Чувство, что надвигается что-то непоправимое и жуткое, наполнило сердце Гаитэ.
Набросив на плечи халат, завязав его поясом, она спустилась в холл.
Звуки переклички охотничьих рожков нарастали. Глубокие и ясные в тишине ночи они холодили сердце, многократно повторяясь раз за разом.
— Что происходит? — встревоженно спросила она.
— Королевские гвардейцы идут на приступ и уже прорвались сквозь тонкую цепь наших отрядов. Уже успели захватить замок Форсеров! Совсем обезумевшие от безнаказанности и выпивки, боюсь, подожгли всё, до чего дотянулись. Кругом пожары!
— Где Сезар?!
— Собрав небольшой отряд, двинулся в сторону замка Форсеров.
— Зачем? — в отчаянии всплеснула руками Гаитэ.
— Чтобы помочь тем, кто в этом нуждается, — отрезала Стелла. — Идём, своими глазами оценим масштабы катастрофы.
Поднявшись на вершину зубчатой башни, женщины с тревогой взглянули вниз.
Масштабы впечатляли. Лес светился тысячами огней. В багровых отблесках метались тени всадников.
— Это Форсеры, — щурясь, чтобы лучше видеть, проговорила Стелла. — Кажется, собираются укрыться за стенами Рэйва. Очень плохая идея, ведь острие атаки ударит именно сюда.
Мост опустился, чтобы пропустить беглецов и едва-едва успел подняться снова, как из леса, похожие на адские духи, вынеслись всадники, держа на перевес длинные копья:
— На пики! На пики!
Стелла, бледная, но решительная, отдала приказ приготовить всё необходимое на случай, если придётся укрыться в лесу, спасаясь бегством.
Букет огней приближался. Королевские гвардейцы подъезжали к замку. Всему мужскому населению замка был отдан приказ браться за оружие. Даже служанкам раздали пистолеты.
В очередной раз возбуждённо выглянув в окно, Стелла и Гаитэ смогли увидеть группу пеших и конных солдат. Казалось, те раздумывают, что предпринять. Тягачи стягивали к воротам пушки чьи жерла, выставленные вперёд, были до отказа набиты картечью.
Гвардейцев было много. Как саранча они заполнили лес.
«Жив ли Сезар?», — как колокол, билось в голове.
Замок был окружён со всех сторон и любое сопротивление казалось бесполезным. Как и в прошлый раз, Фальконэ ударили раньше, чем Рэйвы оказались способны отвести удар.
Ничто в жизни не меняется.
— Ступай, оденься. Вот-вот начнётся пальба. В брюках в таком аду бегать удобней, — как бы между прочим сказала Стелла.
— Не плевать ли, в чём тебя убьют? — фыркнул Микки.
— Не плевать, если собираешься выжить, — осадила Стелла сына.
Глухой гул крепчал, становится всё громче. Потом ударили пушки — с одной стороны и шквалом пошли выстрелы с другой. Дождь смертоносного огня поднялся повсюду, превращая ночь в день. Стреляли отовсюду и разом.
Гаитэ оглушило пальбой, дальше всё как во сне — душераздирающие крики, хрипы, стоны.
Дымом заволокло весь замок. В горле от него першило, глаза слезились.
Бой кипел, безжалостно ломая судьбы и забирая жизни. Везде раздавались пронзительные крики насилуемых женщин и хрипы умирающих мужчин.
Гаитэ увидела, как в окно, открытое в ночь, выбрасывали тела убитых.
Увидела свою горничную, лицо которой было всё в слезах. Та была в кольце пятерых расстёгивающих брюки солдат.
Даже когда ей объявили о казни, Гаитэ не испытывала такой животной паники.
Она понимала, что разумнее всего было воспользоваться моментом и постараться бежать. Но оставлять свою беспомощную горничную? Но бежать, когда истребляют её людей?..
Она потом сама не могла вспомнить, где взяла оружие. Помнила только, как поднимала его, невероятно тяжёлое, как нажимала на курок, отстреливая одному из насильников причинное место.
Солдат взвыл диким голосом, и на месте гениталий у него появилась чёрная дыра.
Разъярённые мужчины оставили служанку, бросившись к госпоже. Но прежде, чем они достигли цели, кто-то с молниеносной быстротой бросил между Гаитэ и её врагами скамейку для молитв, подтащил громоздкий стол и швырнул поверх стул, образуя нечто вроде оборонительного вала.
— Осторожней, неразумная моя любовь!
— Сезар?.. Сезар! — кинулась ему на грудь Гаитэ, не помня себя от радости.
— Сейчас не до объятий. Давайте-как попробуем выбраться из этого проклятого ада.
Ружейный огонь не умолкал ни на секунду. Гремели пушечные выстрелы, свистели заряды картечи.
— Пригнись, чёрт возьму! — рявкнул Сезар, толкая Гаитэ к стене и прикрывая собственным телом.
Она почувствовала, как пролетел осколок над их головами с шипением впиваясь в деревянную обшивку стен и застревая в ней.
— Где мама и Микки?!
— Прости, любовь моя, не знаю, — крикнул Сезар в ответ.
Пол под ногами вздрагивал. С потолка сыпалась штукатурка.
Раздался второй сокрушительный залп. В рассеивающимся дыму скрежет сабель и шпаг звенел даже громче выстрелов.
— Нужно прорываться к лестнице!
Гаитэ поглядела на него дикими глазами. Там лежали груды трупов, своих и чужих. Страшно было узнать кого-то конкретного. Она непроизвольно шарахнулась в сторону, но грубо схватив Гаитэ за запястье, Сезар с такой силой толкнул её вперёд, что она ударилась плечом о стену.
— Беги! Через четверть часа отсюда уже будет не выбраться!
— Бежать?.. А ты?!
— Я постараюсь их задержать.
Бледный, с искажённым лицом, в этот момент он был поистине страшен.
— Ты хочешь, чтобы я оставила тебя?! Ты с ума сошёл?!
— Беги, Гаитэ! Ты же не хочешь, чтобы тебя изнасиловал целый полк? Ну?!
— Я не дамся им в руки живой. Но и тебя не брошу. Вместе, до последнего, до конца — или спасёмся, или погибнем. Мне не куда и не зачем бежать, Сезар!
— Дьявол! — взревел он, вновь толкая её к лестнице. — Нет времени препираться.
Полуслепые от дыма, не останавливаясь ни на миг, они спускались по скользким от крови ступеням, иногда переступая, а иногда наступая прямо на трупы, уже не обращая внимание на шальные пули.
Страх закончился. Его не осталось. Только какая-то странная, отупляющая тело усталость и пустота.
Что-то прогрохотало с такой яростью и громом, будто молния ударила рядом.
Ступеньки зашатались, лестница рухнула.
Послышался душераздирающий женский визг и всё на миг утонуло во мраке.
* * *
Когда Гаитэ пришла в сознание она лежала на каменном полу. Все тело саднило от множества кровоточащих царапин. Низкий туман с запахом дыма расстилался вокруг.
