Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
– Тогда вы, Олеся Максимовна, должны знать, что имеется определенный типаж женщин, которые своим поведением неосознанно провоцируют представителей сильного пола на проявление по отношению к ним сексуального насилия. Да, согласен, вы одеваетесь далеко не вызывающе, и ваше поведение никак нельзя назвать вульгарным или даже чрезмерно кокетливым. Однако доказано, что насилие со стороны мужчин может быть вызвано как раз, наоборот, чрезмерной скромностью жертвы, ее боязнью, ее страхом перед повторением определенной травмирующей ситуации. Давно замечено, что часть женщин, подвергшихся насилию единожды, впоследствии снова и снова становились жертвами сексуальных домогательств…
– Я это знаю, – хрипло сказала Леся. Она тяжело дышала. – Куда вы клоните?!
– Вы умничка! – искренне, чуть ли не по-отечески похвалил ее следователь. – Из вас вырастет весьма квалифицированный юрист… Однако вернемся к четвергу, двенадцатого июля… Вы пришли на квартиру к Петру Брагину. И тут он стал в достаточно циничной форме принуждать вас вступить с ним в интимные отношения. Возможно, он даже начал совершать с вами – вы об этом сами должны непременно мне рассказать! – развратные действия сексуального характера. И тогда вы, в целях самообороны, схватили недопитую бутылку коньяка и ударили ею по голове гражданина Брагина. Ваши пальцевые отпечатки на горлышке бутылки имеются… В результате полученных травм гражданин Брагин скончался…
Я помню – да, я все прекрасно помню! – я действительно схватила бутылку. И вправду занесла ее над головой. Но… Петя тогда испугался, отшатнулся, и я поставила бутылку на пол и вышла… Или?.. Или – все-таки ударила?.. Ударила его…
Нет! Я не могла, не могла! Не поддаваться! Не поддаваться!
– На бутылке, – повторил следователь, – обнаружены ваши пальцевые отпечатки. Также несомненно, что именно она послужила орудием убийства. Потому как на ней найдены следы крови и волосяного покрова гражданина Брагина, а эксперты утверждают, что убийство совершено тяжелым тупым предметом, каковым бутылка темного стекла, несомненно, является…
– Я действительно брала бутылку в руки, – растерянно сказала Леся, – но не била! Я только замахнулась на него!
А может быть, все-таки ударила? Был во время той сцены момент, который я не помню… НЕ ПОМНЮ… Вот я замахнулась, он отшатнулся, а потом?.. Потом помню, как я уже выбежала из подъезда и несусь по Мясницкой и плачу… А что было между? В промежутке между этими событиями?
А Михаил Николаевич словно в ответ на ее мысли, ее сомнения вкрадчиво сказал:
– Это вы помните, что только замахнулась, а вот эксперты считают иначе, и в данном эпизоде я бы тоже посоветовал вам избрать более продуктивную линию защиты. Ту, которая, по крайней мере, не противоречит данным экспертизы… А самый лучший вариант, повторяю еще раз, – явка с повинной и чистосердечное раскаяние.
– Я не убивала Петра Брагина, – с вызовом сказала девушка. – И не надо делать из меня козла отпущения.
– Козу, – усмехнулся следователь.
– Что? – не поняла Леся.
– Не козла отпущения, а козу… Вы дама… А ведь в данном деле имеется еще один эпизод… В тот же день, двенадцатого июля, произошло еще одно неприятное для вас событие. Вы зачем-то отправились в дом – точнее, в притон, где он проживал – ко второму сыну Брагина, наркоману по имени Иван. Будете отрицать?
– Меня попросила об этом вдова, – сквозь комок в горле отвечала Леся.
– Правильно, – кивнул оппонент, – Вера Петровна Брагина это подтверждает… К тому же у нас имеются свидетели, которые видели, что именно вы – брюнетка с очень короткой стрижкой и татуировкой на затылке – вошли в подъезд дома на улице Юных Ленинцев, где проживал убитый. Я не хотел бы повторяться и быть назойливым, однако я ведь практически помогаю выстроить вашу линию защиты, поэтому вынужден напомнить, что столь травмирующая вас ситуация принуждения к половому сношению могла повториться и с гражданином Брагиным Иваном Ивановичем. Вероятно, младший Брагин тоже стал склонять вас к связи сексуального характера… И я очень хорошо понимаю, да, очень хорошо понимаю, что вы, Олеся Максимовна, схватили то оружие, что попалось вам под руки, – а именно кухонный нож, и нанесли несчастному два смертельных удара…
Леся не отвечала – бесполезно.
В логове наркомана я действительно потеряла сознание… Увидела его, мертвого – и упала в обморок… Или… Или, может, следак прав? Может, я и не помню, но… Но – до того как увидела труп, я сделала что-то еще, страшное?..
Нет! Нет! Нет! Я не убийца!
– А как же пожар? – спросила Леся.
– Какой пожар? – искренне удивился Михаил Николаевич.
Леся облизнула пересохшие губы и, с трудом сохраняя спокойствие, начала:
– Вчера, когда я была на даче у своего друга в поселке Гречаниново, деревянный дом, где я ночевала, подожгли. Я только чудом смогла из него вырваться. Меня спас… Один человек… Я ничуть не сомневаюсь, что причиной пожара явился поджог, и произошел он потому, что меня хотели устранить как свидетеля. Или вы скажете, что дом я сама подожгла? – через силу усмехнулась она. – Чтобы избавиться от психотравмирующей ситуации?
– Ничего ни о каком пожаре я не знаю, – открестился следователь, выставив перед собой ладони. – А у вас имеются улики, свидетельствующие, что пожар относится к данному делу? И что он объясняется именно поджогом, а не, скажем, неосторожным обращением с огнем?
– Я не сомневаюсь, что пожарно-криминалистическая экспертиза придет к выводу о поджоге.
– Ну, – мягко сказал следователь, – когда придет, тогда и поговорим… А пока вы, Олеся Максимовна, обвиняетесь в трех убийствах. И только от вас и вашего дальнейшего поведения зависит, во-первых, какая мера пресечения будет в отношении вас избрана: взятие под стражу или освобождение до суда под подписку о невыезде. А во-вторых, и в главных, по какой статье вам будет предъявлено обвинение: по убийству двух и более лиц или по превышению пределов необходимой обороны. Я думаю, вы хорошо понимаете, что ваша дальнейшая судьба будет зависеть исключительно от того, какую линию поведения вы изберете: деятельного сотрудничества с органами следствия или путь отрицания и запирательства… Хорошенько подумайте, утро вечера мудренее, а завтра я снова вызову вас на допрос, и вы сообщите мне о своем решении…
Михаил Николаевич взял свой видавший виды портфельчик и встал.
…Потом Леся оказалась в камере. Одна – ее соседка куда-то делась (ее боссы сочли, что наседка выполнила свою функцию?). И Леся, бродя из угла в угол безумно душной и смрадной каморки, пытаясь отстраниться от происходящего и от того ужаса, что охватил ее, думала, что наши карательные органы сделали громадный шаг по сравнению с делами пятидесяти– и семидесятилетней давности. Тогда, для того чтобы обвинить человека, достаточно было его признания… А теперь – теперь ее саму вынуждают поверить , что она и вправду совершила преступление…
Не было этого, не было, не было!
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
