Весна только начиналась, и до первого урожая озимых было ещё четыре декады, не меньше, а крестьяне уже мешали муку с толчёной древесной корой.
В городах положение черни было ещё хуже — крестьян могло поддержать хотя бы своё подворье, а крепостным и сервам, могли оказать поддержку их господа — всё же в повальной смерти своего говорящего скота, как владетели иногда называли своих полурабов, они не были заинтересованы. В городе, в нынешней ситуации, беднякам рассчитывать было не на что.
— Мы в нашем особняке остановимся? — поинтересовалась Уля.
Наевшись, она откинулась на спинку раскладного походного кресла и мелкими глотками цедила сильно разбавленное вино.
— Забудь про наш особняк. К тому же, он теперь не наш, а Монса, твоего почитателя. Кстати, он женился, как я ему и рекомендовал. Ты в курсе?
— Теперь уже да, — улыбнулась сестра, — Там, в Фестале, словно магия любви существует. Лешик, этот прохвост и циник, даже он нашёл себе любовь. Так мы во дворце остановимся?
— Конечно. А где должен проживать соправитель и будущая владетельная герцогиня ре, Сфорц?
Уля даже поперхнулась и пролила вино на куртку.
— Олег, не шути так, — сказала она, отряхивая с плотной кожи воротника капли вина, — Мне и графства за глаза хватает. Я там до сих пор ни разу, с того похода, и не была. Только отчёты управляющего получаю, да от Нечая выслушиваю, что там его люди приглядели. Олег, ну правда, не нужно мне больше ничего. Ты и так мне дал всё, о чём я не могла даже и мечтать. Знаешь, пока тебя не было, я так устала. Честно. Я никогда ещё так не выматывалась, как в эти декады. Ни работа по строительству, ни исцеление, ни война даже, ничто так не мучило меня, как временное правление. Если бы не Клейн, я не знаю даже, что бы делала. Бор, Гелла, Армин, Гури, Нечай, они все от меня ждали окончательных решений по всем вопросам, а я, часто, даже не понимала, о чём они говорят.
— Я понимаю всё, Уля. Ты прости меня, что я тебя так бессовестно нагружаю, но сама же видишь, как всё устроено. Без решения сюзерена, тут никто на себя ничего не возьмёт.
— А где «не тут»? Где возьмут? — тут же навострила ушки Уля.
Олег грустно посмеялся и покачал головой. Говорить о себе всю правду он не собирался пока никому.
— Насчёт магии любви в Фестале, может, ты и права, — он постарался перевести разговор на полушутливые рельсы, — Может, тебе надо было бы с собой Нечая взять в сопровождение? Оставил бы он, пока, вместо себя своего заместителя. Свадьбу бы сыграли.
Ещё, когда только, он начал говорить, то по лёгкому облачку, пробежавшему по лицу сестры, он понял, что шутка не удалась.
Веда, четыре дня назад, рассказала ему о своих подозрениях, и насчёт того, что у Ули и Нечая слишком часто возникает разлад, и о несколько удивившей Веду реакции Ули на сказанные, однажды, невзначай, болтушкой Ульфой Чеппин слова о маркизе Орро ни, Ловене.
«Я вот думаю, уж не влюбилась ли Уля в этого маркиза?» — задумчиво промолвила тогда Веда. Олег на это только рассмеялся — чего только светские сплетницы не навыдумывают. Орро Уле, по-возрасту, в отцы годится.
Но сейчас, глядя на реакцию сестры, Олег почувствовал тревогу. Пока лёгкую.
Педалировать эту тему дальше, именно сегодня, он не захотел. Но зарубку себе в памяти оставил. Всё могло оказаться серьёзно. То, что маркиз Орро ни, Ловен одинок — его семья была зверски убита заговорщиками, очередными борцами за всё хорошее, против всего плохого, он знал. А двадцатилетняя разница в возрасте может оказаться и не такой уж сильной помехой. Однажды, в своей прежней жизни, в фильме «Вариант Омега» с Олегом Далем в главной роли, он услышал запомнившуюся фразу старшего разведчика сказанную им своему младшему коллеге и подчинённому, о том, что любовь — это оружие, а оружие ничьим не бывает.
Нет, уж в ком, а в Уле он не сомневался ни грамма. Олег читал её, как открытую книгу, и знал, что она просто не в состоянии совершить предательство вообще, а уж по отношению к нему, так и тем более, но он уже успел неплохо изучить и маркиза Орро. Тот ведь вполне может использовать людей и в тёмную. Так что, бдительность на этом направлении надо будет повысить.
И с Нечаем могут возникнуть проблемы. Как бы у него крышу не снесло, как у Лекса, если Уля пойдёт на открытый разрыв своих отношений с ним.
— Нечай, мой друг детства, — ответила на шутку Олега Уля, — Он мой любимый…друг.
Щёки и уши графини ри, Шотел покраснели, что выдавало её смущение.
— Ну и славно, — кивнул Олег, — Смотри-ка, наша Нирма возвращается.
Вечером, когда все, кроме дежурных служб, разошлись по своим шатрам и палаткам, Нирма пришла к соправителю с очередным докладом.
— Быстро ты управилась, — сказал ей Олег, когда та забралась к нему под одеяло.
— Да там крестьяне бестолковые, — презрительно скривила губы ниндзя, — Я бы одна могла их завалить. Нечего было туда весь мой десяток гонять.
— Я не понял, — Олег приподнялся, — Ты критикуешь приказы соправителя?
— Нет, мой господин, — Нирма сползла вдоль его тела, — Разрешите я доложу более подробно? — она взялась обеими руками за его микрофон.
Через два дня, с одной из телег, встреченного ими каравана торговцев, шедшего под охраной наёмников из Фестала в Жеров, соскочила молодая крестьянка, забрав из телеги весь свой скудный скарб, и с чем-то обратилась к одному из ниндзей.
Из окна своей остановившейся кареты, Олег увидел, как они вдвоём идут к нему. До кареты им оставалось идти ещё полусотню шагов, как Олег сумел разглядеть и узнать в молодой крестьянке Ялику, ставшую ниндзей по его протекции.
— Барон Гирвест вам письмо отправил, — Ялика улыбалась, глядя на своего господина, — Наверное, оно уже теперь и не нужно, раз вы сами в столицу прибываете? — она вынула из подкладки своей невзрачной крестьянской накидки тщательно сложенное письмо и протянула его герцогу-соправителю.
— Как же не нужно? — улыбнулся в ответ Олег, забирая послание, — Очень даже нужно.
Глава 29
— О чём там, в письме? — Уля с интересом смотрела на брата.
— О Лексе, в основном, — ответил Олег и протянул ей письмо Лешика.
Чтобы не смущать сестру, Олег повернул голову к оконцу и стал смотреть на мелькающие за ним пейзажи. Уля не очень хорошо дружила с буквами и читала долго. К тому же, карету покачивало, что усложняло ей задачу.
Сидевшая рядом с Олегом Улина рабыня Эрса, старательно вжималась в стенку, чтобы ненароком его не задеть.
— Олег, а ведь ты, пожалуй, можешь его и не исцелить, — задумчиво проговорила графиня, вертя письмо в руках.
Она сумела вычленить самое главное в послании Лешика.
Вообще, барон Гирвест написал достаточно объёмный доклад о произошедшем в Фестале и в походе, который организовал король против бунтовщиков. Но все его сведения, что о подробностях сражения с бунтовщиками, что об отступлении с раненным королём, что о нескольких группах убийц, засланных в столицу, всё это становилось не столь важным, в свете того, что, похоже, король лишился разума.
