Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
Но прежде чем навестить Мартина, Отто сдернул одеяло со спящей девушки. Та не сразу проснулась и вспомнила, где она и зачем! Отто грубо раздвинул ее бедра и вошел сразу и до конца в не раз испробованную накануне вагину. Девушка стиснула зубы – грубое вторжение причинило ей боль, но она знала, что следует молчать.
А через полчаса он уже сигналил возле ворот фермы Мартина. За воротами виднелся дом с новеньким флигелем. Отто усмехнулся, представив себе, насколько все там вылизано. Мартин был слишком аккуратен даже для немца и супругу себе нашел такую же. Отто понадеялся, что ее сейчас нет дома – ему не хотелось светиться перед этой вертлявой сучкой.
Мартин вышел навстречу и несколько мгновений всматривался – сначала в машину, потом в человека, сидящего за рулем. Наконец улыбка озарила его рябое лицо – улыбка показалась Отто искренней.
– Хорошая тачка! – сказал Шпеер, кивнув на машину.
– Взял в прокате! – сказал Отто, решив сразу прекратить поползновения Мартина насчет машины – тот был просто помешан на двигателях и если не остановить его вовремя, начнет копаться в моторе.
– Ясно! – Мартин выглядел жутко разочарованным, словно ребенок, который понял, что его оставили без сладкого.
Отто, глядя на него, подумал, что старый товарищ нисколько не изменился. Вот только на мгновение в его глазах проскочило странное выражение.
– Мы нуждаемся в твоей помощи. – сказал Отто. – Ты ведь помнишь, как мы с тобой прекрасно работали в свое время!
– О, Господи! – Мартин отвернулся, чтобы скрыть испуг на своем лице от собеседника. – Я-то был уверен, что ты сейчас где-нибудь на Багамах загораешь в обнимку с черномазой красоткой.
– Не люблю жару! – сказал Отто. – Так как, на тебя можно рассчитывать?
– А в чем дело? – спросил Шпеер.
Они прошли в гараж, где он как раз возился со своим пикапом. Машина выглядела так, словно на ней никогда и не ездили.
– Нам нужна твоя помощь, – повторил терпеливо Отто. – Как тогда… Ты ведь можешь помочь с инструментом?
– А на кой черт? – он вопросительно посмотрел на старого приятеля.
– Хочу снести стену в своем новом доме! – осклабился Отто.
Между ними обычно не было никакого недопонимания, и все эти хождения вокруг да около были ему непонятны. Неужели Мартин решил завязать со старым бизнесом? Или дело просто в его особенном чувстве юмора?
– Дом купил? – спросил Шпеер, продолжая ковыряться в моторе.
Отто испытал огромное желание обрушить ему на спину крышку капота.
– Ладно! – пробурчал тот. – Не хочешь говорить – хрен с тобой!
– Меньше знаешь – спокойнее спишь! – заметил Отто. – Раньше ты не был таким любопытным!
– Люди меняются! – сказал Шпеер. – Сегодня ты не тот, что был вчера! У меня проблемы, нужны деньги! Если готовится какое-то дело, я хотел бы участвовать!
– О чем ты? – спросил Отто, и в голосе его зазвучал холод.
– Сам прекрасно знаешь!… – начал Шпеер, но, заметив его взгляд, понял, что лучше остановиться.
Он махнул рукой.
– Не хочешь, значит, помочь старому приятелю! Хотя я-то тебе всегда помогал, если не забыл?!
– Не забыл! Так что насчет аппарата?
– Позвони завтра вечером, я скажу, когда его можно будет забрать.
– Отчего такая задержка? – Отто не сводил с него испытующего взгляда.
Мартин прошел в глубь гаража и стал без видимой цели копаться в ящике с инструментами.
– Человек, с которым я работаю, сейчас в командировке.
– А к вечеру, значит, вернется!
Шпеер повернулся к нему и посмотрел в лицо.
– Я попытаюсь связаться с его женой. У него есть резервное оборудование, – сказал он.
Отто кивнул.
– Я буду ждать.
Он вышел из гаража, почти физически ощущая, как Шпеер буравит его спину взглядом.
Прошел вдоль стены и бросил взгляд на новенький трактор, стоявший под навесом, потом на флигель, пристроенный к дому. Кто-то говорил про денежные проблемы?!
Мартин Шпеер ждал, оставив работу. Через минуту он услышал, как Отто заводит двигатель своей машины. От сердца отлегло. Закрыв ящик с инструментами, Шпеер быстро прошел в дом через дверь в гараже. Он был так возбужден и напуган, что, даже не отмывая рук, бросился через чистенькую, почти кукольную прихожую, вылизанную заботливой Вероникой до блеска. Телефон стоял в гостиной. Мартин плюхнулся в кресло, взял трубку и почувствовал, что у него дрожат пальцы. Так и номер не наберешь, поди! Он попытался рассмеяться, но не вышло.
Сейчас как никогда он жалел, что согласился работать на Гролера – тот припер его к стенке шесть месяцев тому назад. Комиссару стало известно о некоторых делишках Мартина, но он согласился не отправлять его за решетку в обмен на «добровольное» сотрудничество. Сделка была более чем рискованная – Мартин понимал, что как только до его клиентов дойдет весть о том, что он сотрудничает с полицией, жить ему останется совсем недолго. Но за решетку ему тоже не хотелось. Поэтому он согласился. И все это время работал осведомителем, балансируя на очень тонкой грани.
Однако балансировал он очень умело и уже привык к своему новому состоянию двойного агента. Оно не смущало его, как прежде, спал он спокойно и без кошмаров. Но только до поры до времени. Возвращение Хайнца все меняло, теперь Шпеер жалел, что не последовал примеру товарищей и не уехал за границу от греха подальше.
Несколько мгновений Мартин смотрел на телефонный аппарат, потом положил трубку, встал и подошел к бару. Налил себе внушительную порцию виски и осушил одним глотком. Дрожь немного унялась. Он подумал и налил еще порцию. Потом взял телефон к себе на колени. На мгновение в голове мелькнула мысль – оставить все как есть, не звонить никому. Отделаться от Отто этим вечером…
Он бросил взгляд на настенные часы: уже почти полдень. Через окно в комнату скользнул тонкий луч солнца. Мартин налил еще в стакан, так, словно это была вода. И приготовился опрокинуть в себя. Он не слышал, как убийца пересек неслышно комнату, не видел, как солнечный луч отразился на лезвии ножа. В тот момент, когда сталь рассекла его горло, он успел сделать один глоток, и виски вместе с кровью хлынуло из разреза вниз.
Отто несколько мгновений словно завороженный смотрел на этот кровавый поток, а потом бросился прочь из дома.
Вечер был прохладен, из окна Глеб наблюдал за облитыми светом реклам улицами, асфальт отражал их. Царство капитала – подумал он. Жизнь, на которую он оглядывался сейчас, показалась вдруг пустой и бессмысленной. И ничто не отвечало первоначальным замыслам. Планам, надеждам. Подступала хандра, которую он, обычно собранный и волевой, не выносил. Он встряхнулся. Открыв свою дорожную сумку, вытащил бутылку виски и, откинувшись на кровати со стаканом в руке, уставился в телевизор, ничего не видя перед собой. Как там в старом анекдоте про Штирлица, который на банкете у Гиммлера нажрался в доску, чтобы чувствовать себя как дома? Он здесь навроде Штирлица, только война давно закончилась. А кто выиграл ее, так и осталось под вопросом. Глеб чтил память советских солдат, погибших во время Великой Отечественной. Только странно было видеть немецких стариков, воевавших когда-то и на Восточном фронте, которые жили сейчас во много раз лучше народа-победителя. Странно было видеть своих ветеранов, идущих в коммунистических колоннах и словно не замечающих в соседних рядах доморощенных неонацистов. Мир словно сдвинулся. А может… Может, всегда был таким. Просто это не бросалось в глаза. Глеб не любил философствовать. Поэтому он и любил еще совсем недавно свою работу в Конторе. Любил больше жизни, которую на этой работе было легче потерять, чем сохранить! Любил, потому что все было просто и понятно. Все изменилось, когда в Конторе и его жизни появилась она. Глеб не желал этой любви – чувствовал, что все тогда полетит к черту. Но видимо, годы работы на Лаевского не убили в нем ни мужчину, ни вообще – человека. И он влюбился. Влюбился так, что готов был на все, включая предательство. Помнится, был такой шпионский роман «Русский дом», где британский литератор, прибывший с заданием родной разведки в Россию, влюбляется в русскую переводчицу и, чтобы вызволить ее из лап КГБ, отдает Комитету важные документы, ради которых и приехал. Глеб видел экранизацию с Шоном Коннери, и она его в момент просмотра страшно разозлила. Человек, предавший интересы страны ради собственной интрижки, по воле авторов выглядел едва ли не героем. Однако сейчас он понял, что оказался на месте старика Коннери, вернее – его персонажа. И ради Анжелики может слить все секреты, которые только окажутся в его руках. Размяк, тряпка, выговаривал он себе беззлобно. Что бы отец на это сказал?! «Я тебя породил, я тебя и убью!»
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
