков Объединенного флота, стал хорошо различим быстро нарастающий на левый борт крен.
Невозможно описать словами то чувство обиды и вселенской несправедливости, что вспыхнуло в душе вице-адмирала Того спустя миг после осознания факта потери им очередного корабля линии. И не когда-нибудь, а именно сейчас — за пару часов до столь необходимой флоту победы! Ведь там, впереди, всего-то в 7 милях прямо по курсу, вели бой с русскими одноклассниками его крейсера, командиры и экипажи которых в точности исполнили приказ своего командующего. Еще каких-то полчаса и его броненосцы уже могли вступить в бой, обрекая на погибель если не все, то большую часть русских кораблей. Однако, как показала жестокая реальность, командующий крейсерским отрядом русских не был чрезмерно самоуверенным дураком. Он не просто так, абсолютно не таясь, лез совершенно неподобающими силами в «логово зверя». Он выманивал последние крупные корабли японского флота на себя, дабы подставить те под атаки подводных хищников, что уже не единожды смогли доказать свою эффективность. Именно подобные мысли проскочили в голове вице-адмирала, стоило ему осознать, какие именно повреждения получил едва вошедший в строй «Цукуба». А спустя еще полминуты Того получил очередное подтверждение наличия поблизости русской субмарины. Причем, скорее всего, не одной, так как очередные два подводных взрыва сотрясли палубу уже его флагманского корабля.
Что же, русские выложили свой джокер, побив им за раз аж два туза японского флота и потому единственное, что нынче требовалось от Хэйхатиро Того, это постараться разыграть свои оставшиеся карты с максимальной эффективностью. Именно по этой причине на державшийся следом за флагманом «Хацусе» был передан приказ продолжить преследование на максимальной скорости, каковой капитан 1-го ранга Накао и исполнил, уводя вслед за собой «Икому», тогда как полдесятка истребителей миноносцев, вышедших вместе с броненосцами, устремились к бортам гибнущих кораблей, чтобы снять с них как можно большее количество людей. К тому же, если броненосный крейсер уже вряд ли виделось возможным спасти — слишком уж быстро тот оседал в воду, одновременно заваливаясь на пострадавший борт, то теряющий ход «Асахи» никак не выказывал признаков скорой неминуемой гибели. Естественно, вода уже полностью затопила все поврежденные отсеки и даже начала просачиваться в смежные, но построенный на славу броненосец демонстрировал поразительную живучесть, так что даже имелся немалый шанс отбуксировать его до Цусимы. Благо расстояние было относительно небольшим.
В одном был прав командующий Объединенным флотом — оба его броненосных корабля стали жертвами русских подводников. Ошибался же он в способе нанесения тем повреждений. Да, оба получили пробоины от подрыва подводных мин. Вот только те отнюдь не являлись самоходными. Ведь еще за несколько дней до выхода кораблей из залива Асо, они стали объектами атаки русских подводных диверсантов.
В отличие от торпедных подводных лодок отечественного флота и вообще всех подводных лодок мира, экипажам которых приходилось действовать под водой исключительно вслепую, «Аргонавт II» сохранил такую конструктивную особенность «Аргонавта I», как носовой наблюдательный пост с множеством иллюминаторов, откуда открывался отличный вид прямо по курсу, если, конечно, вода являлась достаточно прозрачной. А в случае необходимости на подмогу носовому штурману-наблюдателю приходил довольно мощный прожектор, так что, неторопливо продвигаясь вперед практически по самому дну, диверсанты заранее обнаруживали прикрывавшие подступы к японской военно-морской базе якорные мины и просачивались сквозь них, не тревожа рогатую подводную смерть. Конечно, ресурсов подводной лодки едва хватало на 20 часов нахождения под водой, чего было совершенно недостаточно для выполнения поставленной задачи на все сто процентов. Но конструктивные особенности данной конкретной субмарины позволяли многократно увеличить этот срок, для чего в ночное время лодка отрывалась ото дна и всплывала на перископную глубину, после чего над водой показывались две трубы, по одной из которых тут же начинался забор свежего воздуха, а из второй принимался валить шлейф удушливых выхлопных газов газолиновых двигателей. К сожалению, без ежесуточной подзарядки электрических батарей, обеспечивавших не только подводный ход, но и поддержание относительного комфорта на борту подлодки в течение всего светового дня, обойтись было никак невозможно. Да, пусть большую часть времени субмарина спокойно лежала на морском дне, опираясь на полозья, что заменили собой чугунные колеса, на которых, по замыслу Лэка, его творение должно было ездить по дну, электроэнергия все равно расходовалась и ее остатков никак не могло хватить на обратный путь. Потому диверсантам и приходилось рисковать, то и дело покидая столь уютное дно залива, ведь справиться за пару часов со всем объемом работ не представлялось возможным.
Аж трое суток ушло у экипажа «Аргонавта II» на проникновение в залив, доставку и крепление под двумя японскими броненосцами магнитных мин и последующий уход с «места преступления». К сожалению, большего количества зарядов взять с собой не позволяли размеры субмарины, а минировать каждый корабль всего одним «смертоносным подарком» не позволяло осознание возможности отказа новой, еще толком не отработанной системы подрыва. Все же, в отличие от тех зарядов, которыми подрывали аргентинские и чилийские корабли, эти имели не просто часовой механизм. На сей раз заряды должны были сработать лишь спустя полтора часа после того, как корабль наберет скорость свыше 12 узлов. В теории. Во всяком случае, хитрая система постановки новых мин на боевой взвод была завязана на скорость встречного потока воды, так что даже сильное встречное течение могло привести к преждевременному взрыву. Потому подрывы кораблей и не были синхронными, что они достигли той самой критической скорости с некоторым временным промежутком. Правда проявленная диверсантами перестраховка стоила жизни многим морякам Российского Императорского Флота, ведь в противовес ожиданиям, столь значительный успех людей Стольмана привел как раз к обратному эффекту. Так, вместо поспешного отступления, экипажи «Хацусе» и «Икомы», которые и прежде были готовы сложить свои головы в бою с русскими, став свидетелями подлого удара из-под воды, воспылали столь великой жаждой мести, что даже прямой приказ императора вряд ли заставил бы их вернуться обратно на базу до тех пор, пока не будет потоплен последний русский крейсер.
