Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
— Не стрелять без команды! — кричал за моей спиной Гарольд. — Целься выше на два пальца… Пускай!
Лук — ужасное оружие, бесшумное и смертоносное, и, если бы нашим врагом была не Саранча, я вздохнула бы с облегчением. Но стрелы кончаются, а Саранча казалась бесконечной. Сколько их полегло сегодня? А новые прут и прут, и нет в них страха — только некромант во главе войска мёртвых может напугать их…
Максимилиан открыл глаза. Я отшатнулась — взгляд у него был всё ещё стеклянный, полубезумный.
— Где они?!
— Разбрелись по могилам. Их больше нет.
Он помотал головой:
— Они близко. Тянутся. Зовут. Они хотят…
— Они уже ничего не хотят! Вставай, Саранча атакует твой замок. Или ты больше не король?
Он потянулся рукой к едва затянувшейся ране. Слишком длинные, нечеловеческие пальцы коснулись обломка монеты и отдёрнулись: Максимилиан в ужасе уставился на свою руку, потом на золотую цепочку у себя на груди.
— Это не я… Я не трогал монету… Я бы не мог!
— Знаю, что не ты. Это Швея.
— Зачем?!
Если бы я знала. С того момента, как Швея ткнула Максимилиана в грудь, я вообще не задумывалась о происходящем — только делала, делала, а земля тряслась под грохотом шагов, и Саранча вот-вот снесёт ворота.
— Макс! Вставай! Через пару минут начнётся рукопашный!
Быстро темнело: не то гроза собиралась, не то пыль обложила небо, не то наступал уже вечер. Залпы лучников с каждым разом были всё реже: иссякали стрелы. Саранча шагала по телам упавших товарищей, и Гарольд уже кричал первому ряду копейщиков, чтобы готовились к бою…
— У нас нет надежды, — тихо сказал Максимилиан. — Теперь, когда я струсил и отступил на полдороги…
— Нет времени на болтовню! Можешь опрокинуть эти камни, чтобы завалить ворота? Полностью закрыть проход?
— Это ненадолго…
— Делай!
Он повернулся лицом к воротам, поднял руки. Шевельнул уродливыми пальцами. Два огромных камня, охранявших единственный проход от скал к замку, зашатались, как молочные зубы. Копейщики попятились. Саранча валила, ни на что не обращая внимания. Камни зашатались сильнее, к тучам серой и чёрной пыли примешались клубы красноватой; первым рухнул тот, что был пониже, рухнул и утонул в пылевом облаке. Мгновением позже до нас донёсся грохот и хруст. Взревели рога Саранчи, запоздало командуя отступление — в это время рухнул второй камень, раскололся на три части, накрывая всех, до кого мог дотянуться.
— Браво, — прошептала я.
Максимилиан опустил руки. Рана на его груди опять открылась.
— Я сам, — он оттолкнул навершие моего посоха.
Наступление Саранчи захлебнулось. Отсюда, с дороги под факелами, я не могла рассмотреть, что творится по ту сторону от рухнувших ворот. А взлетать у меня не было ни времени, ни сил.
Я села на землю, скрестив ноги, и принялась лечить своё несчастное, изуродованное Швеёй запястье. Я ли предала меч, забыв его на поле боя? Меч ли предал меня, разбив нашу последнюю надежду? Рога Саранчи ревели, не переставая, обломки ворот начали подрагивать в такт новому ритму. Всё-таки Саранча — не войско, не армия в обычном представлении: в ней нет людей. Это как дрожжевая масса, как поток воды во время наводнения или лавы во время извержения: если её много — преград не существует.
— Почему ты не уходишь? — тихо спросил Максимилиан.
— Куда?
— В твой мир.
Я молчала.
Моё запястье онемело, и онемела левая ладонь, сжимающая посох. Зелёный свет навершия, как рентгеновский луч, высвечивал косточки, хрящики, сухожилия, я в который раз пожалела, что не занималась всерьёз анатомией. Не маялась бы теперь, гадая, что с чем соединять.
Подбежал Гарольд. Пыль и копоть лежали на его белых волосах.
— Они всё равно переберутся через завал. Стрел больше нет.
— У тебя есть меч. У меня есть посох. Макс неплохо колдует безо всякого оружия.
— Лена, это бесполезно…
— И ещё, — я набрала в грудь побольше воздуха. — У нас есть имя Оберона.
Максимилиан коснулся осколка монеты у себя на груди. Ничего не сказал. И Гарольд промолчал тоже. Они оба стояли рядом и смотрели на меня, и мне вдруг сделалось жарко.
* * *
Мечников Гарольд поставил по флангам. Копейщиков — ближе к центру. А в самом центре строя оказались Максимилиан, Гарольд и я.
У нас было в запасе всего несколько минут. Обломки ворот уже шатались: с противоположной стороны лавиной напирала Саранча. Я была очень благодарна Гарольду за то, что он ни слова не сказал о гадости и мерзости некромантов. Максимилиану — за то, что он молчал, хотя его снова начало трясти. Им обоим — что ни один не посмел больше спросить, почему я не бегу в свой мир.
В туче пыли расползался завал. Показались над его верхней кромкой головы в шлемах. Две руки одновременно протянулись над моей головой:
— Оживи.
Они сказали это одновременно! Даже не глядя друг на друга!
У меня искры из глаз посыпались. Захотелось прыгать на месте, чтобы куда-то девать энергию. Я успела подумать: дуралей некромант, он же сам едва живой… Раненый… А Гарольд…
В этот момент Саранча прорвала каменную плотину. Неровный строй её вломился в ворота: дорога была узкая, только три многонога, плечом к плечу, могли на ней поместиться. Только три в одном ряду: а за ними ещё три, и ещё три, и ещё, и так до бесконечности…
Многоноги шли на нас, грохоча пластинами, из сочленений кое-где торчали обломки стрел. Сверху они казались мне похожими на быков и огромных гусениц — сейчас, стоя прямо перед ними, я поняла, на что это похоже. На танки, безмозглые шагающие танки. На горбатых спинах, как на башнях, покачивались всадники, совершенно одинаковые: круглые, чуть приплюснутые головы, вырастающие прямо из широких плеч. Различались они только оружием: у одного была в руках пика, у другого огромный иззубренный меч, у третьего булава, утыканная шипами. Я готовила себя к бою, знала, что сейчас надо идти им навстречу — но колени мои подгибались, и я не могла сделать ни шагу.
Гарольд и Максимилиан одновременно двинулись вперёд. Я осталась стоять. Гарольд поднял свой меч, Максимилиан вскинул руки со скрюченными пальцами. Мой посох трясся; справа и слева уже шагали мечники — кто-то крикнул «Ура!», но слишком откровенный страх прозвучал в этом крике.
Гарольд обернулся к своему войску.
В грохоте его не было слышно. Я прочитала по губам: «Именем Оберона!»
Ощетинились пики. Поднялись мечи. Вокруг меня будто железный лес зашептался: именем… именем…
— Именем Оберона! — тонко закричал капитан лучников.
И в ответ ему взревели десятки голосов.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 78
