Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Плюмбум сунул ему в карман купюру:
– Смени репертуар.
Музыкант все так же глазами показал, что он вполне понял, и быстро свернул свою партию. За столик Плюмбум возвращался уже под другой аккомпанемент.
Соня понимающе улыбалась, вопросов не задавала. Плюмбум оценил ее выдержку:
– Про свои взаимоотношения с этой песенкой я тебе потом расскажу.
Он, однако, преждевременно отдал должное своей спутнице. Буквально через минуту, не утерпев, Соня спросила:
– А что ты, Русик, все смотришь на тех людей в углу? Прямо на них уставился, неудобно же!
Вопрос был по существу. За столиком в углу гуляла компания, гулял там и Банан Петрович, с которого, конечно, Плюмбум глаз не спускал.
Соня продолжала, по-своему истолковав его внимание:
– Красивая женщина, да?
– Где?
– Там, там.
– Не вижу. У тебя мороженое растаяло, – сказал Плюмбум.
Он вдруг повернулся к Соне, переключил на нее все внимание. Она покорно принялась за мороженое, а он смотрел – неотрывно, пристально.
– Ты, Соня, помнишь наш уговор?
– Да.
– Не надо на все говорить “да”. Я тебе сейчас напомню, смотри внимательно.
Плюмбум с серьезным видом поочередно прикрыл ладонью глаза, рот, уши… Соня повторила жест да еще приложила ладонь к груди, что означало клятву.
– Что бы ни случилось, – сказал Плюмбум.
– А что может?
– Всё что угодно. Смерть.
– Нет!
Это у нее вырвалось, потому что он был очень серьезен, даже мрачен. И гнул свое:
– Сейчас или потом. Что бы ни случилось. Слово?
– Слово!
Глядя на нее, Плюмбум улыбнулся, сжалившись.
– Смотри, испугалась. Боишься смерти?
– Да. То есть нет.
– Не бойся.
– Ладно.
– Речь-то не о тебе!
Речь шла, конечно, о нем самом. А он смерти не боялся.
– А я вот сейчас пойду и заклею ту бабенку в углу. Ты будешь молчать?
– Да, да, да!
Он никуда не пошел. Они посмеялись. Стали разглядывать красивую женщину за столиком. И тут вся компания дружно поднялась, и это было уже кое-что, маленькое событие, начало всего дальнейшего. Плюмбум тотчас встал и скомандовал:
– За мной, моя хорошая!
Вышли из ресторана вслед за компанией. Мужчин было трое, они стали усаживать женщин в машину, потом сели сами.
Плюмбум равнодушно за ними наблюдал. Наконец “Волга” тронулась, набирая ход. Плюмбум побежал, бросился под колеса.
Соня вскрикнула и села на тротуар, села как стояла. Так и сидела не шевелясь. Пассажиры вылезли из “Волги”, окружили Плюмбума. Кто-то первым обрел хладнокровие, сказал, озираясь по сторонам:
– Берите-ка его! Быстро в машину. Быстро!
Плюмбума подняли, бездыханного, понесли. Это было последнее, что видела Соня. “Волга” укатила. События развивались стремительно…
А он был жив, лежа в машине на заднем сиденье, на коленях у пассажиров, которые держали его, оцепенев. Он простонал, открыл глаза, и они тоже ожили, заговорили все сразу, наперебой:
– Ну вот, жив! Надо жить, надо, парень. Ноги, руки, чего там у тебя? Сейчас посмотрим. Позвонок? Привстань-ка. Ну? Пробуй, пробуй. Ногой, теперь рукой. Давай, милый!
Плюмбум, кряхтя, ворочался с боку на бок, они ему помогали, щупали, гладили, а красивая женщина плакала, держа его голову на коленях. Только водитель сидел неподвижно, вцепившись в руль.
– Девчонка там с ним была. Плохо! – сказал он.
Красивая женщина вскрикнула:
– Ой, он глаза опять закрыл! Мальчик, мальчик!
Дальше все продолжалось в том же духе, хотя уже в другой обстановке, в просторной комнате, где вокруг тахты с выражением сочувствия на лицах стояла ресторанная компания в полном составе. На тахте под одеялом с тряпкой на лбу возлежал Плюмбум.
– Ну? Ты как? Очухался?
– Полегче, да.
– Отлежись до утра. Тебе здесь нравится?
– Мне сейчас все равно.
Плюмбум отзывался слабым голосом. Трое мужчин и две женщины склонялись к тахте, чтобы его услышать.
– Какие-нибудь пожелания?
– Чтоб вы все отсюда убрались. Голова трещит!
– Слушаемся! – отвечал за всех Банан Петрович и двинулся к двери, увлекая компанию.
Водитель, однако, задержался у тахты:
– А ты чего ко мне под колеса-то? Счеты, что ли, с жизнью сводил?
– Ты со мной, пьяный, сводил. Потом следы заметал.
– Что пьяный, экспертиза не покажет!
– Покажет, – еле слышно отозвался Плюмбум. – Все покажет. Сотрясение мозга покажет.
Банан Петрович счел нужным вмешаться:
– Не сердись, парень. Мы воздадим тебе за муки!
– Хотя бы за брюки. Джинсы были совсем новые.
Ночью в комнату вошла красивая женщина. Она возникла в темноте как привидение, стала менять компресс у Плюмбума на лбу.
– Ты кто? – спросил он.
– Я Маша, Мария. А ты?
– Я Плюмбум. Свинец. Дурацкая школьная кличка… Мария? Да, не очень-то подходящее имя для шлюхи.
– Ну-ка, замолчи. Спи.
– Мария!
– Не спишь, потому что голова?
– У меня ничего не болит. Так что будем делать, Мария?
– Ты это о чем?
– О тебе и твоей жизни, на которую ты махнула рукой.
Она засмеялась:
– У тебя бред, бред.
– Надо что-то делать, Мария. Выкарабкиваться! Сколько они тебе платят в сумме?
– Бедный мальчик.
– Ты бедная. Сколько лет?
– Двадцать три.
– Разведенная?
– Наоборот, мальчик. Выхожу замуж! – Она просияла в темноте. Плюмбум это не увидел – почувствовал.
– Водило, что ли, твой избранник?
– Упаси бог!
– А который из троих?
– Зачем тебе?
– Хочу познакомиться.
– Он рано утром уедет.
– Куда это он?
– В Симферополь. Какой любопытный! Ну, спи, спи.
– Мы еще встретимся, Мария. Запомни. Встретимся. Ну-ка дай руку. – Взял ее руку и продолжал: – Теперь я буду контролировать каждый твой шаг. Мы еще встретимся.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
