– Ну что, капитан, свиделись? – глумливо осклабился киллер.
– Перед Суходолом выслуживаешься? – презрительно усмехнулся Марат.
– А что поделаешь? Всех ты достал. И его, и меня… Олеся, ну что, этот козел у нас в руках. Гасить надо.
– А косточки куда?
– А гирю на шею, и в море…
– Да, я тоже так думала… Только я без тебя его хотела сделать…
И в руках у Олеси тоже пистолет. И он тоже направлен на Марата. Хороша парочка, гусь да гагарочка… А сам он курица. Как тот кур в ощип попал. А ведь знал, что ничего хорошего в этом доме его не ждет. И надо было совать сюда свой нос… Сунулся сюда носом, а вынесут вперед ногами…
– Ну а получилось, что со мной, – скалился Цыганчук. – Ну что, давай, вали его… Или я сам его приговорю. Руки так и чешутся…
– А ты откуда его знаешь?
– Да в Чечне как-то встречались… Счеты у нас личные…
– Понятно.
– Ну, чего ты ждешь?
– Уже не жду… – покачала головой Олеся.
И неожиданно для всех костяшками пальцев левой руки ударила киллера в висок. Цыганчук крякнул, закатил глаза и без чувств растянулся на полу.
Олеся сработала профессионально. Мало того, что удар исполнила мастерски, так еще и «ствол» от Марата не отвела. Как держала его на прицеле, так и продолжала держать. Только еще и на Цыганчука посматривает. Но тот, похоже, конкретно в отрубе…
– Считай, что тебе повезло, капитан, – усмехнулась она.
– В чем?
– В том, что будешь жить… Хотя в этом я не очень уверена…
Она попятилась к шкафу, на ощупь взялась за ручку ящичка, открыла его. Достала кругляш скотча, бросила его Марату.
– Перевяжи раненого… Да покрепче…
Понятное дело, что об оказании первой помощи речи и не шло. Марат должен был связать пока что бесчувственного Цыганчука. Олеся наблюдала за ним с безопасного для себя расстояния. Так что рыпаться бесполезно. Марат почему-то не сомневался в том, что стреляет Олеся отменно…
Он связал скотчем Цыганчука. Хотел бросить скотч ей обратно, но она мотнула головой.
– Теперь садись в кресло. Свою правую руку приклеиваешь к правой ноге… Времени у тебя немного, всего десять секунд. Время пошло…
Глаза у нее необыкновенно холодные. Снежная королева, и та отдыхает… Чувствовалось, что эта мисс нажмет на спусковой крючок без зазрения совести. Пришлось исполнять ее требование.
Марат примотал свою руку к голени своей же ноги. Схалтурить под бдительным оком Олеси не удалось. Эта процедура значительно ограничила его свободу. Но все равно – близко к нему лучше не подходить. Прыгнуть он не сможет, но ужалить запросто. Олеся это понимала, поэтому держалась от него на расстоянии.
– Откуда ты его знаешь? – кивком головы показала она на Цыганчука.
– В Чечне виделись, – не стал скрывать Марат. – Я его в плен брал…
– Понятно… А тебе, Фадей, понятно? – ядовито спросила она.
Цыганчук уже пришел в себя. Смотрит на мир недоуменными глазами.
– Понятно, – кивнул он. – Понятно, что шифер у тебя течет… Машу грохнул он, а наезжаешь ты на меня…
– Он Машу грохнул?.. Да нет, друг мой, у него алиби.
– Откуда ты знаешь?
– А в ментовке подсказали…
Марат знал, что про ментов она соврала. Но у него и в мыслях не было опровергать ее.
– Врут менты.
– А твоя хозяйка тоже врет? Хозяйка дома, который ты снимаешь… Когда ты должен был в Ялту приехать? Девятого октября?.. Так вот, дорогой мой, ты был здесь еще в сентябре…
– Гонит она, – мотнул головой Фадей. – В сентябре она Мирону хату сдавала, а не мне. Я еще в Москве был…
– Да, дружки твои в Ялту подались, а ты в Москве остался. Делов натворили вместе, а уехали порознь. Кто тебе поверит, урод?
Олеся смотрела на киллера так, что самому Марату стало слегка не по себе. Не хотел бы он попасть под этот морозный взгляд.
– Из Москвы ты уехал не навсегда, – продолжала она. – Собирался вернуться. Вместе со мной. Но ты знал, что я привязана к своему дому. А тебе нужно было сорвать меня с места, для этого ты должен был выбить меня из колеи… Я знаю, что у тебя есть акваланг. Маша сказала…
– Ну и что, если есть? – От волнения подлеца хватил нервный тик.
– А то, что это ты убил Кирилла…
– Утопия!
– Правильно, ты его утопил… Ты же профи, Фадей. Что тебе стоило проплыть под водой каких-то две-три сотни метров… Возможно, это сделал кто-то из твоих ублюдков. Но отвечать-то придется тебе…
– Олеся! Ты заболела! У тебя температура!
– Зато у тебя, мой дорогой, скоро не будет никакой температуры. Никогда не будет…
– Олеся, очнись!.. Не топил я твоего Кирилла…
– Ну правильно, у тебя есть на кого свалить, – усмехнулась она. – Только Марата в сентябре в Ялте не было…
– Не было, – подтвердил он. – В сентябре я был в Москве… На нарах парился. А закрыли меня знаешь за что?
Олеся согласно кивнула. Да, она готова слушать.
– Этот, – показал он на Цыганчука. – Должен был убить меня. Видать, он большой спец по мокрому делу, если примитивные схемы убийства его не вдохновляли. Он разыграл хитрую карту. Он подсунул мне свою сообщницу, которая должна была усыпить меня. Только Антонина совестливой оказалась. Не стала меня травить… За это он убил Антонину. Из пистолета, на котором были мои пальчики…
– Что, Фадей, подвела тебя сообщница? – зловеще усмехнулась Олеся. – Совестливой оказалась… Ненадежную сообщницу надо заменить надежной, так? И на эту роль ты выбрал меня… Сначала погиб Кирилл. Затем появился ты с наркотой в кармане. Мой дом едва не превратился в наркопритон… Теперь вот погибла Маша… Я убиваю Марата, и все – мы повязаны с тобой его кровью… Ты хорошо все продумал, Фадей. И ты почти что добился своего. Я готова была убить Марата, готова была отправиться с тобой в Москву… Только прокололся ты, дружок. Не знала я, что у тебя с Маратом личные счеты. А теперь знаю… И знаю, какая ты мерзость…
– Да не убивал я твоего Кирилла. И Машу не убивал! – заскулил Цыганчук.
Это была не истерика, и даже не паника. Это была предсмертная агония.
– Не надо оправдываться, – мотнула головой Олеся. – Ты не на суде, а я не прокурор. Я не приговариваю тебя. Я просто выполню заказ… Тебя заказали, Фадей. Тебя просто-напросто заказали…
– Кто заказал?
– Я тебя заказала. Я же тебя и сделаю… Ты хотел, чтобы я снова стала киллером. Что ж, я им стала… Не бойся, стрелять я в тебя не буду. Патроны только переводить… Считай, что тебе повезло. Ты умрешь красивой смертью…
