Бегство
Прозвенел последний звонок учебного года. Он звонил радостнее и приятнее, чем любой другой звонок. Школа наполнилась топотом бегущих ног. Все как можно быстрее неслись к своим шкафчикам, чтобы освободить их от вещей, покинуть здание школы и начать лето. Я не торопился. Я почти опасался каникул. Что я буду делать целый день, каждый день? Дней получалось слишком много, требовалось заполнить слишком много часов. Все это напоминало капкан, который только и ждет, чтобы захлопнуться, так зачем мне в него бежать? Я стоял перед своим шкафчиком и раздумывал, стоит ли брать домой несколько тетрадей и ручек. Там также лежала книга про Дайану Арбус[41], которую мистер Девон дал мне почитать сразу же после Рождества. Книга лежала в самой дальней части полки. Я выгреб все из шкафчика и направился в кабинет мистера Девона. В коридорах стояла тишина, практически все ушли, за исключением нескольких учителей, которые убирались в классах.
Мистер Девон был занят упаковкой коробок.
— Я ее не украл, — сказал я и протянул ему книгу.
— Ты ее прочитал?
— Думаю, да, — ответил я. — Она жила долго и счастливо.
— У тебя есть пара минут?
— У меня полно времени.
— Можешь помочь мне с этими коробками?
Мы вынесли примерно полдюжины коробок к его пикапу, а затем вернулись в класс.
— Не согласишься мне снова помочь с этим? — он кивнул на скульптуру в углу.
Я пожал плечами, а затем помог ему заново упаковать странное произведение искусства, потом мистер Девон сходил за тележкой, и мы выкатили скульптуру к пикапу.
— Что ты собираешься делать этим летом? — спросил мистер Девон, когда мы шли назад в здание.
— Понятия не имею. А вы?
— Отправляюсь в охотничий домик на Аляске. Никакого телевизора, никакого электричества, только я, несколько книг и много рыбы. Я надеюсь.
— А куда именно на Аляске?
— Место называется Слокум, — сказал он. — Я езжу туда уже пару лет. Но к футболу вернусь. Я жду, что ты снова будешь играть.
Я кивнул.
— Я всегда хотел побывать на Аляске, — признался я.
— Там красиво. Тебе следует когда-нибудь съездить. Я очень рекомендую.
Он подвел меня к еще нескольким коробкам, лежавшим у него в кабинете.
— Это все мусор, — пояснил он. — Ты можешь выставить их в коридор? А то, если я оставлю их в классе, сторож и не подумает, что это мусор.
Я поднял первую коробку и пожалел, что это сделал. Она казалась тяжелее скульптуры, которую мы только что перетащили в пикап. Я все-таки выбрался с ней в коридор и отправился за второй коробкой. Эту я просто толкал ногами, после каждого толчка она проезжала на полу несколько футов. После поворота, уже в коридоре одна сторона коробки отвалилась, и на пол вывалились бумаги. Я наклонился, чтобы затолкать их обратно, и внезапно обратил внимание на письмо. Почерк на конверте напоминал почерк Анны. И марка очень напоминала те, которые она делала сама. С маленького квадратика улыбалось лицо мистера Девона.
Внутри конверта лежал листок бумаги, вырванный из блокнота с вопросом и рисунком. «Как нарисовать кролика?» — гласил вопрос. В самом низу страницы, мелким закругленным почерком было написано: «Нью-йоркская школа заочного обучения не умерла», стояла дата — 5 июня 1973 года, ее зачеркнули, а под ней написали «13 января 1995 года». Рисунок ни в коей мере не напоминал кролика. Я не знаю, что это было. Почерк походил на почерк Анны, но она явно пыталась подделаться под чей-то еще. Это была бумага из ее тетрадей. Я не мог определить, когда это все было написано. Никакой даты, никакого штемпеля не стояло. Казалось, что это должно что-то значить, что это какое-то зашифрованное послание, которое поймут только они двое. Я подумал, что она, не исключено, как-то связалась с мистером Девоном, а не со мною. Я представил, что она все еще жива, и это письмо пришло с Аляски, и Анна там, ждет его. Мистер Девон отправится туда, будет вместе с ней, и они станут жить долго и счастливо. Я на самом деле такое подумал.
Я отправился назад в кабинет мистера Девона и протянул ему письмо.
— Что это? — прямо спросил я.
Он взял его у меня из рук и уставился на него. Мистер Девон видел, что я расстроен, но оставался абсолютно спокойным. Он улыбнулся.
— Однажды она просунула мне под дверь папку. Это было в начале года, может, в сентябре. Там было несколько рисунков и записка о том, что она пытается сделать. Наверное, она хотела, чтобы я высказал свое мнение о рисунках, но она ко мне так и не подошла, чтобы их обсудить, и я о них забыл. Затем, когда она… исчезла, я нашел сердечко и положил его в твой шкафчик. Сегодня я нашел вот это и просто бросил в мусор. Прости меня. Мне следовало отдать это тебе.
Он больше не собирался ничего говорить об этом. Я не знал, верить ему или нет. Все казалось так просто. Я опустил письмо в задний карман брюк и вытащил последнюю коробку в коридор. Сидя на полу в коридоре, я стал разбирать все коробки, отбрасывая в сторону старые контракты, рисунки, которые никому не пригодились, страницы газет и журналов и всевозможные официальные школьные бумаги. Я искал записку, которую Анна оставила мистеру Девону, или папку, в которую она ее клала. Я задумывался, не видел ли эту папку в книге у нее на кровати, когда в первый раз побывал дома у Анны. Ту же самую книгу я видел позднее в кабинете мистера Девона в Хэллоуин. Скрытый смысл и значение всего этого наполняли меня яростью и заставляли нервничать. Я стал вынимать из коробки каждую бумажку и бросал на пол. Через некоторое время мистер Девон вышел из класса и запер его. Он уходил. Он остановился рядом со мной и посмотрел на свалку, которую я устроил вокруг себя.
— Тебя подвезти домой? — спросил он.
— Нет, — ответил я, не поднимая головы.
Он стоял рядом со мной с минуту, и я подумал, что он собирается мне помочь, но он не стал этого делать. Наконец он просто ушел.
— Желаю тебе хорошо отдохнуть летом, — сказал мистер Девон. — Увидимся пятнадцатого августа, на первой тренировке.
Я не ответил. Можно было подумать, что после всей помощи, которую я оказал ему, он мне поможет один-единственный раз. Он бы не умер, если бы сел на корточки и потратил несколько минут на просматривание содержимого коробки. Он знал, насколько это для меня важно, — и просто ушел.
Я закончил разборку коробок и ничего не нашел. Может, мистер Девон не удосужился мне помочь потому, что знал: я ничего не найду. Он вполне мог врать про все. Я же не знал точно. Анне он никогда не нравился, а теперь не нравился и мне.
