к ней, она сразу состроила смущённую улыбку.
Эльфийка тем временем взяла колоду и стала тасовать карты. Ни единой искорки смущения.
— Что вы на меня так смотрите? Ну, проиграла, я уверена, что это случайность! — Произнесла она, увидев нашу реакцию.
— А ты что скажешь, Орехов? — Спросила русоволосая ехидна, в ауре которой бушевали эмоции, которые можно было назвать озорством с примесью непонимания.
— О чём? — Уточнил я.
— Вот, перед тобой нагая высшая эльфийка, которую до тебя не видел ни один мужчина! Ну? — Проговорила Лей Каа.
— И? Ну голая и голая, это часть жизни, — я пожал плечами. — Вы же на «водопой» ходите, ситуация ничем не отличается.
Гномочки переглянулись. У них была некоторая растерянность.
Что они вообще замышляли? Что я на них наброшусь, что ли? Бред какой-то.
— Я раздаю карты? — Подняла глаза Таниэль.
— Раздавай. Лей и Ту просто подтрунивают над Ореховым, играем, — произнесла Глаша. В её ауре скользнуло несколько половинчатых эмоций в мою сторону и некая зависть к эльфийке.
Хм, по фигуре полукровка точно выигрывала эльфийку, уступая разве что в росте. Непонятно, чему в данный момент могла позавидовать брюнетка.
Следующие несколько партий я проигрывал, плавно спуская фишки, иногда помогая нужным мне картам пройти мимо.
Да, я начал тренировать вмешательство лентами для игры в поддавки. При этом гномихи не стремились к победам, продолжая плавно спускать ставки к радости Таниэль.
Постепенно полностью одетыми остался только я и Глаша, однако в какой-то момент, пока я пасовал, показывая свою нерешительность, эльфийка разошлась и разнесла в пух и прах полукровку.
Сначала той пришлось снять мантию, обувь и гольфы, а затем она пошла ва-банк по всем фронтам, но проиграла с парой тузов на руках.
— Что ж, теперь тебе первой раздеваться, — произнесла Ту Ла.
Брюнетка вся покраснела, взглянула на меня, схватила свою мантию и выбежала со словами.
— Ненавижу ба… — начала она.
*Ба-бах!* — хлопнула дверью, за которой потонуло продолжение фразы.
Но из-за умения отсекать звуки, я подтвердил свою догадку.
«Ненавижу бабушку».
Хм, а ведь Лей Каа с ней ездила.
Я начал быстро прогонять свою память, но лиц тех, кого приводила госпожа Ги в больницу, я так и не вспомнил.
— Ваша бабушка — Александра Артуровна? — Спросил я напрямую.
— Да. Хи-хи, я так и знала, что ты меня не запомнишь, я тогда специально намалевала себя косметикой почти в клоуна, не хотела ни за кого замуж выходить! Да и волосы были натурального цвета, как у Ту, но мне так нравится больше! — Затараторила Лей Каа.
— А, так вот что за паренёк, о котором ты рассказывала. А почему не сказала, что им оказался Орехов? — Удивилась Ту Ла.
— Какая разница, мнения это не поменяло, за него замуж я не хочу, — развела руки в стороны русоволосая гномиха.
— Карты Глаши убираем? — Проигнорировав нас, спросила эльфийка.
— Да, убираем, — кивнули две оставшиеся девушки.
Хм, как я понял, Глаша не разыгрывала передо мной стеснительность, а была такой. Однако это не объясняет ненависти. А вот зависть по отношению к абсолютно спокойной Таниэль теперь не была загадкой. Закрытый человек желал быть подобной такому пофигисту, как эльфийка.
Ну, неважно.
Далее последовали очередные партии, в ходе которых я разыгрывал из себя метающегося, сомневающегося, но рискового человека, идущего на блеф.
Вот только противники продолжали играть с разными целями.
Таниэль стремилась к победе, а гномихи играли в поддавки, сталкивая меня с эльфийкой.
Постепенно все фишки перекочевали именно к ней, после чего начались ва-банки.
Не зря есть местная поговорка: у гнома есть путь, у гномихи есть блуд.
Девушки этой расы отличаются весьма вольными нравами. Иногда их поведение даже сравнивают с орчихами. Но есть нюанс: у гномов нет таких слов, как «измена» или «верность».
Даже при демонстрации безумной любви к одному мужчине, этим девушкам ничего не мешает проводить ночи с другими. Когда-то именно по этой причине в аптеки стали поставлять зелье «временного увеличения роста», считавшееся ранее боевым. Гномочки сметали его так, что его ценность стала весьма велика.
Где-то пять-шесть веков назад гномы вошли в различные общества самых разных стран. Но практически сразу за девушками пошла репутация, которую современно и кульутурно обозначили так: «женщины с высокой социализацией».
Эта формулировка по отношению к гномочкам прижилась лет тридцать назад.
И вот сейчас я определённо стал целью для двух особ.
Искры их страсти ко мне не были даже в пятёрке их отношения к другим студентам или преподавателям, однако реализовывать свои планы они решили отчего-то именно с меня. Хотя точно предпочли бы аспиранта-историка, высокого блондина с густой бородой.
— Ну, кто тебе нравится? — Спорила Ту Ла. — Я, Лейка или вон та победительница нашего небольшого турнира, уважаемая Таниэль?
— Моя жена по имени Снег, — произнёс я. — Я так понимаю, Глаша не вернётся, начинаем играть на желания?
— Ага, — озадаченно произнесла гномиха. — Это всё, что ты можешь сказать?
— Вы очаровательны, спору нет, но для меня существует единственная женщина на всём белом свете. Однако карточный долг — дело чести, его придётся выполнить, если проспорю желание. Итак, какие правила? — Уточнил я.
Комплимент для меня ничего не стоил, однако моя цель здесь всё же несколько расширилась.
Теперь нужно не только заманить цели для критики хрени… работ Медведева, но и не опозорить себя слабостью перед собственными принципами.
А сложность в этом всё же была, плоть слаба, пусть дух силён.
— Правила простые: возвращаем фишки назад. У нас будет по 30 штук. Кто опустится до нуля за пятнадцать кругов, тот проигравший и исполняет желание. Абсолютно любое желание, которое может выполнить проигравший, но деньги, титулы и вещи просить только на время длиною в сутки. Пошлости можно, никто же не против? Никто не трусит? — Произнесла Ту Ла.
— Нет, — произнесли остальные, в том числе я.
— Вот и хорошо. Стартовая ставка по две фишки в первые десять кругов и по три в последние пять! — Сказала уже Лей Каа.
Ну, а дальше ничего интересного не происходило.
***
— И это твоё желание, долбанный катала? — Проворчала у двери в «Берлогу» Ту Ла, забирая из моей руки противогаз. — А мы-то думали…
— Ещё и день подобрал, когда на улице такой дубак, — возмутилась Лей Каа.
— Карточный долг — дело чести. Но играть с тобой я больше не буду. Дело не в страхе, а невозможности такой односторонней победы. Я проворачивала в голову всё множество раз, ты точно использовал какие-то трюки! — Произнесла Таниэль.
— Не пойман — не вор, — попытался я подобрать местную поговорку, но про шулеров на ум
