«Неужели Дилан с детства рос таким и никак нельзя на него повлиять? Ведь он живёт только в те моменты, когда мне удаётся растормошить или вывести его из себя. Любовь — это для него редкий отдых от работы. Как же неприятно занимать лишь второе место… Что могло бы заставить его кардинально поменять взгляд на жизнь?» — размышляла я.
Однако мне удалось представить Дилана с демонически горящими глазами, другой причёской, в менее строгой одежде и почему-то с сигарой в зубах, хотя он никогда не курил.
— Обедать будешь?
— Да, не откажусь.
— Дилан, у тебя всё в порядке?
— Да. — ответил он не поворачивая ко мне головы.
Мы поели, а пока я мыла посуду, он удалился в комнату и сел за ноутбук. Едва ли его приезд спас меня от тоски.
— Так что же случилось, может, скажешь?
— Я бы посадил тебя в клетку, не будь это так жестоко.
— …не будь это невозможно. — поправила его я.
— Даже не знаю, сколько времени нам дадут на нормальную жизнь, и дадут ли.
— Во всяком случае, его слишком мало, чтобы прикидываться чужими друг другу.
Он только теперь посмотрел на меня, затем подошел и прижал к себе.
— Прости. Прости.
— Знаешь, в поисках ответов я обратилась к Виталию Викторовичу, он состроил удивление, сказал, что постарается узнать, кто это мог быть. Он сказал, что никто из верховных не заинтересован в том, чтобы подставлять меня, у них большие планы на мою судьбу.
— Он в любом случае не стал бы открывать тебе всей правды.
— Нет, тут что-то не то. При желании они уже давно нейтрализовали бы меня, и безо всяких игр с гипнозом и публичным раскрытием тайн клана.
— Пожалуй, ты права. Значит, ответ остаётся один: охотники принялись за тебя: они знают, где тебя найти и с кем ты общаешься, а это ещё хуже. Теперь ты представляешь опасность не только для людей, но и для клана. Тебе стоит быть осторожней. Пожалуйста, веди себя, как обычный человек, держи себя в руках.
— Вообще-то я и так стараюсь изо всех сил. Это все остальные плетут вокруг меня паутину и говорят загадками.
Всё же я была горда собой, что не растерзала ту несчастную девицу, а сумела сдержать гнев. Взрослею…
— Давай подождём с выводами, пока всё не прояснится. — снова уклончиво сказал Дилан, я поняла, что просто не хочу силой вытягивать из него то, что он не считает нужным говорить.
— Да. Хорошо бы отвлечься, праздники на носу, всё-таки…
— У меня идея: поехали на море?
— Так ведь зима же?
— На тёплое море. Гляди! Он достал мой новенький, недавно сделанный загранпаспорт.
Вот уж сюрприз так сюрприз! Я ахнула от удивления, не ожидала, что Дилан снова придумает что-то приятное.
Пришлось и мне, ещё до наступления Нового года, вручить ему свои маленькие подарки. Он сдержанно обрадовался, пролистал энциклопедию, сказал, что возьмёт её на работу, будет заглядывать в неё в поисках вдохновения.
Отмечать решили вдвоём, чтобы ни перед кем не притворяться и не делать вид, что рады встрече. Перед полуночью мне позвонила Света, поздравила с наступающим Новым годом и передала трубку маме. Разумеется, сломать такую прочную стену между нами звонок не мог, но говорили мы спокойно, даже без раздражения. Впервые за много месяцев я услышала в её голосе нотки вины. Лестно. Впрочем, обмен любезностями длился около минуты, а после я ещё некоторое время сидела молча с нахмуренными бровями. Дилан тактично не вмешивался.
Веселья в ту ночь не было, мы съели купленный в супермаркете салат и легли спать. Иногда и у меня бывали такие настроения, что хотелось блаженного спокойствия, Дилану почему-то казалось, что в этом есть какой-то подвох:
— Ты, в самом деле, взрослеешь или что-то скрываешь от меня? — спросил он.
— На этот раз ничего не скрываю, можешь не волноваться. Или ты хочешь, чтобы я без конца дёргала тебя и выводила из себя?
— Только не это! — с улыбкой ответил Дилан.
— Я стараюсь держать обещание, данное тебе. Я, правда, стараюсь. Будь спокоен за меня. — я поцеловала его. — Доброй ночи.
— Доброй ночи, Диана.
На самом деле я сомневалась, что именно взросление всему причиной. Чутьё подсказывало, что это затишье долго не продлится, и в этот раз уже мало что зависело от моего поведения.
Как бы там ни было, мне не хотелось дрожать перед неизвестностью, я не из тех людей, кто боится призрачных опасностей, и уж тем более не собиралась изводить своими страхами и подозрениями Дилана.
Уже третьего числа мы улетели в Таиланд. Никого не спрашивая, вдвоём. Вряд ли там нам могли встретиться члены клана или охотники. Мы настроились на жару и покой.
Волоча за собой чемоданы и тёплые куртки, мы вышли из аэропорта в Паттайе. Впрочем, до отеля добрались легко. Дилан был для меня залогом того, что ни в какую неприятную историю я не попаду.
И всё же меня не покидало чувство недоговорённости, будто что-то тщательно скрывалось от меня. Разумеется, я решила отложить выяснение всех правд и неправд и проверить свои догадки потом, когда наш отдых закончится.
Освоились мы довольно быстро и, вдоволь накупавшись в море и назагоравшись, пошли бродить по местному рынку. В одной из лавок в огромных латках продавались… червяки, жуки и личинки! Жареные и живые. Комок встал у меня в горле. Так называемая еда шевелилась, продавец раскладывал насекомых по контейнерам, люди стояли в очередь за так называемыми лакомствами. Мы не стали покупать, пошли дальше.
Не вся еда в Таиланде была столь экзотической, от её недостатка тоже не пришлось страдать, мы обошли все ресторанчики и кафе в округе в поисках новых вкусов и диковинных блюд, пытались угадать их состав по названиям в меню.
Чтобы сильно не скучать, мы разнообразили досуг экскурсиями, аттракционами, дайвингом, даже заказали фотосессию на память (последнее — это был мой каприз). Как Дилан, так и я были здесь впервые, но десяти дней нам хватило сполна. Очень уж много туристических красивостей.
Однако отдых — это именно то, чего мне не хватало всё это время: помимо загара, я получила драгоценные дни рядом со своим главным человеком, мы отключили телефоны и просто наслаждались друг другом.
В последние дни учёбы я стала замечать перемены в своём внешнем виде: мои глаза выглядели усталыми, выражение лица было таким, как будто я брела по пустыне 10 дней без еды и воды. Наконец, моё тело смогло восполнить недостающие запасы энергии, воспрянуло духом и ему захотелось порхать.
Дилану было сложнее расслабиться, чем мне; когда я дурачилась, он оставался сдержанным, словно какая-то тяжесть мешала ему веселиться. О том, что понимаю всё это, я молчала, просто старалась быть ласковой и послушной, чтобы помочь Дилану хоть немного раскрепоститься.
