Эта мысль оказалась спасением, и Алекс судорожно ухватился за нее, вынырнул из безвременья, из морока, которым его пытался окутать Лес.
– Мак, скажи, – заговорила Яна, – а на самом деле, что вы здесь делали? Трое старших, Федор, все остальные?
– Выгнали их из Края, – заявил Швед, – за косность и сектантство. Вот они и крутились рядом с НИИ. Сивин хотел забраться сюда, другие были против.
– Не выгнали, мы сами ушли, – поправил Мак. – Чтобы Лесу служить. Они там не понимают… Сивина с его зельями всякими словами обзывали.
– Алхимиком и сектантом, – подсказал Алекс.
– И так тоже называли. Только ведь проверено: выпил настойку, и можешь смело в Лес вступать, он тебя принимает, терпит тебя. Сивин настойки смешивал, Асей их носил на патроны обменивать.
– Тут с ним Яна и встретилась, – вставил Швед.
– А Дамар? – спросил Алекс. – Он у вас кто был? Главный?
– Главный для всех – Лес, – привычно ответил молодой краевец. – Дамар лучше всех суть Леса понимал, он правильно объяснять умел, мы его слушали. Хорошо говорил, верно. А теперь не осталось никого.
Он бормотал монотонно, без выражения. Алекс его хорошо понимал: трое старших создали из молодых краевцев общину, вроде религиозной, воспитали их в определенном духе. И, возможно, Яна права – настойки Сивина каким-то образом подавляли волю. Сейчас у Мака ломка, он остался один, а привык быть частью единой общины, где его научили только одному – подчиняться. Он в растерянности. Сивин, похоже, был честолюбивым человеком, да и в биологии разбирался. Он стремился наведаться в НИИ Биотехнологий, найти секреты «Вектора», овладеть ими и с триумфом возвратиться в Край. А что? По его воле Лес мог бы обезуметь, а мог и смириться, вытерпеть вторжение. Асей тоже был не подарок – вон, до смерти обиделся на обокравшую его Яну. Не мог простить насмешек, которые выслушал от краевцев после той злополучной ходки. Дамар… вот уж странный человек. Похоже, он один из троицы старших был самым большим фанатиком и искренне верил в свое учение. Эти трое были личностями, каждый со своим вывихом в мозгах. А их молодежь? Слуги Леса… беспрекословные исполнители любой прихоти вожаков…
– Вот, пришли, – невыразительным голосом произнес Мак.
Алекс встряхнулся и поглядел вперед – показался просвет, заканчивалась игра теней и солнечных лучей, темные стволы деревьев маячили на фоне голубого неба. Все приободрились и зашагали быстрее. Близость открытого пространства придала сил.
Опушку они пересекли чуть ли не бегом. Алекс вывалился из душной полутьмы к свету, простору и шелесту ветра. Первым делом вдохнул всей грудью жаркий пыльный воздух.
– Вот и все, – сказала рядом Яна. Она запрокинула лицо и подставила солнечным лучам. – Вот и все!
Мак, один из всех, вышел из тени неохотно. За опушкой он ссутулился, словно стал меньше ростом, и понуро наблюдал, как радуется солнечному свету Яна.
День близился к концу, ветер унялся, туч не осталось. Солнце, большое и красное, склонилось к горизонту, его лучи окрасили округу в красный цвет, только Лес оставался черным, как раньше. Даже солнце не имело над ним никакой власти.
– Странно, – пробормотал Швед. – Пока шли, я все ждал, что услышу стрельбу. Но нет, так и не дождался. Куда подевался отряд Щавеля? Ведь их много было, а? И у Федора тоже народу хватало, а на острове мы видели человек пятнадцать с обеих сторон. Никто выстрелов не слышал? Ну вот… странно. Даже если людей Федора армейцы перещелкали. Но сами-то они где?
– Федор должен был армейцев по зарослям гонять, пока Лес не воспрянет, – подал голос Мак, – а потом их взять несложно. Хоть большой отряд нечестивцев, хоть малый – Лесу не важно. Лес и не таких брал!.. Можно я уйду, а? Мы ж договорились…
– Ступай, если хочешь, – кивнул Швед. – Ты нас вывел из Леса, так что проваливай.
– Не-ет, – Мак, пятясь к опушке, помотал головой. – Из Леса вывести невозможно. Он везде. Что деревьев нет, это не важно! Лес и здесь.
– А может, с нами останешься? – спросила Яна. Она была рада, и ей хотелось осчастливить весь мир. – С нами весело!
– Нет, я пойду, – бормотал краевец, отступая к деревьям. – Найду своих. Если Лес помилует, найду… кто-то должен уцелеть!
Но Яну уже было не остановить. Она вытащила узорчатую краевскую флягу и предложила:
– Хлебни напоследок. Давно ведь пил! Наверное, пора снова заправиться? А потом ищи Край. Только с сектантами не связывайся, найди нормальных.
Против этого Мак устоять не мог. Он осторожно приблизился к девушке, аккуратно сделал небольшой глоток и промямлил:
– Ну, это… Храни вас Лес, что ли? Пойду я.
– Ступай, – согласился Швед. – И мы здесь не будем торчать. Уберемся, пока тихо.
Мак пятился с десяток шагов. Ему явно хотелось что-то еще сказать, поблагодарить за то, что сдержали слово – такого от нечестивцев он не ждал. Но нужные слова парень так и не смог подобрать, поэтому махнул рукой, развернулся и побрел к темной стене Леса.
– Не пойдет такой с нами, – глядя ему в спину, пробурчал Швед. – Для него без Леса теперь жизни нет. Промытые мозги, чего ж тут сказать! Для него Имир, то есть Лес – больше, чем бог… Он для Мака и жизнь, и смерть, и все, что только можно представить. И то, чего представить нельзя – тоже… Мак уже не человек.
– Зря ты так, – возразил Алекс, – в нем еще можно найти человеческое… вы же видите: когда рядом нет старейшин, молодые как бы просыпаются, начинают своими мозгами ворочать. Такого бы вытащить из Края, чтобы пожил немного среди людей…
– Каких людей? В Черном Рынке? Думаешь, они намного лучше? Или Армия Возрождения?
– Зато мы лучше! – все так же радостно заявила Яна. – А кто лучший, у того все закончится удачно! И живы остались, и с добычей! Швед, покажи эту колбу, а? С вирусом для Леса? Я как ее увижу, то сразу так хорошо на душе становится… это ж какие деньги за нее можно взять! Какие деньжищи!.. Как представлю себе…
– А я бы ее никому не отдавал, – задумчиво произнес Алекс. – Кто знает, к чему это приведет? Безумный Лес не лучше обычного. В чем-то, наверное, хуже. Нет, это опасно.
Швед вытащил на свет сверток с ампулой фитовируса и лабораторной тетрадкой. Для удобства он примотал колбу к тетради, получился компактный пакет.
– Ты прав, Леха, конечно, прав. Армейцам это точно не должно достаться. Если они смогут воспроизвести формулу и технологию изготовления, то обязательно пустят в ход. А чем это кончится? Ничем хорошим.
Пока они болтали, Мак уже добрел к самой опушке. Из тени, густо залегшей у подножия деревьев, выскользнула темная фигура. Алексу померещилось, будто это удлинилась тень Леса, но тени живыми не бывают. И тени не размахивают ножами. Мак и пискнуть не успел – пришелец сграбастал его и приставил к горлу нож.
– Эй, вы! – крикнул он. – Препарат сюда, живо! Или конец вашему приятелю! Стволы, колбу и прочее на землю, сами на три шага назад! Ну, живо!
