О Боже! Ведь она могла стать такой же озлобленной и одинокой, как мать Дэвида. Могла пожертвовать своей жизнью ради памяти о мертвом человеке.
Марианна тряхнула головой. Нет. Она не будет такой, как Лавиния Несбитт. В этом нет никакого смысла. На свете есть мужчина, который любит ее и которого любит она. И он хочет начать с ней новую жизнь. А она отвергла его предложение, чтобы похоронить в себе все человеческие чувства, хотя поклялась никогда не делать этого.
«Нельзя вечно держаться за прошлое».
Марианна мысленно поблагодарила Виолу Кэйзенов за то, что та помогла ей прозреть. Она подтянула ленты своей шляпки и снова завязала их бантом.
– Вы уходите, мэм? Вы не останетесь на чаепитие с хозяйкой?
– Нет, Пэтси, не останусь. Передай, пожалуйста, мои сожаления свекрови. Скажи ей… скажи, что я увидела яркий свет, который ослепил меня.
– Мэм? – Служанка явно выглядела ошеломленной. Марианна рассмеялась.
– Просто скажи, что я не могу остаться. Я навещу ее на следующей неделе.
И она быстро сбежала по ступенькам крыльца, чувствуя себя заново родившейся.
Прошло несколько часов после полуночи. Марианна, глядя в окно, увидела, как кучер наемного экипажа помог Адаму высадиться. Тот нетвердо стоял на ногах. Вероятно, он был пьян. Стало быть, так он проводит время? Пьянствует и бог знает чем еще занимается? И все из-за нее?
Бедный Адам. Марианна надеялась, что еще не поздно спасти его, спасти их обоих. Теперь, освободившись от пут прошлого, она дала волю своим чувствам, и любовь к Адаму охватила ее с такой силой, что она едва могла дышать. Он стал для нее всем, чем когда-то был Дэвид, и даже больше. Она никогда не чувствовала себя такой умиротворенной, такой раскованной и естественной с кем-то другим, кого она знала. И уж, конечно, ни с одним из тех мужчин, которые фигурировали в ее списке. Никто из них не мог войти в ее жизнь и не мог дать того, что способен дать Адам. Никто другой не мог быть ее ближайшим другом и любовником. Даже Дэвид не объединял в себе эти два качества. Только Адам был для нее и тем и другим. В прежние годы у нее были неверные представления относительно обоих близких ей мужчин.
Марианна долго стояла у окна, пока все огни в доме Адама не погасли. Она решила, что он лег спать, и только тогда вышла на балкон.
Марианна надеялась, что никто не увидит, как она в ночной сорочке и пеньюаре перебирается на балкон мужчины среди ночи. Впрочем, это не особенно беспокоило ее. Она была уверена в правильности принятого решения.
Довольно трудно перелезать через перила в ночной сорочке и вообще в любом длинном одеянии. Такое действие удобнее совершать мужчине, если только женщина не наденет брюки. Может быть, ей следует поступить именно так – найти старые брюки Дэвида? Тогда ее задача существенно упростится.
В конце концов, Марианна ухитрилась перекинуть ноги через пикообразные концы перил и оказалась на другом балконе, надеясь, что производимый ею шум не разбудил Адама.
Она повернула ручку стеклянной двери и с радостью обнаружила, что та не заперта. Можно было бы попасть в глупое положение, если бы дверь оказалась запертой и ей пришлось бы лезть через перила назад. Марианна очень медленно и очень осторожно открыла дверь.
Дом Адама был копией ее дома. С балкона она попала прямо в гостиную, за которой располагалась спальня. Марианна приблизилась к этой комнате, дверь которой была слегка приоткрыта. Тихое монотонное похрапывание говорило о том, что Адам крепко спал, на что она и рассчитывала.
Марианна закрыла дверь в гостиную и задернула шторы на окнах спальни. Затем опустила занавески кровати и плотно сдвинула их по обеим сторонам. Убедившись, что стало совершенно темно, она сняла пеньюар и ночную сорочку и бросила их на пол, после чего забралась в постель к Адаму.
Это был чудесный сон. Марианна лежала практически на нем, обнаженная и пахнущая туберозой. Адам протянул руку и коснулся мягкой реальной плоти, отчего мгновенно проснулся.
Мой Бог!
Он обнял ее.
– Марианна, любовь моя.
Она пошевелилась в его объятиях.
– Как ты догадался, что это я? Здесь совершенно темно. Может быть, это не я, а какая-то незнакомка, которая пробралась в твою постель под прикрытием темноты? Ты знаешь, такое иногда случается.
– Мне не важно, что здесь темно, дорогая. Я узнаю тебя в любом случае. – Он провел рукой по ее голому заду. – И темнота мне не помеха. Кстати, могу я спросить, что ты здесь делаешь?
– Я пришла попросить оказать мне услугу.
– В такой час? И, полагаю, через балкон?
– Да. Попробуй как-нибудь сделать это в ночной рубашке, которая постоянно цепляется за эти чертовы пики. Это нелегко, скажу я тебе.
– Но ты все-таки сделала это впервые за все время.
– Я хотела попросить тебя оказать мне услугу.
– Ах да, услугу! Полагаю, ты хочешь, чтобы я занялся с тобой любовью?
– Ну, поскольку ты заговорил об этом, я действительно хочу заняться с тобой любовью. – Она задержала его руку, гладившую ее грудь. – Но сначала… помнишь тот список потенциальных любовников, который мы вместе обсуждали?
Адам застонал.
– Как можно забыть его?
– Так вот, я составила новый список.
– О Боже! – Он вывернулся из-под нее и сел на край кровати. – Только не говори, что ты ждешь от меня помощи в оценке новых кандидатов.
– Именно на это я и надеюсь.
– Проклятие, Марианна! Ты зашла слишком далеко. – Адам встал, голым подошел к двери гостиной и открыл ее. – Думаю, тебе лучше уйти.
– О, не валяй дурака, Адам. Мне нужна твоя помощь.
– И потому пришла предложить свое тело в обмен на совет, как заполучить другого любовника?
– Думаю, тебе следует взглянуть на этот список.
– Черт побери, я не хочу его видеть. – Адам подошел – кокну спальни и раздвинул шторы, впустив лунный свет.
Марианна приблизилась к нему и встала позади, прижавшись к его спине обнаженной грудью. Тело Адама мгновенно среагировало. Он попытался отодвинуться, но она обвила его талию, и ее рука скользнула ниже. Другой рукой она предложила ему сложенный листок бумаги.
– Прочти этот список, Адам. В нем только те джентльмены, которые годятся в любовники. Прочти его.
Проклятие! Она хочет свести его с ума, соблазняя одной рукой и убивая другой. Он развернул листок.
Там было только одно имя. Его имя.
Адам схватил ее руку, которая спустилась слишком далеко вниз, лишая его рассудка, и повернулся лицом к Марианне.
– Что это значит?
– Разве не ясно? Ты единственный мой мужчина, Адам.
– Прекрасно. Но ты по-прежнему хочешь иметь только любовника, а я сказал, что не стану оказывать тебе такую услугу. Либо ты будешь моей женой, либо никем.
