Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
Кириллу показалось, что она затаила дыхание от волнения. Но нет, какое там волнение? Серые глаза, занимавшие едва ли не большую часть исхудавшего, обрамленного рыжим ежиком лица, смотрели в упор, а руки вовсе не теребили край одеяла, как вроде бы должно быть.
– Ты не думай… Я просто спрашиваю…
– Да я и не думаю ничего. Он ведь любит тебя.
– Не надо. – Ксанка отвернулась к окну. – Не надо, Кира!
– Надо! – рявкнул Кирилл. – Он сейчас под следствием. И ему нужно, чтобы кто-то о нем вспоминал.
– Под следствием? – Она повернула голову в нему и широко распахнула глаза. – За что?
– Нарушение устава.
– А что он такое совершил?
Она напряженно ждала ответа, но Кирилл решил ничего не объяснять. Зачем?
– Болтали всякое, Ксана. Точно я не в теме, поэтому травить вакуум не стану.
– Что ж, – она легкомысленно улыбнулась, – я помолюсь за него. Но все эти дни я молилась за тебя. Неужели ты не чувствовал?
– Конечно, чувствовал, – соврал Кирилл.
Разговор надо было заканчивать. Все равно он не мог сказать ей те слова, которые она от него ждала. Потому что сказать их значило унизить – и ее, и себя, и Свету.
– Мне пора.
Лицо Ксанки омрачилось, а глаза, казалось, стали еще больше.
– Как? Уже?
– Да, у меня в Семецком служебные дела. – Он встал. – Поправляйся!
– Ты даже не спрашиваешь, сколько мне тут лежать.
– А я знаю, – соврал Кирилл. – Я в справочном узнавал. Сказали, еще недели три.
– Пять. Я еще даже ходить не начала. – Она грустно улыбнулась. – Видишь, наверное, утку под кроватью.
– Подать? – спросил Кирилл.
И даже головой мотнул от чувства неловкости. Все он говорил не то, что она ждала, чего ей хотелось.
– Нет, не надо. Лучше знаешь что? – Она покусала губы.
– Что?
– Поцелуй меня, пожалуйста.
«Не надо», – хотел сказать Кирилл. Но не сказал. Потому что понял: надо. Не имеет сейчас никакого значения, любит он ее или нет и как бы к этому поцелую отнеслась Светлана. Потому что именно от поцелуя зависит, сколько еще недель проваляется Ксанка в этом госпитале и как скоро встанет с этой койки.
Он наклонился и коснулся ее горячих сухих губ, а она вскинула худые руки, обняла его за шею и чуть приподнялась, и они находились так, пока она не устала. Потом ее руки разжались, и она отвалилась на подушку, а он сказал: «Ну, поправляйся!» – и быстро, не обернувшись, вышел и только тут позволил себе, наконец, бурно перевести дыхание.
И принял окончательное решение относительно перспектив в их отношениях.
63
Спустившись вниз, он посмотрел на часы. До момента, когда он должен был прибыть к следователю, время еще имелось, и он решил сходить в гости к другим раненым товарищам. Однако справочная сообщила, что Михаил Афонинцев и Эзотерия Дубинникова как раз сегодня выписались из госпиталя и отправились к месту несения службы.
Тогда, выйдя из госпиталя, он присел на скамеечку и закурил, поглядывая на окна, за одним из которых осталась Ксанка. А потом понял, что тянет время, не решаясь совершить давно запланированный поступок.
Но почему? Неужели он опасается еще одной странности? Мало их было? Одной больше, одной меньше – до фомальгаута…
Не докурив, он выбросил сигарету в стоявшую рядом урну и кинулся к «чертенку». Забравшись в кабину, он воспользовался справочной автопилота и определил, как далеко гарнизонный госпиталь находится от кабака под названием «Счастливая полночь».
Через пять минут он посадил «чертенка» неподалеку от кабака, выбрался из кабины и проследовал в знакомые двери. Как и в прошлый раз, подошел к стойке, заказал кофе по-турецки, расплатился и сел за стол возле ближнего к выходу окна. Через пяток минут все та же официантка все в тех же черной юбке, белой блузке и передничке с белой наколкой на сиреневых волосах принесла ему заказанное.
– Ой! – сказала она. – А ведь я вас помню! Только тогда вы вроде бы были сержант.
– В самом деле помните?
– Да. Вы спрашивали меня, не было ли тут вашего приятеля, а я вам сказала, что тут сидел хромой майор со шрамом на лице, который не мог быть вашим приятелем, потому что и в звании и возрастом много старше вас.
«Ее зовут Серена», – вспомнил Кирилл.
А Серена продолжала тараторить:
– Сама не знаю почему, старшина, но я вас тогда обманула. Тут сидел вовсе не мужчина, а дама, а я так и не понимаю, почему я тогда вам…
– Стоп! – рявкнул Кирилл, обмирая.
– Ч-чего? – растерялась официантка, прижимая руки к груди.
– Подожди, Серена. Подожди… – У Кирилла перехватило дыхание, и он закашлялся. А откашлявшись, попросил виновато: – Извини, пожалуйста! Повтори еще раз. Кто тут тогда сидел?
– Дама, говорю, сидела. Не знаю, почему я сказала вам про муж…
– А какая она из себя, эта дама? – спросил Кирилл, снова обмирая.
– Симпатичная такая блондинка, с большими голубыми глазами и очень красивым голосом. Вся в черном была, но одежда не траурная. Блузка, штаны «под кожу» и сапоги такие… такие… Я бы сама такие купила.
Мариэль!… Неужели?
Кирилл схватил чашку кофе и залпом выпил ее. Потом вскочил:
– Спасибо тебе, Серена! Большое спасибо, девочка! Ты даже не представляешь, как мне помогла.
Серена сложила руки на передничке и опять затараторила:
– Пожалуйста, старшина! Я уже на следующий день удивлялась, зачем обманула вас. Как затмение какое-то нашло… И я хотела было отыскать вас, но разве отыщешь? Я ведь даже имени вашего не знала. А и знала бы, так в справочной не дадут никаких справок. Секретность, я понимаю…
Она бы и еще говорила и говорила, но Кирилл поднял руку:
– Извини, мне пора! – и был таков.
64
В особый отдел он прибыл за пятнадцать минут до назначенного времени. Предъявил охране персонкарту, проследовал к нужному кабинету, подождал, сидя на скамейке, возле двери.
Ровно в тринадцать часов его вызвали.
Следователем оказался немолодой прапор. Судя по всему, еще совсем недавно он был самым обыкновенным безмундирником, служил под началом какого-нибудь районного прокурора и собирал доказательства вины сутенеров и наркоторговцев, но вот призвали человечка на военную службу и полетел он за три девять планет на Периферию, а дома остались мягкая сдобная булочка-супруга и двое недорослей, мечтающих о безбедной и беззаботной жизни…
Кирилл помотал головой. Что это он? С какой стати такие мысли? У прапора, может, и нет ни семьи ни дома, только служба на благо да двое детей от двух любовниц…
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
