как гром, когда он злился. Дагон упал на колени из-за страха или боли, так как продолжал дрожать, будто все еще чувствовал руку моего отца в своей груди.
— Мой Лорд, Смотритель, я—
Я зажала уши руками от того, что вышло изо рта Смотрителя. Это было слишком громко, слишком ужасно, слишком людно, как будто все голоса, запертые в самой худшей части Преисподней, закричали одновременно. Затем он закрыл рот, и этот ужасающий звук сменился тишиной, достаточно тяжелой, чтобы задушить.
Глава 44
— Ты действительно преуспела, — сказал Смотритель, поворачиваясь ко мне. Это была похвала, которую я никогда не слышала от него. — Дагон будет наказан. Ты никогда его больше не увидишь.
В этот момент, я искреннее его боялась. Кем мы ни был мой отец — меньший бог, другой вид демона, бывший или нынешний ангел, другой тип небесного существа, древний инопланетянин, все что я знала— его сила не поддавалась пониманию.
Тенох был прав, когда предупреждал меня, чтобы я не выпускала из себя эту половину полностью. Может в этом не было ничего плохого, но такая сила была опасна, когда не приходилась с нормальной совестью. Она была похожа на бомбу. Сбросьте ее на правильную цель, и она может спасти жизни. Сбросьте на неправильную…
— Мой Лорд! — Закричал Дагон. Потом он свалился вперед, схватившись за голову, как и я, когда Смотритель издал этот потусторонний рев. Судя по тому, как Дагон раскачивался и стонал, казалось, он слышал это прямо в своей голове.
— А что насчет души Яна? — Спросила я.
Взгляд Смотрителя стал бездонным. На мгновение я почувствовала то же бессмысленное, беспомощное чувство, которое бывало во сне, когда я падала с большой высоты и знала, что никто не сможет спасти меня. Затем он моргнул, и я снова уставилась в яркие лучи серебра.
— Он идет туда, куда сам себя отправил, как и Дагон.
Мои эмоции пробились. Дагон наконец получит справедливость, которую заслужил. Все, за кого я обещала отомстить, будут отомщены. Я буду отомщена. Ян тоже, но он не будет в мире. Нет, если я позволю своему отцу сделать это, Яну будет хуже, чем тогда, когда он чуть не умер в австралийской глубинке как человек.
Когда-нибудь была потеряна? Грубо спросил Ян, когда говорил об этом времени. Хуже всего было знать, что никто не заботиться достаточно, чтобы спасти тебя. Это то, что запоминаешь навсегда. Не физическую боль или нескончаемый страх, а отчаяния быть совершенно одиноким, зная, что ты умрешь вот так…
Ян был потерян, как сейчас. Он останется таким потерянным навсегда, если я не сделаю что-то очень безрассудное с самым могущественным существом, с которым когда-либо сталкивалась. С тем, кто не чувствовал ни малейшей любви ко мне, потому что его природа не была так устроена.
Если бы у меня был выбор, я бы всегда предпочел умереть, сражаясь…
Я бы тоже, ответила я. Время доказать это.
— Не идет, — сказала я Смотрителю.
Он сделал паузу. Не удивительно, что он уже отклонил меня и отвернулся. Теперь он повернулся назад, сердитое подергивание его бровей, казалось, говорило: «С кем, черт возьми, ты думаешь, ты разговариваешь?»
— Не идет, — повторила я более твердым тоном. — Обречение Дагона на любые муки, ожидающие его, может сделать вас двоих равными, но это не совсем адекватная компенсация для меня.
— Твоя дополнительная компенсация— не бояться никакого возмездия за все жизни демонов, которые ты отняла, — ответил Смотритель.
Затем он затянул Дагона в свою лодку. Он не сопротивлялся. Дагон даже не заметил этого. Он все еще был поглощен тем, что заставляло его трястись и хвататься за голову. Они вдвоем и река начали постепенно блекнуть, фрагменты дерева от взорванных американских горок теперь выглядывал сквозь эти темные потоки.
Паника заставила меня выкрикнуть: «Подожди!» со всеми эмоциями, которые не мог почувствовать мой отец. Тогда я хлестнула себя. Придерживайся понятий, которые он понимает. Весы и баланс, а не чувства и потребности.
— Каждый, кто заключает с тобой сделку, должен наполнить твою лодку адекватной компенсацией, или он потеряет свою жизнь, верно? Ну, моя лодка все еще пуста, потому что я не хочу освобождения от возмездия за этих убитых демонов. Я только хочу, чтобы душа Яна вернулась в его полностью исцеленное тело.
Смотритель рематериализовался, сказав:
— Ты не можешь забрать одну душу из Дагона, не освободив их все, — тоном, настолько близким к щелчку, насколько я слышала от него.
— Тогда сделай это. — Я не хотела, но не могла остановить слезы, текущие по щекам. — Дагон получил их только благодаря сделкам, которые он заключил. Зная его, ни одна из них не была справедлива.
— Справедливость — это выше к другому судье, не ко мне, — ответил Смотритель тем же тоном, граничащем с резкостью.
— Еще раз, ты мне ничего не даешь!
Это вырвалось из меня со всей болью, которую я не могла подавить. Я пыталась рассуждать с ним, используя весы и баланс. Это не сработало. Теперь, даже если это не имеет никакого значения, он узнает каждую чертову вещь, которую я сдерживала, как сейчас, так и в прошлом.
— Ты отправил Теноха спасти меня, но это было больше для того, чтобы Дагон не стал слишком могущественным, а не ради моего спасения, не так ли? Ты только сказал Теноху присматривать за мной потом, следить за мной, чтобы я со своими способностями не сделала что-то подобно проблематичное. Как еще он мог знать, что меня нужно о них предупредить? Но Тенох решил помочь мне исцелиться. Он решил сделать меня своей семьей. Ты никогда этого не делал. Я надеюсь, это из-за какого-то космического запрета. Какой бы не была причина, если ты думаешь, что мы равны потому что ты, наконец, наказываешь Дагона и защищаешь меня от гнева других демонов, то позволь сказать тебе, как ты даже не близок к этому.
Я сильно ударила себя по мокрому от слез лицу, прежде чем вплотную подойти к нему. Его руки скрещены на груди. Я проигнорировала тонкое предупреждение. Он либо убьет меня за следующую часть, либо нет, но он не собирался запугивать меня, чтоб я замолчала.
— Ты произвел полусмертного ребенка. Поэтому, у меня есть эмоциональные потребности. Ты знал это и отказывался сталкиваться с ними, даже когда я была так сломлена, что хотела умереть. Поэтому твой долг передо мной огромен. Я предлагаю тебе дешевый способ уладить это. Верни душу Яна обратно в его тело. Мне все равно, что ты должен сделать, чтобы это произошло,
