Карамор величественно поднял к небу две руки и закрыл глаза.
Остальные караморы и долгоносики тихо загудели, не раскрывая ртов. Это звучало так, будто гигантский рой пчел кружил где-то неподалеку. Голубые ящерицы в хоре не участвовали, зато они разом поднялись на задние лапы и начали пританцовывать на месте, то плавно разводя в стороны короткие ручки, то складывая их перед собой ладошками вместе.
Молодой эливенер и кошка наблюдали, не издавая ни единого звука — ни физического, ни ментального. И оба не отрывали взгляд от клочка расчищенной земли, в центре которого скрывались под тонким слоем почти чистого песка два маленькие семечка чеснока.
И вот…
Песчинки, перемешанные с перегноем, шевельнулись. Раздвинулись. И из-под них показались два бледно-зеленые толстенькие ростка. Они бодро потянулись вверх, как бы ища солнечные лучи, — но вокруг стояла глухая ночь.
Однако это ничуть не помешало экспериментальным, как назвал их карамор, растениям развиваться с невообразимой скоростью. Вот выскочил один узкий зеленый листок, вот показался второй, потом третий… Лист за листом быстро набирали сок, а вскоре уже из их середины проклюнулась стрелка, похожая на белую итальянскую макаронину, на конце стрелки набухла почка, раскрылась…
Бледно-сиреневый шар, состоявший из множества маленьких цветков без околоцветников, испускал сильный чесночный запах.
— Ну, семена без опыления нам не получить, — передал руководивший процедурой карамор. — Ничего, или ночные бабочки налетят, или утром кто-нибудь явится. А к вечеру и луковицы созреют. — Он повернулся к путешественникам. — Честно говоря, мне не очень верится во все это… ведь это просто растение, ничего больше. Одно дело — целебные свойства, а другое — гигантские твари… но как они нас измучили! А тут вдруг — новая надежда…
— Видишь ли, — ответила ему иир'ова, — если эти твари не совсем то, чем кажутся, может случиться что угодно. Не исключено даже, что чеснок их убьет. Ну, в любом случае, мы беремся сами проверить его действие на ящерозавров. У нас есть немного сушеного чеснока, и утром мы отправимся на охоту, если вы подскажете нам, как проще всего отыскать ваших врагов. Впрочем, можно и до утра не ждать, а? — Лэса вопросительно оглянулась на брата Лэльдо.
— Конечно, — кивнул он, хотя и чувствовал немалую усталость.
Но тут вмешался юный уроборос, решив постоять за своего слишком добродетельного друга.
— Нет уж! — мысленно воскликнул он. — Нечего себя изматывать! — И он направленно обратился к старшему карамору. — Вы — люди ночного образа жизни, но мои друзья привыкли ночью спать! А вы им ни минуты отдохнуть не дали, между прочим. Вот пускай сначала выспятся, сил наберутся, а уж потом начнут охотиться на ваших врагов. Да в конце концов, вы сами-то что, дети малые? Почему кто-то чужой должен о вас заботиться? У нас в Карпатах над вами любой посмеялся бы!
— Эй, малыш, полегче! — испуганно прошептал молодой эливенер, толкая уробороса в бок. — Ты чего это раскипятился? Они же могут обидеться!
— На что это им обижаться? — удивился Дзз. — Я что, неправду сказал?
Старший карамор рассмеялся.
— Но мы ведь и не просим вас самих отправляться воевать с гигантами, — передал он. — Конечно, мы были бы очень благодарны вам, если бы вы поучаствовали в этом деле… тем более что ваши собственные размеры достаточно велики, и силы у вас явно побольше, чем у наших народов… но разве мы вправе настаивать? То, что вы принесли новое целебное растение, уже великое дело и великое благо! В общем, отдыхайте, а там видно будет.
Карамор махнул одной из конечностей, отдавая какой-то приказ, — и почти мгновенно на краю поляны под белыми деревьями с перистыми листьями чьи-то руки расстелили несколько пушистых одеял, поставили кувшины с молоком, водой, положили ковригу свежего хлеба… а потом весь местный народ как-то совершенно незаметно исчез, растворившись в темноте.
Лес затих.
Лэса с удовольствием выпила целый кувшин молока, не особо раздумывая над тем, какие дойные животные имеются у лесных народов, а брат Лэльдо отхватил ятаганом с половину ковриги и умял ее за обе щеки, а потом тоже прильнул к кувшину с молоком. Уроборос, тщательно прожевав кончик собственного хвоста, попил водички и тут же завалился спать рядом с одеялами, на траве.
Иир'ова с эливенером презирать блага цивилизации не стали и улеглись на пушистую шерстяную ткань. Даже Лэсе, ночной охотнице, давным-давно уже отчаянно хотелось спать, не говоря уж об эливенере…
* * *
…Брат Лэльдо вдруг очутился в роще странных желтовато-зеленых деревьев, немного похожих на бамбук, только стволы этого «бамбука» были лохматыми, обросшими волосками, как у хищной росянки… Деревья стояли редко, как бы отстраняясь друг от друга, даже не соприкасаясь странными, вытянутыми вверх кронами. Лэльдо, задрав голову, стал всматриваться в верхушки деревьев. Что-то там было, среди узких длинных листьев… что-то лиловое… может быть, чьи-то гнезда?
Эливенер сделал шаг вперед, и короткий, словно подстриженный темно-зеленый мох под его ногами мягко спружинил, подбросив Лэльдо на добрых полметра вверх. Он плавно взлетел, завис на несколько секунд в верхней точке, потом начал так же плавно опускаться… как будто вокруг него была вода, невидимая вода, не мешающая дыханию… Полусогнутые ноги молодого эливенера коснулись наконец мха — и тут же брат Лэльдо снова взлетел, на этот раз гораздо выше… Нечто вроде ленивого протеста зашевелилось в его охваченном непонятным оцепенением уме. Лэльдо поднял руку, преодолевая сопротивление вязкого воздуха, и попытался ухватиться за тонкий коленчатый ствол, но рука не слушалась, пальцы не желали сжиматься в захват… и эливенер снова поплыл вниз, к земле. Еще раз его ноги, согнутые в коленях под прямым углом, коснулись стриженой зелени — и еще раз его тело медленно потащилось вверх…
Кажется, мне нужно проснуться?
И только теперь брат Лэльдо ощутил родившийся в глубине ума страх. Но и страх в этом заторможенном мире пробуждался лениво, не спеша… Когда после нескольких моментов неподвижности в верхней точки тело эливенера в очередной раз поддалось действию сил притяжения, Лэльдо подумал, что надо бы выпрямить ноги.
Зачем — он не очень хорошо представлял себе, но у него появилось смутное ощущение, что это как-то связано с загадочными прыжками. Он старательно разогнул колени — и действительно, когда его пятки ткнулись в мох, Лэльдо замер на месте, как приклеенный.
Боясь тронуться с места, он протянул руку к ближайшему стволу. Теперь он как бы наблюдал за собой со стороны: вот его рука медленно, очень медленно поднимается, вытягивается, вот его пальцы касаются коленчатого ствола, сплошь поросшего длинными ворсинками… вот его пальцы охватывают тонкий ствол, а ладонь прижимается к нему, сминая ворсинки… и тут он видит, что попался в ловушку.
Мне необходимо проснуться!
