Адам обрадовался такой возможности вернуться к прежней жизни, но резко помрачнел, вспомнив, что послужило причиной его посещения Томаса.
— Том, завтра будет небольшое собрание ребят, тебя туда тоже пригласили. И пожалуйста, приходи один, без Лии. — Адам вышел сразу, как только договорил. Он даже не стал дожидаться ответа от Томаса.
Том снова остался наедине со своими мыслями, но вскоре к нему вернулась Лия. Она переселилась обратно к юноше, вернулась в любимую ею среду, где она чувствовала себя лучше всех. Девушка прошла через комнату и легла в койку к юноше, так же, как и делала это раньше, ещё до разделения из-за несчастной кончины Дарьи.
Томас почувствовал сильный дискомфорт. Он отвык от того, что, Лия когда-то ложилась к нему, и в то же время, чувствовал накопившееся отвращение к девушке. Почти сразу все чувства стали смешиваться, заменяя друг друга. Томас раньше всегда был верен чему-то одному, был твёрдо уверен в своих целях и знаниях, но, с тех пор как в его жизнь вернулась Лия, его мир менялся каждый час. Он потерял всю уверенность и начал сомневаться, боятся. Он стал другим. Или он стал снова собою, тем самым Томасом, что привёл в убежище маленькую девочку на руках.
Отвращение к Лии уходило, вместо него появлялось странное чувство привязанности и спокойствия, которое Том никак не мог отогнать, даже вспоминая последний взгляд Кристэн перед смертью. Злость и страх переродились в радость. Никто бы не смог чувствовать себя так бок о бок с убийцей. Кровожадность Лии сменилась на детскую невинность, она обнимала Томаса и выглядела совершенно беззащитной. Юноша приобнял девушку рукой. Он ощущал её спокойствие, оно заражало его самого. Когда Том расслабился, то почувствовал себя самым счастливым человеком, который всегда будет любим и защищён. Он понимал, что эти мысли неправильны, сама Лия неправильна, она будет пытаться защитить Томаса от всех подряд. Её нужно направлять. Ей нужно управлять. Он сделает всё, чтобы Лия не настроила против себя ещё больше людей.
— Томас, ты убьёшь для меня? — раздался нежный голос девушки.
— Не надо никого убивать, — тихо ответил он. Его бы испугал этот вопроса, но почему-то именно его он и ждал.
— Я убью любого, кто встанет, между нами. — Лия говорила так, будто и не услышала слова Томаса. Но он не хотел повторять эту кровожадную клятву.
— Обещай мне, что никого не убьёшь из наших друзей.
Лия молчала.
— Лия, обещай!
— Обещаю…
Томас закрыл глаза, чтобы уснуть, и, сам себе дал обещание, что сделает всё что угодно, лишь бы дать Лии шанс на нормальную жизнь.
С закрытыми глазами он слышал, как девушка продолжала говорить своим тихим и спокойным голосом. Она говорила много, осмысленно, что-то активно обсуждая.
Том открыл глаза.
Он стоял перед небольшим одноэтажным домом, в стене которого зияла огромная дыра. Несущая стена здания была повреждена достаточно, чтобы часть мансарды обвалилась вниз. Перед юношей стояла маленькая девочка четырёх лет, которая держала одной рукой штанину Томаса, а другой пыталась вытереть опухшее от слёз лицо. Её каштановые волосы слиплись из-за грязи и слёз. Она никак не могла остановиться плакать. «Мама и папа остались там, надо им помочь» — без конца твердила девочка.
Томас успел увидеть то, что произошло. Он понял, что родители девочки оказались погребёнными под обломками здания и мебели. Он запомнит надолго картину, как лицо молодой матери скрывается под упавшим на неё потолком. Вокруг трубили установленные на домах сирены, по улицам разъезжали шумные и светящиеся машины. Динамики сообщали инструкции для населения. Небо было скрыто за сотней летающих самолётов, которые то кружили, то летали туда-сюда, заворачиваясь в безумном вихре. Иногда они создавали под собой яркие и короткие вспышки. Эти машины походили на большие стаи птиц. Только они не щебетали, а создавали грохот взрывов и рёв двигателей.
Томас поднял маленькую девочку на руки и побежал вслед за взрослыми. Он не знал, что происходит, но понимал, что добром это не кончится. Когда в небе появились самолёты, весь город охватила паника. Взрослые куда-то спешили; по большей части они двигались кучками в одном направлении, некоторые из них выбрали другой путь и убегали в рассыпную. На дорогах не было свободного места — пробки стояли на многие километры, кто-то срывался и решался проехать по тротуарам и дворам.
Томас несколько раз чудом не попал под колёса машины. Он был таким же беззащитным и испуганным, как девочка, что находилась у него на руках. Он начал жалеть, что неделю назад сбежал из детдома и жил в подвале нового друга. Его семья бросила всё, что имела и оставила самого Тома на произвол судьбы. Когда началась вся суматоха, мальчик был один, пока не встретил маленькую девочку, что была в таком же ужасном положении, как и он сам. Томас бежал за людьми к огромной железной двери в холме. Никто так и не стал помогать ему. Он вошел в большой бункер сам. Даже после расспросов солдат о его родителях ему не стали мешать, только подарили опечаленные взгляды. «Я не дам тебя в обиду, обещаю» — сказал Томас маленькой девочке на своих плечах.
Том не спал уже около десяти минут. Он молча смотрел в пустоту и вращающиеся перед глазами картины прошлого. Рукой он гладил Лию по волосам, которая так же уткнулась ему лицом в плечо, как и двенадцать лет назад. «С самого детства я не верил ни в бога, ни в дьявола. Но то, что под своим крылом я пригрел её, говорит или о том, что с небес сошел ангел, или из ада возвысился демон» — думал Томас, продолжая гладить поседевшие волосы. Белые. Они были такими же белыми, как и снег в старых воспоминаниях Тома, когда он смотрел через окно своей комнаты детдома.
«Ты прошла через ужас, чтобы вернуться в него, чтобы покорить его, изменить», — Том начал опасаться за ход своих мыслей, он наделял девушку какими-то нечеловеческими силами, которыми никто не способен обладать. Он не хотел верить в то, что случившаяся перемена с Лией реальна. Он надеялся только на то, что она самый обычный человек, сошедший с ума от горя и безумия. Он не смог себе представить того, о чём думала Лия, когда впервые вышла за пределы убежища. У неё никого не осталось, кроме Томаса, и, если она останется навсегда одна, то её состояние будет только ухудшаться.
Том предположил, что пролежал в своей кровати достаточно времени и решил собраться пойти на таинственное собрание
