— А про Мстителей не слышала? — спросил я, отхлебывая напиток богов.
— Брутто там на форумах что-то пыжится. Он как узнал, что у нас репа нейтральная, то теперь обвиняет в читерстве, то в подлоге, и что админы помогают…
— Вот чья бы корова… — возмутился я, а потом ехидно улыбнулся, — Ага, кровавые тряпки полчаса он стирать не хочет.
— Да он даже и не знает, что так можно, я думаю… — Марина обожающими глазами смотрела на меня, — Все-таки, как говорит Винт, ты нереально крут, лукарь!
Я отмахнулся:
— Да ладно, что уж там.
Она обняла меня, нагнувшись через борт вирта, а потом посмотрела вниз, будто ей что-то помешало.
— А что у тебя карта настроек торчит?
Действительно, из гнезда, где на борту ложа находились кнопки функций, торчала микро-флешка. Самовольно выехала из паза.
— Это, — я поскреб затылок, меня до сих пор терзал червячок сомнения, будто я о чем-то должен был догадаться.
Марина потянулась задвинуть флешку обратно, но я остановил ее.
— Короче, я так подозреваю, это Бог Крови, — серьезно сказал я.
— В смысле? Там, на флешке? Ты серьезно? — удивилась Марина, — Ты хоть знаешь, какие ресурсы жрет искусственный интеллект?
Я отмахнулся:
— Да знаю я… ну, примерно. Кто может посмотреть, что там на флешке? Ну, или подсказать?
Я вытащил карту настроек и с трепетом всмотрелся в черный квадратик, ожидая, что на нем, как на кольце всевластья, сейчас руны проявятся.
— Ну, я могу брата попросить, — задумчиво сказала Марина, — Вообще, Бог Крови мог оставить там какие-то ключевые файлы. Ну, типа кусочков личности, которые очень важны для его развития.
Я засмеялся.
— Крестражи, что ли? Аха-ха! В которых… аха… кусочки его души, — мне стало так смешно, что я откинулся на ложе назад, чуть не расплескав на себя кофе, — Ой, не могу! О-хо-хо!!!
Марина, глядя с укором на мою истерику, отобрала у меня чашку.
— Да… я… аха-ха!.. радуюсь просто, — я так и хохотал.
Меня реально отпустило, все-таки ситуация с Богом Крови меня огорчила, а теперь появилась надежда. Осталось только разобраться…
Зазвонил телефон, и мы с Мариной как по команде повернули головы.
— Алло, — ответил я, смахнув плашку с незнакомым номером, но с нашим кодом города.
— Антон Гордеев? — голос был отдаленно знаком.
— Да-а… — неуверенно протянул я, в очередной раз вспомнив, что вообще-то отвечать слово «да» нежелательно на звонки с незнакомых номеров.
— Это участковый ваш беспокоит, — произнес собеседник, — Ну, по тем показаниям, с которыми вы приходили.
Я, переглянувшись с Мариной, испытал нехорошие чувства. Так всегда бывает, когда представитель закона беспокоит — я сразу ощущаю себя самым последним преступником.
— А что там не так? — с недоверием спросил я.
— Да все так, — ответили в трубке, — Тут, смотрите, такая странная штука… Вам имя Нетто о чем-то говорит?
— Э-э-э… — протянул я, — Нет, что-то не слышал.
Тут меня осенило — масса «Нетто-Брутто» на упаковках. Участковый просто свою ассоциацию провел. Я едва не засопел в трубку, пытаясь сдержаться от смеха, а Марина, чуть не убив меня взглядом, отобрала телефон и включила громкую связь. Судя по глазам, ей было жуть как интересно.
— Вы, наверное, имели в виду Брутто? — спросил я, пытаясь придать голосу серьезности.
В трубке зашелестели бумаги.
— Ну да, точно. Масса Брутто. Это я, чтоб запомнить, так… Вот, вы тоже говорили что-то про Мстителей. Неуловимые Мстители, что ли?
— А что вы хотели-то? Мне приехать в отделение? — спросил я, пытаясь понять цели участкового.
— Нет, тут адвокат того парня приходил, к которому в дом ворвались. У него еще отец в охранной фирме работает, которая ставит сигналку на двери.
— Да, помню, помню…
— Ну вот какой он пострадавший, а? — возмутился участковый в трубке, — Приехал ЧОП, парней скрутили, и все это на моем участке! А теперь еще этот отец-охранник и адвоката нанял, и частного детектива, в прокуратуру пишет…
Участковый еще долго возмущался, что игроманы раздувают из мухи слона, и лезут к нему, к деловому, со своими играми. Парни, которых скрутили (насколько я помнил, это были те самые, что ворвались тогда и ко мне), одни отвечать не собираются, и приплели какого-то Брутто из Неуловимых Мстителей. Это при том, что участковому еще бумаги заполнять. Новый Год на носу, отчет за квартал, а тут начался этот карнавал глупости.
— А от меня что требуется? — прервал я его тираду.
— Адвокат просил данные всех, причастных к делу, — ответил участковый, — Свидетели им нужны, пострадавшие. Я сразу не нашел, у меня ведь тут этих папок и дел куча, сами видели…
Я усмехнулся. Те пыльные стопки бумаг, из-за которых мой веселый сосед-старичок устроил разнос представителю закона. Как можно растерять данные, если все подшито в одну папку? Вот заливает, скорее всего заниматься этим не хочет.
— Давайте я вам дам телефон того адвоката, — сказал он, — Позвоните, объясните про всю эту вашу компанию.
Марина уже возникла рядом с ручкой и блокнотом, и участковый стал надиктовывать телефон. После того, как я повесил трубку, я спросил:
— И что ты об этом думаешь?
— Думаю, что хорошо, раз началось такое. Всех они там точно не повяжут, но бедняжку Брутто скорее всего выставят крайним.
— И станет Брутто Нетто, — не выдержал я и пошутил.
Потом я выкарабкался из вирта и протянул Марине карту настроек.
— Наверное, не стоит вот так открывать, вдруг выпустим какой вирус страшный, — сказала она, тоже разглядывая квадратик, будто впервые его увидела.
— Там ведь может ничего не быть, и это все глюк, — сказал я, — Ты доверяешь брату?
Меня смерили осуждающим взглядом:
— Что за вопросы, Антон? Я и обидеться могу.
Я поднял руки:
— Тогда сразу свяжись и спроси, что можно делать, а что нельзя с этой картой, — сказал я.
— Надеюсь, у тебя копии твоих игровых настроек есть?
— Что за вопросы, Марина? Я ведь и обидеться могу…
***
— Диокл, ну почему? — мы сидели с орком-кожевником в деревушке под Сафирой.
Мое первое удивление прошло. Усмарь постарался тут на славу. Когда-то заброшенная, деревня теперь жила бурной жизнью, и я за полчаса уже достал орка вопросами: «Как?»
Выглядела деревушка, как большинство средневековых деревушек в фильмах и играх. Центральная площадь с колодцем, пара улочек с мазаными домами, покрытыми соломенными крышами. Куры, свиньи, собаки, кошки — все это блуждало по улочкам, создавая звуковой колорит наряду с разговорами и руганью «местных».
