Книга Книга странствий - Лана Клонис

Райденн хотел что-то ответить, но его опередила ведьма:

– Ой, мальчики, только давайте не начинать скучные разговоры про политику! Так все дело в одежде, а не в твоих попытках гипноза?

По лицу контрабандиста скользнула мимолетная улыбка, и он подмигнул девушке.

– Секретов не выдаю. Но если захочешь узнать больше о моем ремесле, то мы всегда можем…

Что именно могут Лис и Вивиан, мы так и не узнали, потому что в этот момент к нашему столику подошел официант и принес закуски и алкоголь.

Странно, я читала, что в это заведение приходят пить исключительно кофе. Вероятно, владелец может позволить себе больше, чем рядовой посетитель. Передо мной опустился запотевший бокал с белым вином, и я тут же отвлеклась от своих размышлений. Вообще-то я редко пью алкоголь, точнее, почти не пью. Разве что бокал шампанского на Рождество. Но сейчас, в этом волшебном городе, в таком чудесном, пропитанном стариной месте, я не собиралась отказывать себе в удовольствии.

– Чин-чин, – произнес Лис, и все, кроме Райденна, чокнулись с ним бокалами.

На мгновение мне показалось, что мир замер: есть только я, глоток этого прекрасного вина, разговоры друзей, которые сейчас воспринимались фоном, и вечер, полный жизни. Совершенно нормальной жизни. Такой, какая и должна быть у девушки моего возраста: музыка, хорошая компания, красивые наряды, город, который полнится вдохновением и свободой. На лице сама собой расцвела улыбка.

– Я же говорил, что это вино прекрасно, как сама жизнь, – обратился ко мне контрабандист.

Я кивнула, продолжая улыбаться.

– Вино действительно неплохое, – нехотя согласился Райденн, чем немало удивил всех присутствующих. – Полагаю, теперь мы наконец можем перейти к делу? Ты принес то, о чем мы договаривались?

– А ты разве видишь у меня при себе книгу? – изумился Лис.

Райденн сжал вилку так, что, казалось, только исключительно прочный стальной сплав удерживает ее от того, чтобы быть сломанной.

– Послушай, друг, – обратился к контрабандисту Кевин, – ты мне нравишься. Если честно, мне нравится любой, кто подтрунивает над этим напыщенным аристократом, – слегка понизил он голос, но не настолько, чтобы его не услышал Райденн. – Но мы говорим о серьезных вещах, и нам действительно пора бы обсудить дела.

Вивиан ничего не сказала, но ее пристальный взгляд, направленный на Лиса, красноречиво свидетельствовал о том, что она разделяет точку зрения парней. Я же просто молча ела. Ну а что? Вкусно было просто невероятно. Лис определенно знал толк в местной кухне. Нам подали ароматный сыр из овечьего молока, кукурузный хлеб с хрустящей корочкой и вкуснейшую пасту из оливок. Кто знает, когда еще я окажусь в Лиссабоне. Ладно, будем смотреть правде в глаза: кто знает, когда я вернусь в наш мир и вернусь ли вообще. А раз так, то можно и поесть в свое удовольствие. От того, что я буду переживать каждые пять минут о своей судьбе, никому лучше не станет. Поэтому я потянулась за еще одной порцией закуски.

Контрабандист обвел нас всех долгим взглядом, выдерживая театральную паузу. Заметив, что я не участвую в дискуссии и наслаждаюсь едой, он мне подмигнул. Очевидно, мой подход к вечеру ему был ближе всего.

– Мне бы не хотелось прерывать трапезу. Хорошо, что хоть кто-то из вашей компании все же умеет получать удовольствие от жизни, – кивнул контрабандист в мою сторону, а я чуть не поперхнулась хлебом от внезапно свалившегося на мою голову внимания, принявшись жевать с удвоенной скоростью. Кевин смотрел на меня насмешливо: очевидно, мне не избежать шуточек по поводу моей способности не терять аппетит при любых обстоятельствах. Его всегда удивляло, как я умудряюсь сохранять фигуру при такой любви вкусно поесть. Вивиан же закатила глаза, демонстрируя, что мои набитые едой щеки явно оскорбляют ее чувство прекрасного. Лишь Райденн скользнул по мне взглядом и вновь уставился на Лиса. Ну хоть кто-то среди нас не обделен чувством такта!

– Но раз вы настаиваете, прошу проследовать за мной в галерею, где я предоставлю вам неоспоримые доказательства своих слов, – невинным тоном продолжил контрабандист.

Клянусь, я думала, Райденн сейчас его ударит. На лице у парня заходили желваки, а в бирюзовых глазах загорелся недобрый огонек. Он аккуратно положил приборы, промокнул рот салфеткой и только после этого холодно осведомился:

– Сколько еще заведений нам требуется посетить, прежде чем ты соизволишь соблюсти нашу договоренность? Я начинаю подозревать, что хваленый «кодекс чести Лиса» – вещь столь же мифическая, как чувство собственного достоинства у уличной девки. И позволь напомнить, что это тебе требуется наша помощь в возвращении домой.

– Тише-тише. Не стоит так беспокоиться. Моя тайная галерея находится прямо здесь. Всего-то и нужно, что спуститься в подвальное помещение. Естественно, приглашаю я туда не всех. Я лишь хотел проявить гостеприимство и угостить моих новых друзей. На пустой желудок дела не решаются, знаешь ли. – Лис снова перешел на шутливый тон, но то, как напряглись его плечи, говорило, что он воспринимает ситуацию серьезно.

Я молчаливо наблюдала за перепалкой двух красивых мужчин. К чему переживать, если рано или поздно они все равно договорятся, а этот вечер мне уже никто не вернет? Сделав очередной глоток из бокала, я с сожалением отметила, что он почти опустел. Хотя кто мешает мне заказать еще один? В голове поселилась подозрительная легкость и безмятежность.

* * *

Галерея Лиса оказалась небольшой, но чарующей. Точнее, чарующими были картины, развешанные по стенам. Неизвестные, но определенно талантливые художники. Затаив дыхание, я переходила от одного полотна к другому, и все во мне тянулось навстречу искусству. Живописцы, казалось, уловили, в чем смысл жизни, что скрывает смерть и в чем кроется ее загадка, и в каждом небрежном мазке пытались передать эти секреты зрителю. Произведения затрагивали невидимые струны души, заставляя скорее ощущать, чем понимать, и замечать то, что скрыто за простым, на первый взгляд, сюжетом.

Картина, в которой преобладал глубокий синий, погрузила меня в пучину неизбывной тоски. Цвета буквально излучали печаль и одиночество. Хотя, возможно, это я их так воспринимала. В этом-то и заключается прелесть искусства – каждый видит что-то свое. Полотно напомнило мне взгляд дедушки и летнее небо, когда я была ребенком, а еще в нем скрывался цвет горного озера и моих мечтаний… И все это ускользало от меня, будто вода сквозь пальцы. На глаза навернулись слезы.

– Нам пора, – мягко, но настойчиво сообщил Райденн, осторожно коснувшись моего плеча.

Я кивнула, стараясь не показывать, каким личным и даже интимным был для меня этот момент созерцания, но парень, казалось, и так это понял.

– Мне жаль,