Илья Шелудько так не думал. Он был склонен подозревать, что встреча Гэндальфа с гопниками совсем не была случайной. А сами убийцы могли и не понимать, что творят. Ведь если Лисовского захотел устранить другой маг – пусть даже не высший, а всего лишь равный ему – он вполне мог загипнотизировать хулиганов или даже управлять ими на расстоянии.
Но по большому счету Илья не слишком-то интересовался причиной смерти бывшего учителя. Придя на поминки, которые проходили в доме, где снимал комнату Алексей, Шелудько выкрал записную книжку Гэндальфа. Илья догадывался, что Алексей поддерживал связь с кем-то из настоящих волшебников. На пожелтевших страницах старого блокнота он надеялся найти необходимую контактную информацию.
В книжке нашлось целых пять записей, которые могли иметь отношение к тайному миру магии. Правда, четыре из пяти номеров были заблокированы. Но единственного, который подавал признаки жизни, Илье оказалось больше чем достаточно. Это было именно то, что он искал.
Но Шелудько понял это лишь через несколько лет…
Тогда, в год смерти Гэндальфа, он много раз набирал номер, но не слышал в ответ ничего, кроме серии длинных гудков. Они могли продолжаться часами. Хозяин телефона либо был глух, либо лежал в могиле, погребенный вместе с аппаратом. Илья от злости на стенку лез. Внутреннее чутье подсказывало ему – именно эти одиннадцать цифр являются ключом к «запрещенной реальности». «Проклятье, ну почему они не отвечают?», – скрипя зубами, думал Шелудько.
Ответный звонок раздался спустя годы, когда погрязший в бытовых и семейных проблемах Илья – теперь уже Мигалка – начал постепенно забывать о том, что некогда стремился стать волшебником. Как оказалось, все эти несколько лет владелец таинственного номера наблюдал за Шелудько из тени, накапливая информацию о нем. Короткий разговор, состоявшийся в начале 2008 года, обернулся для Ильи новым приступом панического страха. Мигалка понял – все гораздо более серьезно, чем он мог даже предполагать.
Вскоре он обрел нового наставника – в тысячи раз более могущественного, чем безвременно почивший Гэндальф. Настоящего Темного мага. Только вот, сам Шелудько в их тандеме не был больше учеником.
В лучшем случае – помощником.
Но если называть вещи своими именами – не более чем слугой…
Мастер Карнагор находился сейчас в квартире Ильи. Из ванной комнаты доносилось журчание воды – маг совершал омовение перед ритуалом, за который ему предстояло взяться уже через несколько часов. Шелудько нервничал. Пожалуй, что так же сильно, как и в тот вечер, когда впервые услышал по телефону голос Мастера. Или когда узнал, что его враги добились высокого положения в обществе. Из-под пальцев его сегодня вылетали особенно мерзкие слова, способные ранить душу даже тому, кто прекрасно знает, чем является русскоязычный Интернет.
Еще бы – вскоре он должен был впервые увидеть силу тайного мира в действии. Собственными глазами, а не сквозь обычный многослойный камуфляж.
Звуки в ванной стихли. Шелудько вышел из Интернета и бросил горестный взгляд на свой домашний бар. Илье очень хотелось выпить, но делать этого было нельзя – скоро ему надлежало сесть за руль, чтобы доставить Мастера к месту, где предполагалось совершить ритуал…
Глава 22
«Да что же это такое?!»
– Надо же, как скромно он живет, – промолвил Горри, глядя из окна «Паджеро» на дом Грушницкого. – Егор, твое жилище в сравнении с этим выглядит настоящим дворцом.
– Мой дом родителями был построен, – сказал Киреев. – Еще в девяностые – да это и по стилю заметно. Тогда все так строили, модно было.
– А кто у тебя родители? – поинтересовался черт. – Тоже волшебники?
– Нет, бизнесмены. Я не чистокровный маг, у меня рецессивные гены.
Вопреки теориям, частенько всплывающим в художественной литературе, реальность вовсе не таит в себе каких-то особенных подвохов для магов-полукровок, квартеронов, или же тех, в ком способности вдруг проснулись через добрый десяток поколений. Это как в большом бизнесе – если у тебя есть миллиард, ты с нами, но если нет – ты даже не узнаешь о существовании нашего клуба. Сможешь только догадываться, периодически находя на свалке объедки с наших столов…
Впрочем, так повезло только магам. Жизнь рецессивного вампира, к примеру, сказкой не назовешь. Древние гены не всегда сохраняют искусственно приобретенный кровососами иммунитет к дневному свету. Гемофилия, солнцебоязнь, и, зачастую, серьезные отклонения в психике – вот какой невеселый набор подарила судьба «узаконенным» праправнукам Тьмы.
– Что касается Янова домика, – продолжил Егор, – так внешнее впечатление обманчиво. Внутри он отделан так, что хоть стой, хоть падай. Ручки на двери туалета – и те из чистого золота.
– Красиво жить не запретишь, – усмехнулся рогатый.
– Ну да, – кивнул Егор. – И, тем не менее, все ему мало.
Некогда Ян именно из уважения к своему другу Егору пообещал, что не будет выполнять крупные заказы на Юге России. Слово Грушницкий держал исправно, но это не помешало ему добиться в профессии большего, чем Киреев. Заказы, часто поступавшие из Европы – как раз в силу тамошней «практики подзахоронений в могилы родственников» – быстро сделали Яна весьма и весьма небедным человеком. Профессиональные некроманты западных стран не успевали вовремя заткнуть все бреши в тамошней некросфере. Как ни крути, специальность, все же, достаточно редкая. Так что, в Европе оставался довольно широкий простор для русского «гастарбайтера». Который, к тому же, брал за свои услуги на пятнадцать процентов меньше. Разумеется, держа эту информацию в большом секрете от зарубежных коллег…
А тратить заработанные деньги Грушницкий умел с поистине королевским блеском. Его роскошные приобретения нельзя было назвать совсем уж безумными: все же, золотая фурнитура в туалете – это еще не золотой унитаз. Но и особо практичным Ян тоже не был: например, однажды он купил на закрытом аукционе коллекцию акварелей кисти Адольфа Гитлера.
Теперь-то Егор понимал, откуда взялась в Грушницком тяга к аристократическому размаху, и почему им были куплены именно работы Гитлера, а не, к примеру, американского писателя Генри Миллера. Мечты о троне «черного властелина» стали созревать в душе Грушницкого задолго до того, как можно было предположить подобное. Жаль, что по таким признакам этого не вычислишь заранее – ведь стремление к роскоши в той или иной степени присуще многим Темным. Вон, и сам Киреев превратил свой магазинчик в миниатюрный музей антикварной мебели.
– Ну, что будем делать? – поинтересовался черт, барабаня пальцами по изгибам рулевого колеса. – Каков, так сказать, план захвата?
– Могу тебя обрадовать, – сказал Егор. – Первый ход как раз за тобой. Нужно пробраться в дом и разведать обстановку.
– Оля-ля! – обрадовано воскликнул Горри. – Спасибо, шеф, я не подведу! Только один вопрос – что делать, если он меня засечет?
– Нейтрализовать, – лаконично ответил Киреев. – Но с минимальными повреждениями. А лучше, конечно, вовсе без них обойтись. Подумаем еще, как с ним быть.
