Выгибаюсь в его руках.
— Так, не отвлекай меня. У тебя нет проблем? — смотрю ему в глаза.
— Галя, у меня все нормально. Никто не угрожает ни мне, ни моей булочной, — он слегка кривится. — Беспокоиться нечего насчет этого. Если я кому-то и перешел дорогу, то они уже давно пришли бы ко мне.
И я понимаю, что последние его слова – не вранье. Ох, не нравится мне это все.
Меня подталкивают к кровати.
— Завтра найму охрану, — говорит Эцик и целует меня в губы. — Нечего в одиночку по городу ходить.
Да что ж такое, опять отвлек. Про короля не успела рассказать...
***
Что-то я становлюсь мнительной. Эцик до последнего отрицает проблемы, но хоть задумывается о защите. Если б не это его выражение лица, которое выдает его с потрохами.
Да, ладно. Все будет хорошо.
Та черная карета вновь подъезжает к залу. Хорошо, что у меня охрана есть. Эцик сказал – Эцик сделал. Теперь за мной ходит пара громил — какие-то его пациенты с окраин города, которых я боюсь больше, чем заходить в незнакомую подворотню поздно ночью.
— Госпожа Мендер, — говорит кучер, глядя на меня.
Дверца кареты открывается.
— Они со мной, — киваю на свою охрану.
— Ваша охрана может следовать за нами.
Я скрещиваю руки на груди.
— Без них никуда, — качаю головой.
— Пусть становятся сзади кареты, — раздается раздраженный голос Конрада. — Госпожа Мендер, давайте быстрее.
— Господин Брин, это лишнее. Я хочу отказаться от вашего предложения.
Ох, не нравится мне такое, особенно, когда долго молчат.
— Хорошо, госпожа Мендер, как пожелаете.
Дверца резко хлопает. Карета отъезжает.
Я направляюсь в зал. Не успеваю даже дойти до кабинета, как снаружи раздается оглушительный взрыв.
Первая мысль — булочная. Но нет. В двадцати метрах от нас горит карета Брина. Та самая, в которую я чуть не села…
Части кареты валяются по улице. Охрану и кучера унесло куда-то. Колеса укатились к стене дома. Остов кареты частично охвачен пламенем..
Нот с Кристиной вылетают на улицу.
— Что случилось? — спрашивает парень с грустным выражением лица.
— Конкуренты…— шепчу я.
Ох, получается, что если Конрад мой конкурент, то это нападение вполне могут повесить на меня. Я хочу позвать стражу, но замираю на вдохе.
Боль. Там, в карете, огромная концентрация боли. Она проникает мне под кожу, щекоча. Хочется вырвать ее из себя. Пусть хоть кто-то поможет.
— Госпожа Мендер, — как в тумане слышу голос Нота, когда я срываюсь к горящей карете.
— За мной! Поможешь.
Зеваки уже стягиваются к месту происшествия. Куда тут без них.
Запах гари втягивается в ноздри. Я зажимаю локтем нос, пока пытаюсь раздвинуть обломки.
Вижу красную руку, покрытую волдырями.
— Помоги, — прошу Нота, хлопающего по огню фартуком.
Кое-как мы вытаскиваем из кабинки господина Брина.
Он без сознания. Ужасно воняет дымом и копотью. Мои руки в крови Конрада.
— Несите его туда, — киваю Ноту и охранникам на здание по нашей улице.
Чувствую, что нужно помочь сейчас. Выпустить свою силу, чтобы спасти его. Свет струится сквозь пальцы, втекая в тело чинуши.
Он слегка дергается. Ожоги сходят с его кожи, оставляя лишь копоть. Я почти не чувствую ни усталости, ни отдачи энергии. Почему-то вместо усталости мне очень хочется кушать. Да, тут был взрыв. Карету разнесло на несколько маленьких частей, люди без сознания, а я сижу на земле с едва живым мужчиной и думаю о борще, стоящем дома.
— Проверь, что с остальными, — прошу Нота.
Ух, что ж такое-то? Желудок бурчит, будто дизельный генератор. Да, в общем, что-то с этой силой не то. Ох уж этот Эцик! Может, без близости обойтись некоторое время?
Это нормально – думать о таком в критической ситуации? Да, думаю, да.
Боже, а ведь сядь я в ту карету, то взлетела бы вместе с господином Брином. Меня накрывает страх. Не было бы больше посиделок с Нотом и Катериной. Что бы было с Эциком? Он бы не обнял меня на ночь, не прошептал бы, что любит.
Мир будто замирает. Теряет свои краски. Затягивается тьмой. Я смотрю на дом напротив булочной. Он коричневый с красивыми резными ставнями. В окнах виднеются его жители, с интересом и страхом глядящие на мостовую. Все блекнет.
— Пышечка, — слышится голос подо мной.
Опускаю глаза.
Конрад смотрит на меня красными глазами с жестким, дьявольским взглядом.
Я нервно дергаюсь, но рука чинуши сжимает меня. Противный холод вновь пробирается под кожу. Как всякий раз, когда демон оказывается рядом.
— Занимайся своим делом. Никто тебя не потревожит, — вторая рука чинуши взлетает к моему лицу и гладит по щеке. — А мы скоро будем вместе.
Глаза Конрада закрываются, руки опадают. Я смотрю на застывшего чинушу на своих коленях. Холод пробивается сквозь камни.
— Госпожа, отпустите господина Брина, — слышу над собой незнакомый голос.
— Госпожа Мендер, — а это уже зовет Нот.
— Госпожа Мендер, — это охрана.
— Да, хорошо, — сама не узнаю свой голос.
Чувствую себя так, будто меня в холодную воду опустили.
Конрада забирают, а я поднимаюсь. Всё тело гудит.
“Мы скоро будем вместе”, — вздрагиваю, вспоминая слова демона.
Почему я молчала? Я бы ему сказала — а не пошел бы ты! Сидел себе в замке на попе ровно, а теперь — я тебя заберу, бла-бла. Вот терпеть не могу балаболов. Ты либо говори, что можешь, либо ничего не говори. Я понимаю, что он в какой-то степени заперт с королем. Но сегодняшнее... Если он виноват в том, что произошло с господином Брином…
Нот и кто-то из стражников подхватывают меня под руки.
— Госпожа Мендер, вы сможете с нами поговорить сейчас? — спрашивает стражник.
— А, что? — недоуменно спрашиваю я.
Галя, але, возвращайся в бренный мир.
— Эй, смотри — это же портальные камни, — один страж показывает другому.
— Ага, так вот почему порталы никак не починят, — усмехается другой.
Вот тебе и профдеформация.
— Ну да, то-то моя теща все никак от нас не съедет.
Меня заводят в зал и усаживают в мое кресло. Нот сует мне в руки горячий чай. Охранники вместе с городской стражей становятся у дверей.
М-да, я никогда такого аншлага мужиков не собирала в одном месте.
