— Ты?! Выведешь?! — Бурцев тряхнул головой. — Но как?!
Китаец с упреком покачал головой:
— Твоя плохо помнит то, что должна помнить хорошо. А у наша есть простая выхода. Такая же простая, как входа.
— Хочешь сказать, что мы можем вернуться отсюда в Дерпт?! — осенило его.
— В Дерпта, или в Кульма, или в Священная леса прусская людя.
— Погоди-ка, фон Берберг говорил, будто в Священном лесу пруссов уже не действует магия. Там все заблокировано или что-то вроде того… У него-то в лесу камлание не вышло.
Китаец хихикнул:
— Это потому что моя вышла. Моя пришла на развалина арийская башня раньше немца с медвежая щита, и моя специально колдовалась так, что больше никакая колдоваться там не можется. А моя можется!
— Так это ты?! Ты заблокировал?
— Моя-моя! И в Кульма тоже моя поставила магическая блока, пока твоя разговаривалася с медвежая рыцаря.
Оп-ля! Оказывается, Кульмская платц-башня тоже отсечена от основных сил цайткоманды!
Сыма Цзян довольно кивал. Ну вылитый китайский болванчик!
— Моя много знай о магия ария. Если бы моя имелася малая башня, то легко научивай четырех из вас древняя заклинания и покоряй время — прошлая и будущая. А так моя покоряй только пространства.
Бурцев хмыкнул. Уж извини, Сема, с малыми башенками нынче напряженка.
— Но разве нам не нужно сначала вернуться на то самое место, откуда мы появились здесь? — поинтересовался Бурангул.
— Кто ведает арийская магия и нужная заклинания, тот можется открывать незримая дверя и уходить из любая места древняя колдовская башня. Для людя поломанная креста эта делать было удобна тама, в верхняя подвала. Нижняя подвала эта людя сберегалась для обратная перехода через времена. Но для моя, твоя и ихняя, — Сыма Цзян обвел рукой всех присутствующих, — хорошо сгодится эта места.
Китаец ткнул пальцем на колодец-арену.
— Эта места даже лучшая, чем любая другая! Здеся прячется колдовская сердца от башня арийская племя. Здеся большой-большой сила.
Бурцев кивнул:
— Вернемся в Дерпт — к своей дружине. Когда ты будешь готов, Сема?
— Моя можется возвращать наша в Дерпта хоть сейчаса.
Бурцев задумался. Уходить так просто не хотелось. Особенно если можно уйти иначе. Тайник со шлюссель-башнями не давал ему покоя. Все-таки «рысь» — легкий танк. Все-таки что-то, в самом деле, могло уцелеть в россыпях магической щебенки под гусеницами… Фон Берберг говорил о двух малых башнях перехода. И вряд ли он врал.
— Освальд, — сказал Бурцев. — Я хочу попробовать стереть с лица земли твой замок или большую его часть. Вместе со всеми, кто находится сейчас в башне над нами. А заодно навеки запечатать вход сюда для тех, кто уцелеет. Что скажешь?
Добжинец невесело усмехнулся:
— Это замок уже не мой, Вацлав. Он принадлежит нечестивым воинам изломанного креста и пропитан древним колдовством. Это проклятый замок. Если тебе под силу разрушить его — действуй. Сноси все, до основания. Очисть это место от скверны, а там видно будет…
До основанья, а затем… Что ж, ладно, главное, добро от хозяина получено.
Бурцев повернулся к пожилому китайцу:
— Отец, ты говорил, здесь припрятан арсенал?
Глава 63
Китаец кивал — часто и быстро.
— Моя говорила. Твоя идется на эту балкону и сворачивается в сторону правой плечи. Тама многое-многое всего.
— А если это взорвать?
Китаец развел руки, сделал страшные глаза:
— Наверное, будет большая-большая буха! Большая даже, чем твоя думает. От эта буха чужая оружия из сердце колдовская башня выпустится такая колдовства, что сокрушится вся, что есть над наша голова. Крепостя погибнется.
Бурцев усмехнулся. Именно этого ему и хотелось.
Он поднялся в нишу с порубленными медиумами, повернул, как объяснял китаец, направо. В самом деле, маленькая, прочная дверца, которую Бурцев не приметил по пути к магическому колодцу, сейчас попадала в освещенное бронзовым светильником пространство. Конечно же, любопытный Сыма Цзян не мог пройти мимо.
Дверь — приоткрыта. Видимо, именно отсюда эсэсовцы брали канистру с горючим. И не потрудились запереть замок снова. От кого запираться-то в безлюдном подземелье!
Бурцев заглянул внутрь и остался доволен. Помещение, которое занимал фашистский оружейный склад, раза в три превосходило по размерам ритуальный колодец древних ариев. И забито оно оказалось по самое не хочу.
В аккуратных штабелях и на полках лежали смазанные стволы разных типов и калибров. Лежали патроны — в деревянных ящиках, а кое-где и просто россыпями. Лежали пустые и снаряженные пулеметные ленты, барабанные коробки и магазины. Лежали гранатные ящики. Лежали мины, лежала взрывчатка. Лежали гранатометы и минометы, и лежали упакованные выстрелы к тем и другим. И так — от пола и почти до потолка…
Цайткоманду снабжали по высшему разряду — грех жаловаться. С такими запасами можно выдержать любую осаду. Но уж если все это добро рванет здесь разом, даже арийская магия не убережет «Башню-на-Холме».
А добро рванет…
Бурцев сунул пулемет Сыма Цзяну:
— Ступай, отец, начинай читать свои заклинания. Я скоро…
— Но магическая слова возвращевания в Дерпта совсема короткая.
— Все равно иди. Сделай так, чтобы к моему появлению «слова» стала еще короче.
Китаец пожал плечами, ушел. Бурцев открыл пару ближайших гранатных ящиков. Старые знакомцы! «М-24»… В одном ящике хранились корпусы со взрывчаткой. В другом — деревянные ручки с воспламенителями, капсюли и прочие «аксессуары». Придется повозиться. Но недолго. Вставить капсюль-детонатор в корпус и прикрутить деревянную ручку к цилиндрическому основанию — секундное дело.
Он прикинул: сила взрыва будет неслабой. Но надо ведь, чтоб наверняка… Вытащил еще шесть металлических цилиндров от «М-24». Этим гранатам деревянные рукояти уже ни к чему. Этим нужно другое…
Он скрепил их в единое целое пружинными держателями. Обмотал — крепко, надежно. Вышла внушительная связка из семи «колотушек» на одной ручке. С такими фашики, бывало, и на танки хаживали. Бурцев обхватил пальцами фарфоровый шарик, болтавшийся на конце деревянной рукояти. Теперь остается только дернуть. И бросить. Он задумался. Прихватить с собой что-нибудь еще, окромя пулемета?
Откуда-то издали дали слепую очередь. Били неприцельно — на свет. Пули ударили в камень. Совсем рядом ударили. Фашики! Уже здесь, заразы!
— Сыма Цзян, — позвал он, — к отправке в Дерпт готовы?!
— Моя готова! Вся наша готова! Только твоя ждемся! Последний слова заклинаний оставайся!
