Книга Удачная неудача Солнцеликого. Книга 3 - Елена Штефан

* * *

Отличные бадейки Яниш сотворил, обливные не только снаружи, но и внутри. А что темные, это ерунда. Про то, что это всего лишь тара для консервации только я знаю и мастер, а для других это красивая посуда непривычной формы. Яниш не удержался — и косичку пустил по горловинке, и белой эмали не пожалел, полосочек накрутил. Простенько, а так нарядно. Угощу знакомых в столице вареньицем, будет у нашего гончара заказов на всю зиму. Хотела привычных стеклянных банок у рушей заказать, но это дороже выйдет, ну их. Банка, это просто банка. А у подгорных, что ни стекляшка, то эксклюзив.

Ну вот, все загрузили. Казалось бы, куда можно в маленькой бричке тридцать двухлитровых посудин приладить? А вот можно! Обожаю свой тарантасик! Собственно, это просто передок той само́й кибитки, которая у меня и была. Кузов с тентом отстегнули — получилась грубоватая коляска. Простая да не простая, после того как над ней Байдан, Вит и Гунар поработали сообща.

Все началось с артефакта, заменяющего рессоры. Муж изобрел. Беременная жена носится по округе с удалью чапаевской Анки-пулеметчицы, а муж волнуется — ну как растрясет? И неважно, что у Пряжки ход мягкий и дорога укатанная! Потом появилась защита от дождя и ветра, но тут изобретать ничего не пришлось — сделали по аналогии с куполом теплицы. Вит еще какой-то индикатор встроил, чтоб полог разворачивался и сам, даже если просто морось пойдет или ветер посильнее дунет. Безголовой жене доверия нету, увлечется и забудет защиту включить, ага. Глупая совсем, не понимает, что беременной простужаться не след. Вот кто меня за язык тянул возражать? Теперь на моей бричке как минимум три следилки, это кроме тех, которые и так всегда на мне. Такие же следилки на Пряжке. А вдруг что не так с лошадью?! Да Мюллер Штирлица так не пас! Впрочем, жить мне это особо не мешает, а семье спокойнее.

Время летело, в огородах пошел первый урожай, и малахольная хозяйка крепости повадилась сама в деревню мотаться за долгожданной зеленью. Ну беременная, и что? Не на сносях же. Ну, характер немного подпортился, и все. Да у меня даже токсикоза ни одного дня не было! Не мужиков же гонять и от дела отрывать в разгар сезона?!

А урожай пёр! Под эти объемы, вообще-то, нужно было кузов пристегивать, а я такой махиной рулить не хотела. Так под сиденьем появился ящик для мелочей кубометра эдак на три. Усовершенствованный пространственный карман. Благо, что предметный поиск уже встроен. Помани что нужно, и получишь, если заранее положить не забыл. Сначала туда наколдовали стазис, но позже, когда наш уже трехлетний сын в пылу игры в прятки попытался влезть в заманчивый сундучок, магию сохранности сделали отключаемой, а Байдан всерьез заинтересовался стазисом живых.

Потом мои мужчины и Ваен такой возок, только красивый, Саре подарили — по имению супруга разъезжать. Король-батюшка отстегнул сынуле именьице, как презент к свадьбе. Наследуемое, между прочим. А не как раньше — живи-пользуйся-заботься, да помни, что не твое. Теперь Ваня у нас не какой-то там безземельный вэй-бастард, а целая ваша светлость Роллитваен ап-Кергон. Владетельный лорд. Частичку ап присобачили, чтобы подчеркнуть, что в очереди на наследование трона Ванька не числится. Совет королевский (чтоб у них хоровая флатуленция случилась) настоял.

На коляске Сары мы, совершенно неожиданно, но очень хорошо заработали. Посыпались заказы на апгрейд транспортных средств. Я хоть и была глубоко беременна, а патент сообразила оформить, благо связи есть. Плюс почтовые шкатулки с расширенным пространством, чтобы предметы покрупнее посылать. Тоже патент и доход. Ларчик такой стоит как домик в столице. Подражатели, разумеется, были, но личные клейма трех артефакторов такого уровня — это, знаете ли, бренд. Ка-акие деньжищи иной раз предлагали за срочность, какие деньжищи! Качество подразумевалось по умолчанию. Вит был счастлив, что его навыки востребованы и оплачиваются. Секрет рессор на основе формул левитации до сих пор не разгадали, между прочим. А через посылочный ларь мы два раза в неделю хлеб получаем, помимо прочих надобностей. Мадам Биттам, наш торговый представитель в столице, очень щепетильна. Супруга коменданта Биттама — хваткая женщина, у нее теперь что-то вроде интернет-магазина. Со всеми семью королевствами торговать умудряется, а муж ей степняцко-рушевский ассортимент обеспечивает. Вит им лари в аренду отдал.

Пряжка довольно гикнула, отвечая моим гордым мыслям. Так, не пропустить бы поворот — нужно будет заехать взглянуть, как там на нашем огороде рожь взошла. Не пора ли перекапывать в зиму? Ну, не то чтобы очень надо — просто приятно будет полюбоваться на яркую зелень всходов. Мир вокруг хоть и солнечный, а по-осеннему тускл. Степь же. Эх, нет здесь золотой осени.

Огородик у нас образцово-показательный! Очень горжусь! Надежно огороженные высокие гряды, мощеные тесаным камнем широкие межи, аккуратная компостная яма под плетеной крышкой. Лужайка даже есть — детям порезвиться и взрослым шашлычком развлечься. Со смотровой площадки глядишь — вот она, близко совсем, а ножками — полчаса только от ворот. Дача, однако.

Ближний огород появился лишь на третий год. В ту, первую весну, посадок под стенами у нас еще не было — нельзя объять необъятное. Экспериментальную картошечку пришлось скрепя сердце посадить в деревне, на пустующем участке поварешек. В их же доме и солдатики квартировали, сменяя друг друга. Гарнизон воспрял от многолетней хандры. Каждый ждал своей очереди на трудовой наряд в деревню, как синекуры, а капитан Норрей бесился. Синекура, ага. Мужики мало того что «наш» огород обихаживали, так еще вдовам и прочим одиночкам помогали — это было мое строгое приказание. Обмазывали глиной потрескавшийся саман, крыши латали… Да мало ли хлопот у рукастых неленивых мужиков в деревне? У всех вдов в тот год погреба поправили: где расширили магией, где полок да закромов наделали, и в каждом, абсолютно в каждом, сладили правильную двухтрубную вентиляцию. Гончар и братья ковали тогда крепко сработались. Как керамику с железом соединить они сами сообразили, стоило намек бросить. Главное — все трубы в один размер, чтоб штамповать не задумываясь, и собирать на месте, не мучаясь с подгонкой.

Сколько воспоминаний! Один визит Рушата чего стоил! Как раз картошку выкопали. Взял и заявился к ночи! Через ворота, как обычный гость. Ага, одинокий, что уже странно, пеший — это вообще небывальщина, и со стороны столицы. Да таких тут лет сто не видели, если видели вообще. Досмотр прошел не ропща, как положено. Хозяйку спросил. А солдаты — ни в какую, отдыхает, мол, наша леди, не дадим потревожить. Тишка выручил, позвал. Обещал Рушат прийти на картошку и пришел. Всю ночь гостя принимала, благо кухня уже отдельная была.

Я думала Тишенька много ест, ха! Три ведра картошки перечистила и все блюда, что умела — приготовила, включая запеченную в беконе и зразы с зеленым луком и яйцом. Если бы время сворачивать не умела, не выдюжила бы. У вечно тощего Тишки, который жевал за компанию, даже животик выпуклился, почти как мой, с Витычем внутри — шестой месяц все-таки.

— Вкусно, иномирянка, я доволен! — Рушат наелся, трехзрачковым прищуром меня просканировал, кивнул и исчез. И у меня усталость разом исчезла, как будто бог мне энергетика в кровь впрыснул. Хоть пляши. Я и плясала, отбиваясь от капитанов, которым доложили, что гость вошел и не вышел. Всю крепость обыскали, все верить не хотели, что странный руш — это бог. Пять лет прошло, а все на хи-хи пробивает.