— Большое спасибо. Буду иметь в виду, — выбегаю из лифта, бросив через плечо Глории.
Несусь вперёд, что есть сил. Сразу в туалет, там я точно смогу спрятаться в одной из кабинок, если ей вздумается все же идти за мной. Надеюсь, она не из тех, кто разговаривает возле унитазов.
Знаете, она уже пятый человек, который пытается мне навязать свои услуги. Если так продолжится и дальше — я сойду с ума. Ещё больше. Окончательно тронусь. Смотрю в зеркало на своё заспанное лицо и брызгаю каплями холодной воды на щёки. Терпеть не могу вставать раным-рано по утру. Тяжело вздыхаю и направляюсь к своему рабочему месту. Держу пари, что Томас уже приготовил мне стопочку срочных дел. Совсем меня не жалеет, зараза.
***
Сижу перед своим компьютером и старательно фотошоплю фотографию Томаса. Добавляю ему усы, шляпу-котелок, попугая на плечо. В общем, занята делами по полной программе, пока никто не видит. Оглядываюсь по сторонам, проверяя, не заметил ли кто ещё одного моего скрытого таланта. Улыбаюсь, поняв, что на горизонте чисто, и вырезаю лошадь, чтобы посадить на неё Томаса. Прямо как в рекламе. Кто на коне? Томас на коне, женщины!
Слышу пиликанье компьютера и проверяю почтовый ящик. Мне пришло письмо от Клайда Брауна о том, чтозавтрау меня встреча с братьями Твикс. Отлично. Придется закрыть мой недоделанный шедевр в фотошопе. Сохраняю документ и подмигиваю экрану: ” Я ещё к тебе вернусь, милый!” Открываю таблицу для Трампов и отправляю в печать. Нужно занести документы на подпись к директору, пока тот не ушёл на обед.
По стеклу слева кто-то стучит, жалюзи открываются и Томас командует мне зайти к нему в кабинет. Одним указательным пальцем зазывает в своё логово. Даже выйти нормально не смог и позвать. Лентяй. Тяжело вздыхаю и медленно-медленно направляюсь к двери.
— Привет, — стоит передо мной Томас, вытянув руки для объятий.
— Хм… Привет, — отвечаю я и прохожу мимо, игнорируя жест мужчины. То он от меня отмахивается, а то тискаться предлагает. Ещё чего!
— Даже не обнимаешь жениха? А я почему-то думал, что ты соскучилась.
Ничего не отвечаю и сажусь в кресло, перекидывая волосы набок.
— Ты со мной не разговариваешь? Опять на что-то обиделась?
— Нет. Все нормально. Все как всегда, — отвечаю, состроив кислую мину.
— Почему-то мне кажется, что я в чем-то провинился. Но я не сделал ничего плохого. Мне нужно о чем-то догадаться? Заглянуть в календарь и проверить не ПМС ли со мной сейчас разговаривает?
— Иди к черту, — встаю с намерением уйти из кабинета. — Сначала выпроваживаешь меня и не звонишь, а потом манишь пальцем, как какую-то собачонку.
— Лиззи, не накручивай себя. Я давал тебе пространство. Ты же сама этого хотела, — подходит и обнимает меня, будто все можно решить одними объятиями.
Выворачиваюсь из рук Томаса и делаю шаг в сторону выхода.
— Отстань.
Не успеваю дойти до двери, как Кент меня снова хватает, но на этот раз он поднимает меня и переставляет в сторону, как шахматную фигурку на доске. Лицо у него серьёзное и, кажется, он с трудом сдерживает внезапно нахлынувшую ярость. И чего это он психовать вздумал?
— Да почему же ты постоянно сражаешься со мной? Пойми, я на твоей стороне. Я с тобой. Я люблю тебя. Черт, да я готов сделать что угодно, лишь бы ты наконец полностью впустила меня в своё сердце и поняла, что я никуда не денусь, — закрывает глаза и несколько раз выдыхает. Это аутотренинг для успокоения нервной системы? Может, тоже попробовать? — Ты нужна мне. Я нуждаюсь в тебе. Только в тебе.
Томас подходит ближе и протягивает руку к моей щеке. Ласково очерчивает подбородок и притягивает ближе. Нежно целует, и мои глаза закрываются. В животе порхают бабочки, а сердце готово выскочить из груди. Он моя погибель. Минуту назад я злилась, а теперь таю от его губ и рук. От самого Томаса Кента.
— Я… я… Я не сражаюсь с тобой, я просто боюсь, что ты окончательно меня разрушишь, — шепчу, наслаждаясь прикосновениями. — Только тебе это под силу.
— Я не хочу разрушать тебя, я хочу стать твоей частью. Я хочу, чтобы мы навсегда стали единым целым. Почему ты не видишь это? Почему ты так слепа?
Смотрю на его губы, пока он это все говорит, как загипнотизированная. Сейчас единственное, чего мне хочется — целоваться с чертовым Томасом Кентом.
— Боже, не говори мне всего этого сейчас, — перевожу взгляд на настенные часы. — Я хочу подготовиться к завтрашней встрече с Трамплами.
— Да сколько можно молчать? — повышает голос мужчина и начинает расхаживать передо мной. — Я думал, что все очевидно. Был уверен, что ты видишь мою любовь, заботу, хреново сияние, когда ты рядом, — зачем он мне это говорит? Я прекрасно вижу, что у него ко мне чувства. Я уже для себя все поняла, меня не нужно ни в чем убеждать. Я верю этому мужчине, и хочу быть с ним рядом. — Я никогда столько не старался для отношений. И ты стоишь этого, но иногда мне кажется, что все впустую. Будто тебе нужен только секс со мной.
Я издала громкий и, держу пари, отвратительный смешок.
— Ты считаешь, что для меня это просто секс? Ну, тогда это ты слеп, парень, — неужели внимательный и проницательный Томас Кент не видит, что я схожу от него с ума? Не просто от секса с ним, что без возражений просто улётный, а по самому человеку передо мной.
— Что ты чувствуешь ко мне?
— Многое, — шепчу, делая шаг ближе к моему мужчине.
Томас хмурится и произносит очень грозно, чем пугает меня.
— Сознайся.
— В чем? — смотрю на него и понимаю, что он все обо мне знает, и о моих секретах. — Если ты про тот отвратительный журнал с голыми девками под раковиной, то я не имею ничего общего с его таинственным исчезновением. Абсолютно ничего общего.
Томас смеётся и машет головой из стороны в сторону.
— Не было у меня никакого журнала.
— Знаю, но решила проверить. Мало ли.
— Я люблю тебя.
— На самом деле? По-настоящему? — кокетничаю, прикусывая нижнюю губу. Но Томас не реагирует на это. Резко хватается за волосы руками и смотрит в потолок.
— Твою мать, Элизабет! Ты невыносима. Ты — моё наказание свыше. Иногда мне кажется, что легче пробить стену лбом, чем достучаться до тебя!
— Забавно.
— Что в этом забавного?
— Я всегда думала, что это ты — моё наказание. Ты влияешь на меня. Все время. Ты заставляешь меня открыться. Рушишь стены, что я пыталась воздвигать всю свою сознательную жизнь, — решаюсь начать говорить то, что желала все эти месяцы.
— Мне не нужны твои стены. Мне нужна ты. Как клад, среди этих стен.
— Как ценный приз?
— Как самый ценный и желанный приз в моей жизни, — подходит и целует меня быстро в губы. — Ты понимаешь, что это все звучит немного сопливо?
