Я словно увидела всё в новом свете. И бывшую невесту дракона, и то, что с ней происходило. Старуху покрывали раны. Невидимые для всех. Кроме меня и Брана. Они были не совсем обычными. Из них текла не кровь, и даже не та жижа, которую Таммин разбрызгивала направо и налево. Это была слизь мерзкого зеленоватого цвета.
— Так странно, да? — спросила я Брана.
— Кажется, их можно убрать, — пробормотал он, задумчиво наклоняя голову. — Понятия не имею, откуда я это знаю. Просто знаю.
— Да. Всё так странно. Но очевидно.
Мы просто сделали это. Одновременно подняли руки. Я провела по воздуху справа налево, Бран слева направо. Одна из ран на лице Таммин исчезла. Мы повторили движение и избавили ее от другой раны.
— Работает, — констатировал Бран, даже не удивившись этому факту.
Потому что это было прозрение. Мы внезапно осознали то, что присутствовало рядом всегда. Просто только теперь настало время всё осознать.
Осознать, принять и воспользоваться.
— Что происходит? — потребовал ответа дракон.
Он, как и все остальные, не видел ран Таммин. Не понимал, что мы с Браном делаем.
— Не мешайте им, — шепнула Зора. — От них двоих сейчас исходит та-акая магическая мощь, какой я прежде не видела.
— Хорошо, — согласился дракон, но в голосе звучала тревога.
Впрочем, сейчас мне не было дела до его реакции. Я просто работала. Мы работали. В унисон. Стирали раны Таммин одну за другой. Поначалу она не реагировала. Будто и не замечала ничего. Но чем больше ран мы убирали с тела, тем меньше жижи она разбрызгивала. А когда с рук стали падать лишь капли, старуха яростно взвыла.
— Я до вас доберусь! — заорала она и ринулась в толпу, явно не представляя, на кого именно пытается напасть. Вероятно, на первого, кого получится поймать.
Но и мы с Браном не медлили. Заканчивали работу, избавляя Таммин от последних ран.
Мы успели. Когда старуха схватила-таки одну из замешкавшихся пожилых служанок, ничего дурного не случилось. Обе женщины лишь покатились по траве. Ни жижи, ни повреждений. Вообще никаких последствий. Не считая страха, которого натерпелась служанка.
Дракон догадался, что всё закончилось. Схватил Таммин сзади и заставил подняться. Она завизжала, накинулась на него, желая вонзить когти в плоть. Но от них не осталось следа. На руках теперь были самые обычные ногти. И даже ни капельки не длинные.
— Какие вы молодцы, — похвалила нас Зора. — Отличную работу проделали.
— Значит, всё кончено? — спросил дракон.
Он схватил запястья Таммин, и держал ее на расстоянии, не позволяя себя касаться. Но та продолжала вопить и пыталась пинаться.
— Ваша быв… хм… Эта дама больше не представляет опасности, — подтвердила Зора. — Магической энергии ноль. Но я бы не надеялась, что она будет вести себя смирно.
— Придется запереть, — проговорил дракон со вздохом.
Он всё равно жалел Таммин. Да, совсем недавно сам пытался ее убить. Но сделал это, потому что та не оставила иного выбора. Но сейчас, когда она превратилась просто в злобную полоумную старуху (без намека на магию!), Родерик не желал ей зла.
— Это легко исправить, — вмешалась вдруг Минерва и… подула с ладони на Таммин.
Та вмиг перестала бесноваться. С лица сошли ярость и ненависть, оставив странное полудетское выражение. Таммин расплылась в глупой улыбке и уселась на выжженную землю. Широко зевнула, посмотрела на нас непонимающим взглядом.
— Я стараюсь не пользоваться этой способностью, — поведала Минерва, пока мы изумленно взирали на Таммин. — Это забвение. Она всё забыла. Всё-всё. Теперь она как чистый лист.
* * *
— Что ты решил? Как поступишь с ней? С Таммин?
Мы с Родериком сидели на крыльце под небом, усыпанном звездами. Слуги, стражники и магички разошлись. Но после того, как мы с Браном привели в порядок замок. В смысле, избавили его от жижи, которую разбрызгала бывшая невеста дракона. Мы стирали кляксы на полу и подтеки на стенах точно так же, как убирали раны Таммин. Те исчезали, как по волшебству. А прочем, это и было волшебство. Наше с братом личное волшебство. Добравшись до границы между двумя “замками”, мы остановились и решили, что займемся той частью завтра. Чувствовали, что без старухи ничего дурного не случится. Уж точно не за ночь. А мы нынче потратили немало сил.
— Так ты ответишь? — спросила я мужа, делавшего вид, что не услышал моего вопроса о Таммин.
— Переедет в твоё королевство. Будет жить в каком-нибудь поселении. На свежем воздухе. Я найму людей, дабы ухаживали за ней. Главное, чтоб находилась подальше от нас.
— Хорошо, — пробормотала я, сама не понимая, как отношусь к решению мужа.
С одной стороны, Таммин исчезнет, с другой, план дракона — это не самый худший способ провести остаток дней. Не взаперти, а на природе.
— Не нравится моё решение? — спросил дракон прямо.
— Да. Нет. Не знаю.
— Предпочтешь запереть Таммин?
— А ты этот вариант не рассматривал?
— Нет. Она — дряхлая сумасшедшая старуха. Что с нее взять? Да, раньше она заслуживала наказания. Но годы, проведенные в одиночестве в прослойке — это всё равно, что заточение в темнице. Думаю, свое оно отсидела. Пусть проведет остаток дней в покое. Насколько это возможно для женщины с помутившимся рассудком.
Звучало здраво. И всё же меня не покидало ощущение, что дракон заботился о бывшей невесте, потому что чувства не ушли до конца.
Старуха она теперь или нет, неважно. Раньше то была той, которую он любил.
— Ты пытался убить Таммин, — напомнила я. — Не раздумывая выпустил пламя. А теперь бережешь, думаешь о покое для нее.
— Я не пытался убить. Я решил это сделать и делал. Таммин спасла жуткая магия другой части замка. И, да, я не раздумывал. Я не прочь обеспечить ей спокойную старость. Причины уже объяснил. Но в тот момент я приговорил ее к смерти. Она разрушала прослойку. Прослойку, без которой ты умрешь. Выбор был: Таммин или ты. Он был очевиден.
Меня пробрал озноб.
Ну и ну!
Таммин или я. Одной — смерть, другой — жизнь. Мощно.
Впрочем, не мне жаловаться, верно?
Дракон, тем временем, провел рукой по моим волосам, задержал прядь в пальцах.
— Я хочу, чтобы ты жила, Тереза.
— Рада слышать, — пробормотала я, чувствуя себя неловко, уязвимо. — Не подумай, что не благодарна, Родерик. Хм… Или лучше называть тебя Дэрк?
— Лучше первый вариант. Дэрком меня звали все те, кто в последствии предал. Это имя напоминает о былом. А ему лучше уйти. Раствориться в небытие. Есть настоящее и будущее. Хочу смотреть только вперед, — он, наконец, отпустил мои волосы и спросил: — Так что ты собиралась сказать?
