Еще один декадентский слизень декадентского мира. Сахаалу понравится задавать ему вопросы.
Повелитель Ночи призраком проносился по опустевшему подулью, минуя поселения, совсем недавно сожженные и разоренные виндикторами. Крался через почерневшие деревни и опустевшие становища кочевников, думая, куда подевались все жители. Наверняка поголовно погибли или присоединились к его армии.
Его империи.
Эта мысль немного согрела Сахаала, вытесняя обиду и досаду от западни в зале у Врат Махариуса. Его армия. Его дети, готовые по приказу нанести удар любому противнику.
Хотя на задворках сознания Сахаала оставалась мысль, что всем им уготована смерть. Он бросит армию в челюсти врагов, неся анархию и безумие в перепуганный город. А потом по следу его жертвы прибудут братья из Легиона Повелителей Ночи. Они найдут подготовленную для них почву и расчищенные пути.
А с другой стороны, мысль о жертвоприношении душила Сахаала, наслаждавшегося своим государством. Их будущая смерть беспокоила его, принося оттенок грусти, который он не мог разумно объяснить.
Может... могло ли случиться, что он стал испытывать к ним нежность? Могла ли мантия господина стать удобной? Мог ли Повелитель Ночи быть соблазнен преданностью и почитанием наивного племени?
Или просто наслаждался властью, страхом и боялся их лишиться?
Похожее ли чувство испытывал Ночной Охотник к народам Ностромо Квинтуса — Темный Лорд, принесший мир и правосудие через страх и ужас? Любил ли он своих подданных — бесполезных червей? Что происходило в его сердце, когда прибыл Император и объявил его своим сыном?
Сахаал анализировал мысли.
Да, пожалуй, он гордился своими детьми. Их деяниями, которые омыли его славой и позором в равной мере. Они достигли большего, чем он мог мечтать.
Ударьте по рукам, чтобы враг не мог вас ранить.
Ударьте в сердце, чтобы забрать жизнь врага.
Руки были вывернуты из плеч — стартовые позиции батарей «земля—воздух» были атакованы самыми опытными воинами Семьи Теней. Их было установлено множество на поверхности улья, потребовалось много дней для их планомерного уничтожения, но капитаны преуспели. Оставшиеся батареи теперь живут в страхе, каждую минуту ожидая нападения неведомых преступников. Уже есть случаи дезертирства.
Сердце... с этим было легко. Незащищенные и неохраняемые, огромные вентили, по которым поднимался жар из сердца Эквиксуса, насыщающий улей энергией и теплом, стали легкой добычей. За несколько дней до того под руководством Пахвулти были изготовлены бомбы, сработавшие даже лучше, чем ожидалось. Трубы полопались, из них рванулись столбы пара и остывающей магмы. Целые ярусы остались в темноте и холоде.
Теперь настал черед гибнуть зерновым культурам в замерзающих гидропонных колериа.
Ополчение подавляло бунты, распределяло теплые одеяла, умиротворяло толпы. Когда с небес карающим мечом опустятся корабли Повелителей Ночи, людишки станут легкой добычей.
Город еще не упал бездыханным — Сахаал был реалистом и прекрасно все понимал, — но был ранен и терял силы от серьезных повреждений. А инфекция и разложение никогда не преминут вступить во владение им.
Когда настанет день удара, улей окажется перед самым страшным моментом в своей истории. Сколько толстопузых защитников встанут на пути Повелителей Ночи, когда нечего есть, а боевой дух отсутствует напрочь?
Сахаал предполагал, что очень немногие отважатся на подобный поступок.
И все благодаря его армии. Все благодаря Семье Теней и многочисленным беженцам, слепым мышкам, беспрекословно подчинявшимся командам. Он был их чемпионом. Лордом угнетенных. Повелителем обездоленных, сковавшим из кипящего негодования улья пылающий меч, омытый свежей кровью.
Сахаал проник в ржавые пещеры через секретный южный проход. Он решил вернуться без лишнего шума, уединиться и спокойно пытать глупца, что продолжал висеть на его согнутой руке. Скоро он узнает имя владельца Короны Нокс.
Повелитель Ночи вернулся в свои земли с радостью и гордостью в груди, сделав паузу перед последним поворотом, чтобы неспешно все осмотреть.
Челюсть Сахаала отвисла.
Болота горели.
Танки.
Он ведь должен был удивиться, почему виндикторы у Врат Махариуса, задумавшие сложную западню, пустили в бой одну пехоту. Прагматичный командующий ворвался бы внутрь на боевых машинах и открыл по Сахаалу огонь из пушек и мортир, пока не представилась бы возможность раздавить космодесантника гусеницами.
Сахаалу следовало догадаться об истинных причинах. Командующий виндикторов оказался умнее. Пока улей нагнивал и леденел, крича от ночных кошмаров, в которых людям являлся темно-синий демон с горящими огнем Хаоса глазами, главный префект ощутил, что реальная угроза исходит совсем не от одиночки Повелителя Ночи, а от армии, которую тот создает.
Сахаал почти восхитился умом человека. Он не обращал внимания на флер ужаса, а заглядывал в глубь, рассуждая с холодной эффективностью, которая так мила самому Сахаалу. Танки подобрались к ржавым пещерам, пока Повелителя Ночи не было. Вооруженные пушками и гаубицами, они понеслись на поселение, что некогда было его владением. Сахаал опоздал и мог лишь наблюдать.
Хотя все уже кончено.
Голос из вокс-передатчика, установленного на каждой машине, беспрерывно вещал:
— Повелитель Ночи мертв... вы не наши враги... расходитесь по домам... сопротивление бесполезно... Повелитель Ночи мертв...
Империя Сахаала рухнула.
Они надвигались клином, поджигая на своем пути все, что может гореть. Огромная фаланга «Саламандр» и «Химер» дробила в пыль препятствия на пути. Члены экипажей нагло сидели в открытых люках, сверкающая броня отражала пламя горящих построек. Несмотря на сильные разрушения, виндикторы еще предпринимали попытки различать врагов, вычленяя из общей толпы Семью Теней и сопротивляясь желанию открыть по ним беглый огонь.
Повелитель Ночи мертв... Мы пришли освободить вас от рабства... Повелитель Ночи мертв...
Это была великолепная выдумка. Решив выступить против объединенных сил Семьи Теней и беженцев, префекты понимали: у них мало надежды на быструю победу. А этим заявлением они могли сразу раздробить врагов, обращаясь к чувству самосохранения беженцев, разрушая путы ужаса, так долго пестуемые Сахаалом.
Беженцы опрометью бросились мимо наступающих танков, устремляясь по длинной северной дороге к своим опустелым жилищам верхнего подулья. Как насекомые, отбросившие ставшие тесными панцири, так и люди в один момент расторгли договор с Сахаалом. Они смогли забыть про страх и замаранные кровью руки, сбежали во тьму с благодарственной молитвой на устах, не оглядываясь назад.
Только Семья Теней не получила прощения. Они служили демону верой и правдой, по собственному выбору. Никто из них не мог заявить, что содержался в рабстве.
