— Я пристроила ее ко двору. Вытащила из грязи. Что сталось бы с ней без меня? Однако она выходит замуж, об этом знает весь двор, а я нет.
Анна беззаботно обмахивалась веером. Что это с ней? Расстроила миссис Фримен и ухом не ведет?
— Это в высшей степени необычайно. Раньше миссис Морли не имела от меня секретов.
— Я всегда любила делиться секретами, — ответила Анна, — особенно с вами. Иногда думала: «Надо рассказать об этом Саре». Еще в те дни, когда ни вы, ни я не были миссис Фримен и миссис Морли.
— И все же не сказали мне об этом браке.
— Советовала Мэшем сказать вам… но она не захотела.
Как тут не выйти из себя?
Сара ушла при первой же возможности и направилась прямиком к миссис Дэнверс.
— Расскажите мне все, что знаете об этом деле, — резко потребовала она.
— Ваша светлость убедились в том, что этот брак состоялся?
— Убедилась, а также в том, что меня намеренно держали в неведении. Теперь рассказывайте все, что знаете.
— Эбигейл Хилл ежедневно проводит часа по два в зеленом кабинете. Принц тоже бывает там, но почти все время спит, а зачастую королева и Хилл сидят там вдвоем.
— Она разговаривает с королевой?
— Да, ваша светлость.
Разговаривает с королевой! Посоветовала ей не брать миссис Вейн, а взять вместо нее ту, кого выбрала сама — дочку Дэнверс. Хилл нисколько не заинтересована в ее дочке. У нее единственная цель — воспрепятствовать протеже герцогини.
— Она играет на клавесине ее величеству, ставит компрессы, делает массаж. Я часто видела ее сидящей на скамеечке у ног королевы. Если Хилл рядом нет, королева тут же посылает за ней. Я слышала их смех и… передразнивания.
Глаза Сары сузились. Высмеивают ее. Высмеивают герцога. Да, это поистине враг. Ну, она ей задаст. Скоро никто при дворе не посмеет произнести фамилию Мэшем!
— А потом еще, ваша светлость, ее кузен. Она с ним очень дружна, и он носится с ней.
— Кузен?
— Мистер Харли, ваша светлость.
Сердце у Сары заколотилось. Несколькими словами Дэнверс придала совершенно другую окраску всей истории.
— Они довольно тесно общаются. Он называет ее «дорогая кузина», а она изо дня в день впускает его в зеленый кабинет, и они сидят там вместе: королева, мистер Харли, Эбигейл Хилл… и принц, но он спит почти все время.
— Почему не рассказали об этом раньше?
— Я хотела… но, казалось, ваша светлость не желает слушать.
— Харли в зеленом кабинете с королевой, а я не желаю слушать! Вы спятили, Дэнверс. Выжили из ума. Что еще?
— Иногда с мистером Харли приходит мистер Сент-Джон, ваша светлость. Они в прекрасных отношениях с Хилл.
— Долго это продолжается?
— Не знаю, ваша светлость… по-моему, долго.
Герцогиня поднялась и вышла. Подобные потрясения в ее жизни случались редко. То, что ей казалось наглостью невоспитанной горничной, оказалось серьезной придворной интригой.
Сара была в растерянности. Впервые в жизни она не знала, как действовать. Джон за границей. От Годолфина проку мало. С Сандерлендом она не ладила. И непонятно, сильно ли потеснила ее Эбигейл в сердце королевы.
Герцогиня знала, что Анна не может обходиться без подруг. Так повелось с детства; и Мария, ее сестра, была такой же, пока не вышла за Вильгельма. Анна избрала в наперсницы Сару, но Сара терпеть не могла ее чрезмерного обожания; она раздраженно отворачивалась от его проявлений, и подчас, как понимала сама, выдавала свои чувства. Не будь Анна королевой, Сара давно порвала бы с ней отношения. Они претили ее натуре; и с возрастом Анна становилась для нее все противнее. Но ей требовалось расположение Анны. Саре нужно было управлять королевой, раз она собиралась принести своей семье славу и богатство.
Герцогиня находила себе дела вдали от двора, она избегала королеву, это так, а в ее отсутствие эта тварь, это ничтожество, почти что прислуга коварно подлизывалась к королеве со своими лосьонами и компрессами, музыкой и передразниванием, лестью и заботливостью.
— Какая гнусность! — восклицала Сара.
Но она понимала, что любой ценой должна изменить это положение. Жаль, что рядом нет Джона. С его холодным, рассудительным умом он бы знал, как надо действовать. Иногда она укоряла Маля за осторожность. Однако сейчас ей не хватало именно его осторожности.
— Что делать? Бессмысленно видеться с этой старой дурой, Анна опять будет твердить: «Я советовала Мэшем сказать вам, а она не захотела». И ничего больше от нее не добьешься.
Значит, надо снова увидеться с Эбигейл и, если будет нужно, придется вытрясти правду из этой твари.
Сара поехала в Вудсток. Там, по крайней мере, находилось свидетельство почтения к Мальборо. Бленхейм должен был стать одним из самых роскошных дворцов в Англии, и строился он для Мальборо в память о замечательной победе герцога.
Это был бальзам на душу; но она не ладила с Ванбру и жалела, что приняла его проект. Держался архитектор надменно. Как будто дом строился для него. Она отчитала Ванбру, и это слегка развеяло ее мрачное настроение, но в сложившихся обстоятельствах ничего не могло изменить.
Сару потянуло к перу и бумаге. Она успокаивалась, изливая гнев в словах. Написанные, они приносили почти такое же удовольствие, как высказанные.
В письме герцогиня осыпала королеву упреками в двуличии. Почему, почему, почему она скрывала от нее замужество Мэшем? Какой в этом был смысл? Миссис Фримен, всегда заботившаяся о миссис Морли, поражена, что та могла так обойтись с нею.
Анна ответила:
«В последнем письме Вы изволили совершенно несправедливо обвинять меня, особенно относительно Мэшем. Говорите, я уклонилась от прямого ответа на то, что было для вас предметом наибольшего беспокойства, придав происшедшему ложную окраску, и это возбудило у вас подозрения. То, что я сказала вам — совершенная истина, безо всякой, по-вашему выражению, окраски…»
Это письмо, совсем не похожее по тону на другие письма от «несчастной верной Морли», могло бы предостеречь Сару, но герцогиня была не в состоянии внимать каким-либо предостережениям.
Она, по собственному выражению, хотела получить прямые ответы на прямые вопросы, хотела знать, что за отношения установились между Эбигейл и Анной, удалось ли этому ничтожеству вытеснить Сару из сердца королевы и что происходит в зеленом кабинете между королевой, Харли, Сент-Джоном и Эбигейл Хилл.
Сара написала Эбигейл, что хотела бы, как только вернется из Вудстока в Лондон, встретиться с ней. Но когда вернулась, поняла, что Эбигейл избегает ее, и Сару охватило бешенство.
Она решила, что горничная, являясь к ней, зная, что герцогиня в отъезде, умышленно ведет себя нагло.
