… Уж если чувствовать сиротство,то лучше в тех местах, чей видволнует, нежели язвит[18].
– Я тебя услышал. Давай ты еще подумаешь хорошенько. Кстати, и это уже в‐третьих, нам удалось разыскать сына Матильды Пасичник.
– Да, Гектор Пасичник. Ну вот, ты уже улыбаешься. Такой ты мне больше нравишься. Именно Гектор. А как, по-твоему, могла назвать своего единственного сына женщина по имени Матильда, дочь Аполлона? – Негода улыбнулся, и его серо-голубые глаза хитро блеснули. – Ничего интересного о своей матери он сообщить не смог, кроме того, что она получает пенсию по инвалидности. Ее банковская карточка лежит дома и давно просрочена, это говорит о том, что на счету Мати могла скопиться энная сумма денег. Думаю, для переезда деньги вам не помешают. Вот, пожалуй, и вся моя информация. Я оставлю тебе планшет с крымскими фотографиями, посмотри. Подумай. Будешь готова к разговору – звони, номер мой у тебя есть.
Он включил планшет, нашел нужную папку и протянул планшет Кире.
Домик и впрямь оказался небольшим. Абсолютно непохожий на помпезную аляповатую эклектику с пародией на ампир, так полюбившуюся представителям определенного класса населения страны, он скорее напоминал швейцарское шале: покатая крыша из коричневой черепицы с большим углом наклона и козырьком, который сильно выступал над основными стенами, каменный, несколько брутальный, первый этаж, и деревянный второй, кажущийся невесомым из-за террасы с деревянной обрешеткой, идущей по периметру. От фотографий так и веяло уютом и теплом, всем тем, чем Кира хотела обеспечить свою маму.
– Я выбираю Крым, – сказала она, возвращая планшет Негоде. – И готова стать Александрой Соколовой.
– И все-таки давай отложим окончательное решение до завтра, – предложил Бронислав Федорович. – Как известно, утро вечера мудренее.
Конечно же, Кира с ним согласилась. Впрочем, согласие это было исключительно для вида. Свой выбор она уже сделала.
Глава 36Рабочий день давно закончился, но Тимур, похоже, домой вовсе не собирался. Иван с Асей уехали, у Кристины срочных дел не осталось, и вполне можно было бы последовать их примеру, но уж очень хотелось, чтобы Тимур предложил подвезти ее до дома. За окном поджидал «Киа», и на предложение Молчанова она, вероятнее всего, ответила бы вежливым отказом. Хотя не факт. Музыка, та самая, что играла в его автомобиле в тот злополучный вечер, до сих пор преследовала Кристину, вызывая желание попробовать повторить все еще раз.
Наконец, не выдержав, она нарочито громко закрыла ноутбук.
– Ты на машине? – оторвавшись от монитора, спросил Тимур.
– Хочешь, чтобы я тебя подвезла? – с некоторой долей вызова в голосе спросила Кристина.
– Нет, спасибо! – ответил он, не вложив в ответ ни искры эмоций. Прямо не человек, а робот какой-то. – Мне еще нужно кое-что сделать. Если не сложно, закрой, пожалуйста, дверь на замок – я обещал охране после окончания рабочего дня закрывать дверь.
– Как скажешь, – стараясь скрыть обиду, отрезала Кристина.
Она сдерживала эту обиду, пока ехала домой по опустевшим улицам родного города, парковалась во дворе, поднималась по лестнице и открывала дверь. А когда оказалась дома, сдерживаться уже не осталось сил, да и не было в том особого смысла. Поэтому, упав в бабушкино вольтеровское кресло, Кристина горько заплакала.
Тимур, услышав звук закрываемого замка, тихо скользнул к входной двери, выключил свет, сел за Кристинин стол и приготовился ждать. Конечно, ожидание могло не увенчаться успехом: три дня подряд врываться в одно и то же помещение – на такое способен только маньяк. И все-таки попытаться следовало.
К трем часам Тимур уже почти засыпал, мечтая о чашечке кофе, как вдруг до его слуха донесся металлический лязг. Щелчок замка, придушенный звяк колокольчика над дверью – очевидно, злоумышленник, умудренный опытом прошлых проникновений в офис «Кайроса», придержал его рукой. Высокая стройная фигура в черном с сумкой – атрибутом доставщика пиццы – скользнула к чайному столику.
Тимур нажал на тревожную кнопку. По договоренности с бойцами вневедомственной охраны они должны были находиться где-то совсем рядом. И точно – не прошло и десяти секунд, как тишину за окном разорвал тревожный вой сирен, комната озарилась синими всполохами. Ночной гость, бросив на пол сумку, метнулся к двери, но поздно – перед ним, как по взмаху волшебной палочки, возникли два вооруженных охранника в сопровождении майора Щедрого.
– Здравствуйте, – с иронией произнес он. – Ну куда вы так спешите? Мы же еще кофе не выпили. Тимур Михайлович купил какие-то новые зерна, вроде как производитель обещал яркие эмоции и незабываемые впечатления. Надеюсь, ваша пицца не успела остыть?
Охранники профессионально скрутили нарушителя порядка. Один из них попытался стянуть с его головы скрывающую почти все лицо черную балаклаву. Ниндзя дернулся и резко мотнул головой, пытаясь помешать этому.
– Ну что вы? Неприлично же садиться за стол в головном уборе, – заявил Щедрый и собственноручно стащил маску с головы задержанного.
В полумраке офиса блеснули яростью глаза, по плечам злоумышленника рассыпались светлые волосы. Ночной ниндзя оказался девушкой, да не простой, а очень красивой – облегающий черный костюм выгодно подчеркивал тонкую талию, длинную спину, аккуратную маленькую грудь, по-мальчишески узкие бедра. И над всем этим великолепием сияли большие светло-серые глаза.
– Вот это да! – присвистнул Щедрый. – Какая фемина!
– Вы не имеете права! – закричала девушка. – Я гражданка Италии!
– Надеюсь, ваша виза позволяет подрабатывать разносчиком пиццы? – Щедрый, нарочито кряхтя, наклонился и поднял с пола сумку красавицы. – Так, Михалыч, глянь, кажется, нас надули. Пиццы-то нету!
В сумке лежала жилетка с эмблемой фирмы доставки, бейсболка, небольшой пакет с белым порошком и связка ключей.
– Как думаешь, Михалыч, что это у нас? – спросил Щедрый, виртуозно приподняв пакетик с помощью линейки, и сам себе ответил: – А это статья двести двадцать восемь – незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов. До трех лет лишения свободы.
– Это не мое! – завизжала девица. – Это его. – Она показала пальцем на Тимура.
– Мне жаль вас огорчать, но в этом помещении ведется видеозапись, и все ваши телодвижения были запечатлены на пленке, – Щедрый положил пакетик обратно в сумку и указал линейкой на бдительный глаз камеры наблюдения.
– Мне положен адвокат! – заорала девица. – Вы обязаны дать мне возможность связаться с моим адвокатом.
– Разумеется, – тоном доброго дядюшки произнес Щедрый. – Сейчас проедетесь с парнями в отделение, и там вам все обеспечат – и стол, и дом. И звонок другу, разумеется, куда без этого.
