– Ну и что! Не говорил, но сделал. Не в этом дело…
– А в чем? – влезла раздраженно Галина, было видно, что неторопливое повествование Мура ей сильно наскучило.
– А в том. Появляются два Алексея Князева: один в Москве, другой – в Лос-Анджелесе. Правда, американский Князев по российским законам все еще Коровин, так как его мама никак не может дойти до русского представительства и оформить правильно все документы.
Я виновато замычала.
– Твой русский муж, – повернулся ко мне Мур, – то есть, прости, бывший муж, ничего не знал о Вацлаве. Никто, кроме Сергея и Маши, не знал о вашем фиктивном договоре с Вацеком, верно?
Вацлав, до недавнего времени Лизин законный американский муж, правильно все рассчитал. Он стоял на страже ее интересов. Если бы Лиза захотела выйти замуж, ей было бы необходимо прежде развестись с ним. Но наши-то преследователи ничего не знали об американском браке. Таким образом, по их предположению, после смерти Лизы все наследство должно беспрепятственно достаться Алексею Князеву, проживающему в Москве.
– Но законный или бывший муж Лизы ничего в случае ее смерти не получил бы, – напомнил адвокат – из-за последнего завещания в пользу брата.
– Так, – согласился Мур. – А завещание заставила Лизу написать Галина, вот из-за этого она и попала под мое подозрение.
– Галина – единственный здравомыслящий человек во всей вашей развеселой компании, – строго изрек юрист, нежно поглядывая на порозовевшую от комплимента подружку.
Машка закатила глаза и отвернулась от Галки, а до меня вдруг дошел смысл фразы Мура «по мнению преследователей, бежавших по следу с нами наперегонки»…
– Мур, ты хочешь сказать, что Коровин хотел лишить меня жизни и столкнул с пирса?
– Нет, столкнул не он.
– А кто?
– Подожди, – прервал меня Сергей. – Мур, ты остановился на том, что в Цюрихе так и не обнаружил ячейки с именем Лизы или Алешки. Но ты же нашел письма? Как?
Тут щеки Мура заалели, он неловко почесался, заюлил, закашлялся. Мы в недоумении смотрели на него.
– Ну? – поторопила его Маша. – Как ты нашел письма? Как догадался?
– Моя бабушка, – начал Мур, глядя поверх моей головы куда-то вдаль, – очень переживала, что я не женат. Ну, она дружила много лет с Елизаветой Ксаверьевной…
Мур замолчал и опять нервно почесал переносицу.
– Ну и? – воскликнули мы дружным хором, но Мур алел, сопел и молчал.
Вдруг Галка громко рассмеялась:
– Ячейка была на фамилию Лизы по новому мужу, так?
Мур кивнул.
– Какому новому мужу? – привстал Сергей.
– Как – какому? – удивился Мур. – Разве Лиза ничего не сказала? Мы расписались в Лас-Вегасе пару недель назад.
Сергей разинул рот, а Галка, ехидно улыбаясь, явно наслаждаясь растерянностью Сергея, с умилением разглядывала себя в блестящий чайник и, кокетливо поправив тщательно уложенные локоны, закончила:
– Бабушки седьмым чувством угадали, что вы, ребята, будете вместе… Вот видишь, Лиза, как хорошо иметь такую умную подружку? Не взяла бы я тебя в «Хилтон», не закрутилась бы вся эта карусель и не встретилась бы ты со своим Муром.
Сергей налился краснотой перезрелого помидора. Не говоря ни слова, он выскочил за дверь и с такой силой хлопнул ею, что на каменном полу подскочила мирно спавшая Фрида.
– Мне, пожалуй, пора, – стал выбираться из-за стола юрист.
– Подождите, – запротестовала я. – Так вы поняли, кто преступник?
Мур и юрист переглянулись.
– Кто?
Юрист избегал смотреть мне в глаза, Машка тоже. Мур молчал. Только Галка была весела и беззаботна.
– Кто? – уже с испугом повторила я. – Кто?
– Близкий человек, почти родственница, но которая очень хотела денег, – отозвался Мур, отвернувшись к бассейну. – Та, которая ради денег – как ты говорила? – начала опять «атаковать» брата…
– У меня их две, – растерянно пробормотала я с ужасом понимая, что обе мои близкие подружки «атаковали» Сергея. – Ты что, спятил совсем, Мур?
Машка? Галина? Хотели убить меня из-за денег?
– Всегда думала, что я – твоя единственная подруга, – вдруг громко и обиженно вскричала Машка и вылетела с веранды, тоже громко хлопнув дверью.
Фрида вскочила и громко, негодующе гавкнула Машке вслед. Юрист тяжело вздохнул.
– Галка?!
– Галина, – занудил юрист, – единственно думающий человек во всей вашей компании…
– Слышала уже, – бесцеремонно перебила его я. – Кто?
– Вика, – ответил Мур. – Бывшая жена Сергея.
Я не поверила своим ушам.
– Да вы здесь все рехнулись, что ли?
– Сначала грешил на Галину, – опять присаживаясь к столу, признался Мур. – Она испытывала страшную зависть после того, как ты получила огромное наследство, попыталась «заарканить» Сергея, но у того уже были серьезные отношения с Машей, и он вежливо объяснил, что игра не стоит свеч…
Послышался грохот упавшего стула, и Галка злая, как фурия, тоже вылетела прочь. Следом за ней, укоризненно качая головой, вышел юрист. Мы остались одни.
– Зачем встречался с Галкой в Лас-Вегасе?
– Откуда узнала? – удивленно воззрился на меня Мур.
– Болтливые стены отеля «Венеция» рассказали, – съязвила я.
Мур довольно хмыкнул:
– Не раз замечал, что у стен бывают не только длинные языки, но и острые глаза с ушами. Галина первой подняла кипеж, когда узнала о нашей самой первой встрече. Странно получилось – я подозревал ее, а она – меня. Твоя подружка устроила бучу Вацеку, подключила Дейвиса, и мне пришлось выложить все карты.
Тебе не говорили, но юрист ехал за нами по всему маршруту вместе с Вацеком. У обоих чуть башку не снесло, когда я показал им паспорт с именем «Бетси Мур». Оба орали и плевались, и я с трудом уговорил подождать, пока не закончим следствие…
Мы помолчали.
– Мур, почему твоя бабушка оставила мне Ассуара? Ты же ее единственный наследник, а я ничего не смыслю в лошадях и конюшнях…
– Пока не смыслишь. А мне много чего осталось от бабушки, хватит до конца жизни…
Она была страстная лошадница – в седле до 60 лет сидела и сравнивала себя с легендарной графиней, неувядающей Дианой Пуатье, – улыбаясь воспоминаниям, тихо сказал Мур. – Бабуля страшно волновалась за судьбу Ассуара.
Конь – серьезное капиталовложение, на него всегда найдется покупатель. Но, с другой стороны, это же живое существо, которое стареет, и в один ужасный для него день не сможет больше ставить рекорды. Ты знаешь, что чаще всего скакуны, приносящие миллионные доходы, оказываются в старости на страшных задворках или живодерне? Ты понравилась бабушке… Она часто повторяла: «Кони – как мужчины. Если в хорошие руки попадут, до конца раскроют свой природный дар, а если в плохие – на свалке непутево жизнь закончат». Как твой сеньор Маркони…
