Мистер Каллахан впускает меня внутрь. Дом выглядит запущенным и печальным. Я понимаю, что Лоррейн здесь нет.
— Как вы, Джордж?
— В порядке, — отвечает он, не слыша вопроса.
— Как вы? — спрашиваю я еще раз, искренне и настойчиво.
— Большую часть дней не могу даже подняться с постели, — признается он, и его голос дрожит. — Да и зачем? Это не стоит того.
— Стоит, — возражаю я. — Это стоит того.
Он качает головой.
— Ты не понимаешь. Никто не понимает.
— Да, вы правы. Вы столько времени прожили вместе. Я даже представить себе не могу, как тяжела ваша потеря. Но, знаете, Джордж, вы может и немолоды уже, но у вас сильный дух. Лоррейн бы не хотела, чтобы вы так легко сдались. — Я хватаю его за плечо и смотрю прямо в глаза. — Пойдемте, что ли, выпьем пивка!
Вот так внезапно я оказалась кому-то нужна. Не я сейчас переживала сильнейшую боль. Не я страдала. Я помогала. Жизнь без Бена казалась пустой и никчемной, но я могла ее хоть чем-то заполнить.
Неуверенно кивнув, мистер Каллахан надевает ботинки.
— Как думаешь, удостоверение личности у меня спрашивать не будут? — шутит он.
Мы оба смеемся, хоть это не так уж и смешно. Нам нужно потихоньку учиться вновь улыбаться. Не имеет значения, какой ты сильный, какой ты умный и какой ты стойкий, мир найдет способ тебя сломить. И когда это случится, единственное, что тебе останется — держаться.
Когда мы с мистером Каллаханом заходим в бар, он сразу же направляется к барной стойке. Я мешкаю с минуту, прежде чем его догнать. Делаю несколько глубоких вдохов и оглядываю помещение. Ко мне подходит молодой человек. Он спрашивает, что здесь делает такая потрясающая девушка, как я, и предлагает угостить меня пивом.
Я не отвечаю согласием, но и не бью его по лицу. Мистер Каллахан соглашается, что это прогресс. К тому же не за горами Новый год, и кто знает, что он с собой принесет.
ИЮНЬ
Утро мы встретили в отеле Лас-Вегаса. В широченной постели, на роскошных простынях. Всего в нескольких шагах от кровати стояла джакузи. Уже пробивались из-за штор яркие солнечные лучи. Никогда еще жизнь не казалась мне столь восхитительной и полной возможностей.
Бен еще спал, когда я проснулась. Полюбовавшись им спящим, я положила голову ему на грудь и некоторое время слушала его сердцебиение. Потом я почитала новости на мобильном. Даже пустяки воспринимались в этот день не как обычно, а как в рождественское утро. Всё для меня играло красками. Я включила телевизор и уменьшила громкость. Бен спал рядом со мной, и я ждала его пробуждения.
В одиннадцать утра я не выдержала, повернулась к нему и слегка потормошила.
— Проснись, детка. Скоро нужно вставать.
Бен, не выходя из спячки, обнял меня рукой и зарылся лицом в подушку.
— Ну давай же, муженек, просыпайся. Нужно вставать.
Бен открыл один глаз и улыбнулся. Приподняв голову, чтобы оторвать губы от подушки, он спросил:
— К чему спешка, солнышко? У нас впереди всё время мира.
